Кинематографист раздосадовано хлопнул в ладоши:

— Святые помидоры! Мне же на следующий день после «Сайгона» надо на встречу с Угольниковым ехать!

Луцык улыбнулся краешками губ:

— А кто тебе сказал, что прошел всего лишь один день?

— Это сказало мое похмелье.

Единственная в компании женщина решила перевести разговор в деловое русло:

— Что делать будем, мальчики?

— Для начала воды бы найти не помешало. А то, знаете ли, сушняк-с, — ответил за всех писатель.

Воду нашли быстро. В десяти шагах от места высадки, невдалеке от огромного валуна, бил из-под земли ключ. Вода в нем была необычайно чистой, вкусной.

— Вопрос с водой решен. Что дальше? — спросил Остап.

— В город надо идти, — уверенно сказал Кабан.

— В какой еще город?

— В какой-нибудь ближайший. Или в кишлак…

— Кишлак⁈

— Ну да. Если мы находимся в Казахстане, то где-то должен быть кишлак.

— Ты идиот⁈

— Кабан дело говорит, — вмешался Луцык. — Нам надо найти населенный пункт, а дальше будем думать.

— Не мешало бы в дорогу водички прихватить, — по-хозяйски предложила Джей. — Только надо найти, во что налить.

— И пожрать бы неплохо, — резонно добавил Кабан.

Остап сел на землю и обхватил голову руками:

— Угольников меня убьет!

— Да что ты заладил, Угольников, Угольников… Кто это такой вообще? — спросил Луцык.

— Большая шишка в мире телевидения. А еще он продюсирует мой новый сериал.

— Не припомню по фамилии.

— Да знаешь ты его. Он еще в девяностые вел передачу «Оба-на!»

— Передачу помню. Там еще мужик был смешной. На гомика похожий. Но его фамилия, кажется, была Воскресенский.

— Гомиком стану я, если не приеду к нему на совещание.

— В смысле?

— Накуканят меня, вот что!

Джей хихикнула.

— Что ржешь? — окрысился Остап.

— Да ничего. Просто слово смешное: «накуканят».

— Смотрите! — вдруг заорал Кабан, указывая на небо.

Все задрали головы и увидели еще одного плавно спускающегося парашютиста. Он появился словно из неоткуда, паря среди облаков.

— А это еще кто? — прищурился Луцык.

Джей напряглась:

— Лучше бы нам спрятаться. Может, это…

— Хищник! — подсказал Кабан.

— А может, кто и похуже, — таинственно добавил Луцык.

— Что может быть хуже двухметрового пришельца-невидимки с лазерной пушкой на плече?

— Угольников! Прилетел Остапа куканить, ну и нас заодно.

Луцык с Кабаном заливисто рассмеялись.

— Цыц, дураки! — осадила их подруга и командирским голосом велела: — Всем спрятаться за валуном!

Как оказалось, это был не хищник и даже не Угольников…

Это приземлялась Гюрза. Едва ноги парашютистки коснулись земли, Остап бросился ей навстречу, сверкая пятками и протяжно крича на ходу: «Гузя-я-я-я!»

— Как это мило, — томно вздохнула Джей.

— Смотри, смотри, сейчас начнется самое интересное, — легонько толкнул ее локтем бывший.

Парочка находилась в полукилометре от них, но гневные вопли девицы легко преодолевали расстояние.

— Куда ты меня затащил, образина⁈ Что это за дыра⁈

Остап покорно склонил голову и, видимо, стал оправдываться, правда, очень тихо.

— Какой, на хрен, Казахстан⁈ О чем ты вообще говоришь⁈ Это все шуточки твоих хреновых дружков, да⁈ Жиробас все придумал, признавайся⁈ — лютовала Гюрза.

— Слышь, Кабан, это она тебя имеет в виду, — счел нужным пояснить Луцык.

— Понял, не дурак, — прогундосил тот. — И чего я ей такого сделал? Мы всего-то раза два виделись.

— Не обижайся. Она просто дура, — подбодрила Джей.

— А я и не обижаюсь.

Гюрзу отпустило только минут через десять.

— Так мы идем искать город или нет? — спросил Кабан.

— У меня есть другое предложение, — сказал Луцык.

Четыре пары глаз уставились на него.

— Я предлагаю никуда не идти. Останемся здесь. Погода теплая, не замерзнем. Вода у нас есть. Авось кто и появится на горизонте.

— А что мы будем есть? — спросила Джей.

