— Дорогая, успокойся, — уговаривает Энди.
— Ин ша Алла, — произношу как заклинание, с надеждой. — Если Аллах позволит, у нас будут дети. Хорошо, я спокойна. А ты немедленно отправляешься в тёмную комнату.
Чтобы быть точной, объясняю мужу свои условия на английском:
— I’d like my husband will be a young woman for the night. Yes, I’ll marry you. Tonight I’m the man of our house. You must remember it and first of all I’ll give you a lesson with my belt across your ass. Go assume the position! Now! И я буду трахать тебя всю ночь, до потери сознания. Мы ведь никуда не торопимся, правда, милый? — заканчиваю я на языке моего русского тембо.
* * *
Энди подчиняется, что немного улучшает моё настроение. Даю ему время, чтобы мог подготовиться к предстоящему действу в нашей тёмной комнате для игр. Сама же надеваю чёрное короткое платье, красные туфли на высоких каблуках; стоя у зеркала, распускаю волосы и делаю отчаянно-яркий make-up. Жду ещё пару минут, собираюсь с духом и начинаю спектакль. Вышагиваю путь в игровую комнату так, чтобы Энди с замиранием сердца слышал моё приближение. Да, I want him to hear the click-click of my heels on the wood floor.
В тёмной комнате включаю все светильники и довольно долго упражняюсь с prison strap на попке Энди. Для разогрева. Люблю слушать стоны мужа во время воспитательной порки. К тому же я знаю: непослушных мужей не бывает; бывают недостаточно выпоротые…
Потом беру широкую чёрную ленту, завязываю любимому супругу глаза, велю ему застыть в ожидании чуда. Поднимаю подол платья и надеваю страпон, что занимает минуту времени. Затем ставлю мужа лошадкой — в коленно-локтевую позицию.
— Раздвинь колени, прогнись! — приказываю. It is fine to put my tembo in his proper place. — Что надо сказать? What’s your answer, boy? — допытываюсь у мужа.
— Yes, Your Highness! I do! — послушно восклицает он и выполняет команду.
— Well, my fucking tembo…
I lubed up the end of the dildo. Звонко шлёпаю Энди по раскрасневшимся после порки ягодицам, опускаюсь на колени, ввожу страпон медленно и очень осторожно. Долго ебу, держа рукой за пенис; нежно целую Энди в шею. It’s like I am in some alternate reality. It’s nice to have a lot of control and it gives me feel as I am playing some strange musical instrument. Стараюсь, чтобы мой тембо получил удовольствие — я всегда забочусь об оргазме мужа. О своём оргазме тоже.
* * *
Ещё вспоминаю озеро «Виктория» и то заветное место около берега, совсем близко от Кисуму, где любили собираться стада ипопо. Для меня ипопо — прекрасное тотемное животное. Дай бог, чтобы магическая сила моего тотема сподобила Энди согласиться завести ребёнка.
10. ЛЕОПАРДОВАЯ ПЛЁТКА
В пятницу Энди приходит поздно вечером и приносит свою новую книгу. Она ещё пахнет типографской краской; знаю, Энди любит этот запах. На радостях достаю из бара бутылку «Российского шампанского» и коробку шоколадных конфет.
— «Российское шампанское» будет очень даже к месту, — говорю мужу, — ты же российский писатель. Или русский? В Википедии про тебя написано, что ты русский писатель.
Разливаю шампанское в высокие тонкие бокалы.
— Милый, скажи, чем русский писатель отличается от российского, — снова допытываюсь у мужа. — Я-то знаю, что один русский писатель не любит нынешнего российского царя, и даже кличет его альфа-стерхом. Но ведь должны быть какие-то коренные отличия между русским и российским? — хихикаю я.
— Дорогая, забудь про энциклопедии, забудь про словари! — восклицает Энди. — Ты, Джей, редактировала мою книгу — вот что главное. И прежде, чем мы с тобой выпьем шампанского, подпиши на память авторский экземпляр. Как редактор подпиши, или в качестве жены: что тебе больше нравится.
— Если любимый муж хочет, то, конечно, оставлю запись для истории литературы.
Беру ручку, открываю последнюю страницу его новой книги, на задней обложке размашисто пишу: «Желаю тебе быть поротым женой так часто, как тебе этого хочется! Jennifer». Ставлю дату, отдаю книгу ему.
— Идиотка! — бормочет он своё стандартное умозаключение.
Делаю вид, что не расслышала. Чокаемся бокалами с шампанским, раздаётся мелодичный звон; пью маленькими глотками, чтобы получить удовольствие от вида крошечных пузырьков, стремящихся вверх со дна бокала. Потом беру конфету — миниатюрную шоколадную бутылочку с ромом, засовываю в рот целиком. Разжевав, ощущаю терпкий вкус спиртного. Второй эдакой бутылочки в шоколадном наборе нет, что крайне огорчительно. Тогда решаю немного развлечься и отомстить мужу за «идиотку».
— Милый, — говорю, — почему твой альфа-стерх напал на Сирию? Он что… на старости лет мечтает стать сирийским царём?
Энди не откликается; похоже, решил схитрить. Молча, он наполняет шампанским наши бокалы. Ладно, тогда пробую по-другому:
— Любимый! Что сочиняют про альфа-стерха русские писатели?
Энди по-прежнему молчит. Тогда беру с полки книгу известного нам с мужем Андрея Гусева: издано в Москве в 2007-м году, на корешке название напечатано по-английски «The World According to Novikoff». Открываю ровно на трёхсотой странице начало повести, которую читала раньше — «Сто лет со дня рождения». Нахожу ту часть текста, где стерх упоминается.
— Вот, — показываю мужу, — написано от имени девушки Нади, каковая является главной героиней повести.
Поскольку Энди решил играть в несознанку и молча пьёт шампанское, продолжаю забаву чтением вслух:
«В день, когда не станет Путина, я открою бутылку своего любимого вина «ISABELLA» — красного полусладкого. Я буду пить его в полном одиночестве маленькими неторопливыми глотками из высокого бокала с тонким стеклом. Я буду размышлять. Путин ведь был советским шпионом в Германии — это так романтично! А дальше… Получилось как всегда. Придя с холода, шпион вернул в мою страну позорный сталинский гимн, слопал независимое телевидение, обстряпал новую гражданскую войну, которая переродилась в бесконечные теракты и захваты заложников. Полторы сотни мирных граждан, убитых газом в самом центре Москвы в театре на Дубровке, — уж точно на его совести. Газ-то ведь спецслужбы применили. Как он поступил после этого? Секретным президентским указом произвёл отравителей в героев России. В секретных героев? Всё у них вишь секретно…»
Делаю паузу. Энди никак не реагирует. Тогда читаю на несколько абзацев дальше:
«Некоторые умники говорят, что если миром управляет дьявол, то надо учиться договариваться с ним. Имеет ли решение эта задача? Опыт Норд-Оста, Беслана и московских взрывов даёт отрицательный ответ.
Да, Путин наделал кучу ошибок. И очень жаль, что он был чекистом, а не сапёром. Если б существовала Чёрная книга России, то Путина с его чекистским окружением следовало бы в неё занести. Временами, глядя на этого гаранта конституции, у меня все мужики начинают вызывать отвращение.
Потом я вспомню лозунг, придуманный лимоновцами (или самим Лимоновым): «МУТИН — ПУДАК!» Очень забавная игра букв. Почему-то я готова произнести лозунг вслух, даже громко прокричать. И пусть всякие доморощенные чистоплюи скажут, что это не политкорректно. Да ещё в такой день… Не фига! Я допью своё красное полусладкое и крикну во всё горло: fucking wanker!!!
Вау! Я всегда возвращаю свои долги и люблю расквитаться за плохое».
Закончив читать вслух, пью шампанское. Хотя абсент куда приятней.
— Хорошо бы попробовать этого вина «ISABELLA» — красного полусладкого, — нарушает молчание Энди. Через паузу добавляет: — При случае попробовать. Когда повод подобающий явится.
Лицо Энди становится злым, и он замолкает. Не люблю, если у него на мордочке проступает такое выражение. Похоже, игра стала слишком серьёзной. Решаю сделать несколько шагов назад и в сторону. Разумеется, в сторону BDSM.
— Любимый! Кроме выхода твоей новой книги, сегодня есть ещё одна хорошая новость, — делаю паузу, придаю своему личику загадочное выражение. Он по-прежнему молчит. — Энди! — восклицаю я, — мне удалось купить леопардовую плётку, она нынче самая модная. Но, надеюсь, ты понимаешь, что ей дерут не леопардов?
