Он фыркнул и положил перед Димой клочок бумаги с адресом.

— Это почти забытый склад пожарников, который они держат на всякий случай. Там на хранении ненужное им имущество, в том числе старые пожарные топоры едва ли не столетней давности. На дряхлых дверях висит маленький замок. Я и слышать не хочу ни о каких взломах, но чтобы к вечеру ваша команда максимально вооружилась. Ясно? Сейчас выпишу разрешение на ношение топоров и шагай.

Безматерных написал разрешение на форменном бланке и шлепнул печать. Получившаяся бумажка выглядела весьма странно. Он первым бы задержал ее владельца. Разрешение на ношение топора в целях самозащиты. Дожили!

Подивившись свободе взглядов мента на государственное имущество, Дима ответил, что все совершенно ясно. Теперь же, перед прочными дверями, его понимание ситуации изменилось. То ли мента кто подставил, то ли тот решил проверить студентов на предприимчивость, но факт оставался фактом — прорваться в сарай они не могли.

Володя, видя затруднение командира, мысленно покачал головой. Похоже, над Димой подшутили. Испытание, так сказать, на прочность. Уверенность, с которой тот шел к явно заброшенному складу, говорила о его убеждении в легком проникновении в него. А тут замок.

— Надо было хоть ножик взять, — глубокомысленно заметил Миша, мысленно уже возвращавшийся домой.

Дима, ощутивший скрытую критику его командирских действий, насупился и принялся оглядывать немалую дверь, почти ворота, в поисках слабых мест.

Володя пошел другим путем. Он неспешно двинулся в обход развалюхи, стараясь не слишком замочить брюки. Зеленые лопухи репейника, в изобилии выросшего вокруг склада, были в дождевой воде. Если бы он поставил цель хорошенько намокнуть, то лучшего места не нашел бы. Но у него другие намерения. Что-то ему подсказывало — не все чисто с сараем, находящимся в глухом месте без охраны и при этом совершенно целом! В нашей стране такого не может быть.

Ему удалось сравнительно малой ценой — намокшим коленом (опять левой ноги!) дойти до середины боковой стены сарая. Так и есть! Взору открылся аккуратный проход на склад. Кто-то выломал три толстенные, сантиметров в десять доски. «Черный вход» местное начальство не заметило. Зато навесило здоровенный замок на парадный. Охрана по-российски.

— Шеф! — Крикнул он негромко, стараясь, чтобы голос не был слишком насмешливым. Проколы бывают у всех, и не стоило злить Димку понапрасну. Сам можешь вляпаться в такое же дерьмо.

Дима не стал интересоваться, по какому поводу его зовут, явившись в мгновение ока. Боковой проход, сделанный любителями поживы, а может бомжами, изумил его.

— Склад находится на консервации несколько лет, все содержимое на месте, — нараспев процитировал он своего инструктора, наверняка Безматерных. — Заходим? — Спросил он Володю.

— Конечно! — Отозвался тот. Иного не дано, — как говорил классик недавней эпохи развалившегося государства. Или новоявленный Сусанин собирается их вести назад по той же дороге с пустыми руками? Как там в анекдоте: «Ну, где там Сусанин, сломать ему ногу. Не надо, ребята, я вспомнил дорогу!»

— Миш! — Позвал Дима.

— Иду, иду, — послышался брюзгливый голос. — Ай, мать растак вас перетак, — раздалась сочная ругань. Неуклюжий Мишка, не ожидавший подвоха там, где уже протоптали дорогу два человека, был освежен душем терпеливо дожидающегося своей жертвы репейника.

Володя откровенно захохотал при виде промокшего по пояс товарища, собравшего к тому же все возможные прошлогодние репьи на своем пути.

— Чо ты ржешь! — Возмутился тот, готовый восстанавливать справедливость кулаками.

Дима это почувствовал.

— Тихо вы оба, — негромко скомандовал он, наливаясь гневной кровью. — Мозгами бы своими раскинули. Люди мрут пачками на улице почти в центре города, а мы в таком безлюдье. Если на нас нападут и раскатают в блин, хватятся не скоро. А вы орете, словно зовете всех окрестных тварей.

