Сам клинок имеет довольно необычную форму: он трехгранный, однолезвийный, с широким обухом, на конце – обоюдоострый. Поверхность клинка сплошь покрыта воронением и резными золочеными изображениями. На одной его стороне – восемь аллегорических женских фигур, олицетворяющих основные христианские добродетели; на другой – правители – германские курфюрсты и императоры (с поясняющими надписями). Исследователи предполагают, что эту великолепную шпагу изготовили специально в подарок русскому царю.

«Весьма драгоценная золотая кружка… снаружи покрыта золотой финифтью и везде равномерно, как и крышка; обложена прекраснейшими каменьями или выпуклыми на разных драгоценных камнях головками, одинаковыми фигурами древними и новейшими. Из сей драгоценной кружки, говорят, король Дацкий однажды за столом пил за здравие Петра Великого в Копенгагене и потом оную бывшей с ним Императрице Екатерине поднес «в подарок для памяти». Так писал академик Якоб Штелин в своих «Сказаниях о Петре Великом».

В июле 1716 года в Копенгагене, во время второго заграничного путешествия Петра I, датский король Христиан VI действительно преподнес царственной чете из России роскошный дар – золотой кубок, усеянный множеством резных камней. После смерти Петра I этот кубок поступил в Кунсткамеру, где его и увидел академик Я. Штелин.

Драгоценный кубок был описан и в двухтомном издании (на латинском языке) «Императорского Петербургского музея»: «Застольная золотая чаша с крышкой, покрытая голубой эмалью, стоящая на трех ножках, изображающих дельфинов, украшена древними и новыми геммами различной формы и величины из агата, оникса, сардоникса и т.п. Дар короля Датского. 1716 г.».

В 1747 году в здании Академии наук, где тогда располагалась и Кунсткамера, произошел такой сильный пожар, что в огне погибли даже медные доски. Что уж было говорить о коллекциях Кунсткамеры!

Но «петровский кубок» не погиб в огне. В середине XVIII века английский резчик по камню Л. Наттер отметил эту реликвию как самое интересное из того, что он видел в Петербурге. В Лондоне Л. Наттер издал свой «Трактат о резьбе на камнях», в котором есть и такие строки: «В Копенгагене показывают большой золотой кубок, весь покрытый античными камеями, и похожий есть в Петербурге, но в том и другом хорошее и плохое смешано вместе… Это и все, что я мог открыть во время моего петербургского путешествия».

Заграничные путешественники, посещавшие Россию в годы правления Екатерины II, единодушно хвалили «петровский кубок», который им показывали в Кунсткамере. Кавалер Карберон, секретарь французского посольства, в феврале 1776 года так писал в Париж о своем посещении Петербургской Академии наук: «Среди этих редкостей имеется великолепный кубок, подаренный жене Петра I королевой Дании. Этот кубок из тонкого золота, инкрустированный прекрасными антиками и резными геммами».

На всей поверхности кубка, высота которого составляла примерно 32 сантиметра, располагалось около 2320 резных камней. Самые ранние из них относились к XVI веку – к работам итальянских и французских мастерских эпохи Возрождения; самые поздние по времени были близки времени изготовления самого кубка – XVIII веку.

В 1785 году кубок был взят из Кунсткамеры «в комнату ее величества императрицы Екатерины II». Страстная собирательница «антиков» (так тогда называли камеи), Екатерина II не устояла перед соблазном увеличить свою коллекцию: 1 января 1785 года кубок был «изъят» из Кунсткамеры, а взамен него туда поступил «пожалованный Императрицей минеральный кабинет профессора Лаксмана». Инициатором этого «изъятия» была Е.Р. Дашкова, назначенная Президентом Академии наук, которую негласно называли «Екатериной Малой».

К сожалению, великолепный дар датского короля до наших дней не сохранился. Пережив пожар 1747 года, он был испорчен людьми и лишился своего богатого украшения. Варварское уничтожение «петровского кубка» было не только личным капризом русской императрицы: к тому времени отношение к геммам резко изменилось, и их стали воспринимать как самоценные произведения искусства… И бесценный кубок перестал существовать.

