— Да, да, — торопливо закивала женщина и вышла на улицу, аккуратно прикрыв дверь. Она предпочла выйти на безлюдный в это время больничный двор с риском попасть под дубину очередного орка, чем оставаться в пропахшем смертями здании.

— Сейчас приедут, — сообщил возникший около них омоновец Сергей, связавшийся с начальством и получивший указания. — А ты оказался прав, — кивнул он Володе. — Отошел и заработала. А теперь, — немного растеряно добавил он, подняв рацию на уровень груди, — опять молчит.

— Попробуй выстрелить, — посоветовал ему Володя.

— Зачем? — Насторожился Паша.

— Говорили ребята, — повернулся к нему Сергей, — не срабатывает.

Он щелкнул предохранителем и нажал на курок. Автомат молчал.

— Вот так, — сказал он, — будем ходить с топорами.

— Да, другое придумают, — возразил Паша, — с электроспуском.

— Включи-ка свет, — усмехнулся его наивности Володя.

Паша поспешно щелкнул выключателем. Лампочка и не думала зажигаться.

— А вот это уже амбец, — расстроился Сергей, начав осознавать в какое дерьмо вляпывается их город. Да что город, человечество! Переход из эпохи высоких технологий в каменный век оказался для него шокирующим.

— Тысячу лет из истории можешь вычеркивать, — согласился с ним Володя.

— А я компьютер в кредит купил, осталось последний взнос внести, — продолжал расстраиваться омоновец. — Теперь что, выбрасывать?

— Оставь, Серега, вдруг пригодится когда-нибудь, — попытался утешить его товарищ, но лишь подлил масла в огонь.

Володя, который понял о внезапной деградации человеческой цивилизации раньше них, смотрел на ментов с сочувствием. Ему тоже было не очень-то весело после понимания, в каком мире они стали жить. Но говорить ничего не стал. Сами переживут, не дети. Так, в мрачном молчании они и досидели до прихода медиков.

Женщина из столовой, ошеломленная нападением, сумела найти убедительные слова и поднять врачей. Трое в белых халатах прибежали почти сразу, не успел один из омоновцев докурить сигарету. Правда, для этого ему пришлось позаимствовать спички у товарища, поскольку зажигалка не сработала.

— Где пострадавшая? — Деловито спросил появившийся в дверях молодой врач. — О господи! — Вырвалось у него при виде мертвых тел. Похоже, упоминание всевышнего было обязательным для входящих ритуалом. Володя, насквозь пропитанный атеизмом, с усмешкой подумал, что богу скоро придется икать от частого упоминания своего имени.

— Сюда, пожалуйста, — отвлек он врача от созерцания орка. Подумаешь, пришелец. Вот если бы он был жив…

— Так, Мариночка пострадала, — озабоченно сказал врач. Он засвященнодействовал, в полголоса упоминая пульс, давление и что-то еще медицинско-латинское. Девушка уже затихла, перестав корчиться, и лишних проблем для него не создавала.

— В общем-то, все нормально, — поднял он лицо. — Пульс, правда, учащенный, давление повышенное, но в таком состоянии это понятно. Он ее стукнул, или она в обморок упала? — Деловито спросил медик.

— Удар по психике, — пояснил Володя, не вдаваясь в подробности. Незачем врачу знать, что уже два человека в городе перестали быть просто людьми… как минимум. — Унести бы ее отсюда, — предложил он.

— Конечно, — сразу же согласился врач и сразу же задумался: — Только куда? Оставлять здесь… — Его взгляд скользнул по трупам.

— Там еще лежат, — мрачно поддержал его Володя, — орк, похоже, сумел перебить весь первый этаж, пока наткнулся на меня.

— Он что вернулся обратно к выходу? — Послышался знакомый голос.

Володя стремительно оглянулся. Около него стоял Безматерных. Быстро, однако, он. Может, тоже орком покусанный?

— Это второй, — отвел глаза Володя, — там, в коридоре, еще один лежит.

— Фью, — присвистнул один из омоновцев. — Автограф дашь? — Спросил он то ли с глубоким уважением, то ли с насмешкой.

— Перестань, — отмахнулся от него подполковник. — Ты обоих убил?

Очень хотелось соврать. Маринка хоть и страшная язва, но и ее жалко. Затаскает Безматерных. Кто тянул его за язык сообщать омоновцам правду. Присвоил бы себе обе победы. Хотя Безматерных вряд ли бы ему удалось обмануть. Одно слово — легавый, умелец по поиску и обнаружению.

— Этого она, — после длинной паузы сказал Володя.

— Тогда все понятно, — ободряюще похлопал он студента по плечу. — Не бойся, ничего с вами не будет. — Он помолчал и закончил менее оптимистически: — будем надеяться.

— С пострадавшей ничего не делайте, — приказал он врачу, — под мою ответственность. В крайнем случае, введите общеукрепляющее. Отсюда ее надо обязательно унести. И тебя тоже, — повернулся он к Володе, — увести, в смысле, — пояснил он.

— В КПЗ посадить? — Деловито спросил старший омоновец.

— Зачем же садить, — улыбнулся Безматерных. Он задумался и обернулся к врачу. — Вот что, оставь его с ней. Парень уже пережил такой шок и может подсказать что и как. Отдельная палата найдется? — Спросил он у врача, и, не дожидаясь ответа, уверенно завершил: — найдется. Кстати, — спросил подполковник у Володи, — а сегодня как?

— Сегодня только волна по телу прошла, как будто голым в крапиве обвалялся, — вспомнил студент то ощущение и поежился. Вот ведь незадача — не убьешь врага в схватке — убьют тебя, убьешь — все равно пострадаешь. Нечестно.

— Молодец! — Одобрил Безматерных. — Действуй дальше так же. — Казалось, он одобрил действия Володи. Только мрачноватый тон выдавал его озабоченность. Студент чувствовал — будь воля мента, его и Марину, как ее, Александровну — тоже мне сестра нашлась — посадили бы в самую дальнюю и потайную камеру. Но Безматерных не дурак и понимает — такое сделать ему не дадут. Сам Володя не даст. А еще есть такое дышло — общественное мнение, которое откровенно на стороне дружинника. Все же спаситель десятков людей. Пренебречь настроем общества в такое время невозможно.

— Наряд, — скомандовал подполковник омоновцам, — помогите унести пострадавшую и останьтесь на охране до конца смены. Там свяжетесь с дежурным.

Нести предстояло на руках, но врач вовремя вспомнил, что они находятся в больничном помещении, и разыскал носилки.

— Берем! — Скомандовал он Володе.

Марина была не только сварливой, но и тяжелой.

— М-да, — сказал врач, когда они подняли носилки, — из железа она что ли?

— Как и мы — из мяса, костей и дерьма, — равнодушно сказал старший омоновец.

— Тебе хорошо рассуждать, — позавидовал врач, — ты только автомат несешь.

— Давай налево, — решил он, когда они вышли из здания, — зайдем в хирургическое.

— Возьмут? — Спросил, пыхтя, Володя. В больнице были постоянные очереди и, чтобы устроиться на койку, приходилось ждать иной раз по паре месяцев.

— Куда денутся, — снисходительно сказал врач. — Героям место всегда найдется.

Они действительно очень легко устроили ее в двухместной палате, которая, несмотря на перегрузку больницы, была свободной.

Набежали санитарки и медсестры, устраивая больную. Все-таки своя, да еще героиня, да еще начальство команду дало.

Володя вышел в коридор, избегая бабской колготни.

— У вас тряпка не найдется? — Вежливо спросил он у пожилой технички, с любопытством следящей за суматохой.

— Тряпка-то, — с трудом оторвалась она от занимательного зрелища. — Зачем тебе тряпка?

— Да вот секиру бы вытереть, — показал он забрызганное синей, уже подсохшей кровью лезвие.

Женщина собиралась отмахнуться от просителя. У нее не склад, чтобы тряпки раздавать. Но тут ее осенило.

— Это обезьянья кровь? — С трепетом спросила она.

— Она самая, — свысока сказал Володя, понимая, что теперь ему не будет отказа ни в чем.

Женщина с сожалением огляделась на суету в палате. Столько интересного происходит. Ни одна из ее знакомых ни словом, ни духом ничего не знает. Лишь она все видит! Но Володя привлекал гораздо больше внимания. Еще бы, человек, убивший пришельца!

— Пойдем, сынок, — решилась она, жалея, что не может раздвоиться. — Есть у меня тряпка.