Мишка сразу притих. Занятый проблемами гигиены и здорового образа жизни, он как-то выпустил из памяти сюжет о бродящей по округе обезьяноподобной смерти. Володя о ней тоже забыл, увлекшись мысленной критикой начальника, и уважительно посмотрел на Диму.

— Веди нас, Вергилий! — Сказал он, склонившись в изящном полупоклоне.

— Шалопаи, — уже спокойнее посмотрел он на них и вытащил из кармана фонарик. Неплохо экипировался старший.

Тусклый лучик торопливо обежал помещение. Любители наживы хорошо полазили по недрам склада, и Дима явно волновался, опасаясь не найти нужных ему вещей. Склад оказался разделенным на две части кирпичной перегородкой. Половина, открывшаяся их взору, не внушала оптимизма. Пустые стеллажи, кучи мусора, в которые превратилось хранимое имущество. Хорошо прокололся Безматерных, обещая молочные реки и кисельные берега!

— Вот они! — Облегченно выдохнул Дима, что-то разглядев среди барахла, лежащего у стены напротив.

Он поспешно двинулся к находке и, оступившись, упал. Отборная брань, донесшаяся от него, не многим уступала мишкиной.

— Давай, давай, — поощрил его Мишка, довольный тем, что не он один оказался в дураках.

Чувствуя себя единственным деловым человеком, Володя подобрал отлетевший фонарик и направился к остаткам казенного имущества, внимательно освещая себе путь под ногами. Димкина находка оказалась несколькими топорами на длинной ручке. Правда, от последних остались полусгнившие воспоминания, но это не страшно. Володя оценил идею шефа. Судя по виду, перед ним пожарные топоры. Пожарникам нередко приходилось прорубаться в горящие жилища, или, наоборот, рушить горящие доски. Топоры должны быть хорошим инструментом, а не колунами. От обычных топоров они отличались размером и массой. Лезвие раза в два шире, а обух массивный и грозный. Не пожарный топор, боевое оружие.

Володя поворошил ногой. Топоров было три, столько же, сколько их самих.

— Слушай, тебе не приходит в голову сказка? — Спросил он подошедшего Диму, слегка прихрамывающего после неудачного забега к цели.

— Какая сказка? — Машинально переспросил Дима, низко наклонившись над топорами для того, чтобы лучше рассмотреть их.

— Возьми в руки, — посоветовал Володя. — Любая сказка. Их до фига. Добрый молодец отправляется в поход, но перед этим он находит заветное оружие.

— Нет, лучше какое-нибудь клевое компьютерное мочилово, — встрял подошедший Миша, — то же самое, но куда современнее.

— Действительно три, — слегка удивился Дима. — Нормальные топоры, надо только древки заменить, сгнили. Ладно, хорош тут торчать, берите каждый по штуке и сматываемся. Не пришельцы, так свои обнаружат. Затаскают потом менты.

— Так мы разве воруем? — Наивно спросил Миша.

— А что мы делаем? — Передразнил его Дима.

— Вооружаемся, а затем пойдем спасать человечество! — гордо провозгласил Миша.

— Бери железяку, спаситель, — засмеялся Дима. На Мишку злиться было невозможно. Это не вечно серьезный Володя, который, наверное, родился с крайне озабоченным лицом, уже тогда измученный спецификой испанского феодализма.

Не пытаясь найти оружие получше, они похватали в тусклом огоньке фонарика по топору и отправились к серому пятну пролома.

После затхлого, несмотря на постоянный приток, воздуха склада, на улице дышалось куда веселее. Володя жадно вдохнул. Хорошо! Он глянул на свою находку. На свету она выглядела совсем не привлекательно. Останки древка следует просто выколупать из топорища и забыть о них. Сам топор оказался ржавым, а лезвие затупленным.

— Барахло, — прокомментировал Миша, глядя на свой кусок металла.

— Лучше все равно не будет, — философски заметил Дима. — Имей, что есть.

— Утешил, кормилец.

— Где бы его поточить, — вмешался в их треп Володя. Он был другого мнения. Несмотря на подержанный вид, топор ему понравился. Сделанный явно еще до войны с немцами в середине прошлого века, ручной ковки, он не производил впечатления инструмента, главная задача которого рубка древесины. Было в нем нечто грозное и великое, как у любого настоящего оружия, отправленного в отставку, но еще помнящего свое предназначение.