Сейчас его можно увидеть только в Отделе гравюр Эрмитажа, на чудом уцелевшей акварели О. Эллинера и на гравюре, выполненной для задумывавшегося (но неосуществленного) каталога Кунсткамеры. Эти изображения и позволили сотрудникам Эрмитажа найти в коллекции глиптики геммы, некогда украшавшие лицевую сторону «петровской реликвии».

Камея с портретом французского короля Франциска I, некогда располагавшаяся на крышке кубка, была выполнена Маттео дель Нассаро – мастером из Вероны; камея «Падение Икара» была изготовлена в Италии и восходит к рисунку Перино дель Вага, ученика Рафаэля. Великолепны также крупные камеи «Вакханки» и «Минервы», украшавшие центральную часть «петровского кубка», как и многофигурные геммы «Актеон» и «Суд Париса».

Голконда – столица древнего индийского государства. Опоясанная многокилометровой стеной (причем не один раз!), крепость и сейчас смотрится неприступной. А еще Голконда, что на языке телугу означает всего-навсего «пастушеский холм», – это синоним несметных сокровищ и богатств, ведь именно здесь, в бассейне реки Кришны, найдено множество драгоценных камней, которые до XVIII века и добывались-то только в Индии.

Вот как в 1298 году описывал Голконду известный путешественник Марко Поло: «В этом царстве находят алмазы, и скажу вам, много тут гор, где находят… алмазы. Пойдет дождь, вода и потечет ручьями по горам да по большим пещерам, а как перестанет дождь и только что вода сойдет, идут люди искать алмазы в тех самых руслах, что вода понаделала, и много их находят.

А летом, когда тут ни капли воды, много алмазов находят в горах, но жара тогда тут нестерпимая. В этих горах, скажу вам, больших да толстых змей великое множество, и ходят туда люди с опаскою. Но если могут, так все-таки и находят там большие и крупные алмазы».

Именно из старой Голконды отправились в путешествие по белу свету известные всем бриллианты, такие, как «Кохинор», «Орлов», «Шах», «Регент», «Великий Могол» и другие. Все знаменитые камни индийского происхождения окутаны дымкой таинственности и загадочности. И чем меньше наука знает об их происхождении, тем богаче и красочней становятся легенды, окутывающие их.

Старейший драгоценный камень «Великий Могол» был найден в копях Колур на реке Кистне в Голконде в 1640 году (по другим данным в 1650 году), поэтому его происхождение не столь легендарно. А вот дальнейшая судьба «Великого Могола» исключительно богата драматическими событиями.

Древние предания рассказывают, что на этом камне остались кровавые следы интриг правителей из династии Великих Моголов. Близкие родственники – родители и дети, братья и сестры – из-за этого алмаза стали самыми яростными и непримиримыми врагами.

Когда нашли алмаз «Великий Могол», он был размером с шарик для игры в настольный теннис, весил около 800 каратов и до 1905 года был самым крупным из всех встречавшихся до той поры алмазов.[51]

Французский ювелир и путешественник Жан Батист Тавернье в своих путевых заметках об Индии утверждает, что видел этот алмаз своими глазами 1 ноября 1665 года в царской сокровищнице Аурангзеба в древней столице Индийской империи – городе Агре. Согласно описанию Ж.Б. Тавернье, камень имел круглую форму и с одной стороны был огранен в виде очень высокой, но не вполне правильной розы. Наметанный глаз ювелира заметил также в «Великом Моголе» и небольшой дефект в виде трещинки.

Об алмазе Ж.Б. Тавернье сообщает, что некто Миргимола «предал своего господина, раджу Голконды, и принес этот камень в дар Чагехану» (Шах-Джахану – отцу Аурангзеба). Выходец из Персии, Миргимола был искателем приключений и при дворе правителя Голконды занимал пост казначея. Он сам имел несколько частных лавочек по продаже драгоценных камней и однажды стал обладателем найденного на реке Кистне драгоценного камня. Однако вскоре Миргимола впал в немилость у раджи Голконды, но нашел покровительство у Шах-Джахана. При помощи богатых подарков, в числе которых находился и «Великий Могол», он надеялся убедить последнего напасть на раджу Голконды.