— Да найдем чего-нибудь, — ответил Луцык.

— Например?

Сочинитель душераздирающих сюжетов огляделся. Кругом камни, трава, кустарники и что-то похожее на огромные грибы-дождевики, каждый размером с футбольный мяч. Ничего хоть немного напоминающего пищу.

— Поголодаем немного, ничего с нами не сделается, — заключил он. — Врачи сейчас голодом лечат. Здоровее будем!

— А я предлагаю позвонить! — влезла в разговор Гюрза.

Луцык поперхнулся смешком:

— А мобила у вас имеется, гражданочка?

Это обстоятельство ее не смутило:

— Тогда надо найти телефон!

— Так найди, а я пока прилягу, — и Луцык реально улегся на траву.

— Ты это серьезно?

— Совершенно. А что еще делать?

— Как что⁈ Выбираться отсюда. У Володи важная встреча, а я записалась к косметологу!

— А я что могу сделать?

— Ты же писатель, мастак выдумывать всякое такое… Так придумай, как нам отсюда выбраться?

Луцык не мог выбрать, что ему сделать: заплакать, засмеяться или просто убиться головой о валун. Поразмыслив, решил не делать абсолютно ничего.

— Котаны, я жрачку нашла! — донесся голос Джей.

Она держала в руках птичье гнездо, сплетенное из травы и веток. Внутри лежали пять сероватых яиц вытянутой формы, каждое размером с кулак.

— Кушать подано, садитесь жрать, пожалуйста! — торжественно объявила нашедшая. — Как раз каждому по одному.

Луцык тут же вскочил на ноги:

— Ого! Откуда такое богатство?

— Там, в траве, было.

Каждый, кроме Гюрзы, взял по яйцу.

— Я — веганка, — сообщила она и брезгливо отвела взгляд от Кабана, который уже употребил свое блюдо и теперь вытирал пальцами влажные губы.

— Ну что ж, колхоз — дело добровольное, но на твоем месте я бы не отказывалась. Неизвестно, когда еще пожрем, — сказала Джей.

Девица взяла оставшееся в гнезде яйцо и демонстративно бросила его через плечо.

— Не хочешь, как хочешь, — пожала плечами Джей и щелчком разбила скорлупу яйца.

— Какие вы все-таки животные. Там же зародыши! — воскликнула Гюрза.

— Законы дикой природы жестоки: или ты ешь, или тебя едят.

Веганка пристально поглядела на Остапа, неуверенно крутившего в руках яйцо:

— Только не говори, что ты собрался это есть.

— Но, дорогая, Джей права.

— Если ты сделаешь… — она помедлила, подбирая слова, — то, что ты хочешь сделать, я от тебя уйду.

— Гузя…

— Из этого яичка должен вылупиться маленький цыпленок. Тебе его не жалко?

— Но я хочу есть!

— Во-первых, это яйцо, а не яичко, — влезла в разборку добытчица еды. — Яичко — это мужская половая железа, помещенная в мошонке. А во-вторых, ты же сама разбила одно. И из него вообще-то тоже мог бы вылупиться маленький петушок или курочка.

Гюрза прожгла ее взглядом, полным ненависти, и заорала на Остапа:

— А ну дай сюда!

Она стала выхватывать из его рук яйцо, преодолевая вялое сопротивление. В итоге оранжевый желток потек по пальцам режиссера.

— И не смей его слизывать! — приказала стервозная девица. И посмотрев на всех остальных, яростно бросила: — Вы — жалкие, мерзкие дегенераты!

Не тратя больше слов, Гюрза громко взвизгнула и умчалась куда глаза глядят, эмоционально размахивая руками.

— Она вернется, — тихо вздохнул Остап. — Перебесится и вернется.

— И часто с ней такое? — спросила Джей.

— Бывает порой…

Джей подошла к Остапу и обняла его. Он склонил голову на ее плечо и снова вздохнул.

Так как делать было нечего, решили покемарить. Денек выдался тот еще, да и похмелье никто не отменял. А чтобы не спать на голой земле, в качестве покрывала использовали парашюты.

Остап и вернувшаяся Гюрза демонстративно расположились отдельно. Остальные трое легли штабелем у ручья, который убаюкивал их своим журчанием. Кабан тут же затеял разговор из серии: «А знаете, что бы я сейчас съел?», но ему приказали заткнуться, пригрозив расправой. Тогда он поинтересовался планами на ближайшее будущее: