Мне даже становилось совестно, что я столько всего на неё сгрузил. Впрочем, мне самому оставалось не меньше, но поощрить добросовестного адъюнкта следовало.

Поэтому, когда мы вышли из деревни, заходя на лесную опушку, я посмотрел на бодро вышагивающую рядом девушку и произнёс:

— Ты молодец, мне очень повезло, что ты стала моей помощницей.

— Спасибо, профессор, — зарделась та, чуть опуская взор и смущённо сцепляя руки перед собой, — я стараюсь.

— Мне бы хотелось как-то тебя вознаградить, подумай, чего бы ты хотела?

Что-то предлагать самому? Пожалуй, нет. Если не угадаю, что ей действительно хочется, она же не признается. А я буду мучиться, этого ли она хотела? Поэтому пусть решает сама. Девушка умная, фигню не попросит.

Та закусила губу, о чём-то напряжённо размышляя, затем тряхнула головой и, улыбнувшись, ответила:

— Даже не знаю, что попросить. Но уж точно не деньги и драгоценности.

— Я бы разочаровался, попроси ты их, — ответил я, хмыкнув.

— Тогда, может, знания? — она испытующе взглянула на меня.

— Ты их и так получишь.

— А другие, которые не для всех?

Я остановился, развернулся к ней, пристально изучая, но та выдержала мой взгляд, а затем негромко проговорила:

— Вы самый странный маг из всех, которых я знала. Необычный, непонятный, словно не из этого мира. Вы знаете, из какой я семьи. Я видела много магов и магистров, потому что мой дед сам магистр. Но вы не похожи ни на одного из них. Вы просто другой. Совсем другой. Слишком могущественный, чтобы быть простым профессором. Такие если и обучают, то личных учеников, чья сила была признана достойной. Но, однако, вы учите всех, даже тех, кто и близко не сможет с вами равняться.

И снова она подтвердила, что далеко не глупа. Умненькая девочка, как-никак в родственниках, хоть и опальных, императорской семьи. И, похоже, лишение всех прав и дворянских привилегий не отрезало Сильфов от высшего общества. По крайней мере, в среде магов. Но маги всегда, пока это напрямую не затрагивает интересы государства, существуют сами по себе. Званий магических лишить невозможно. Если ты магистр, значит магистр, ибо определяет это твоя собственная сила, а не чей-то указ. А дед Ланики был магистром.

— Ну, могущественный, это сильно сказано, — ответил я, — да и вспомни магистра Калистратиса, он же в академии работает, несмотря на своё звание.

— Вот только ни одну из групп не курирует, — парировала девушка, — и вообще, не случись с ним то, что случилось, его бы в академии не было.

— А что с ним случилось?

Ланика замолчала, чуть надувшись, видимо, проговорилась впопыхах, а сейчас себя винила за излишнюю болтливость. Но сказала «а», говори и «б».

— Несчастная любовь, — ответила она чуть недовольно, — в конце войны с алали он влюбился в пленную видящую. И она в него тоже. А через пять лет группа убийц алали их выследила. Видящая погибла, алали считали её предательницей, а магистра это настолько надломило, что он забросил все свои обязанности и десять лет безостановочно пил. Мстить алали ему запретили императорским указом, война-то давно кончилась, и новой никто не хотел, а то магистру хватило бы сил в одиночку сровнять с землёй пару-другую алалийских гарнизонов. Вот он и заливал горе вином. Потом понемногу отошел, но это была уже только тень от того, кого когда-то звали Кали-кровавым. Вот его и засунули в академию, чтобы совсем один не зачах. А так, среди студентов, отвлекается.

— Да уж, — я вспомнил неожиданные увлечения старого мага казино и выпивкой, — понятно, почему он такой. Правда, когда я договорился с Воином его тоже отметить печатью, Рихад как-то взбодрился. Ты не заметила? Последнее время он, как мне кажется, стал живее и экспериментами интересовался, и работы по грантам взялся курировать.

— Я заметила, — кивнула девушка, затем её глаза расширились, — так это вы⁈

Похоже, до неё дошло, что я сказал.

— Вы добились для него благословения Воина⁈ — Ланика схватилась за голову, — для мага⁈ Это же невозможно!

— Возможно, — я расстегнул верх мантии и рубаху под ней, обнажил плечо, показывая свою метку, — у меня, кстати, тоже есть.

— Невероятно!

А затем Сильф вцепилась в мою руку и с придыханием прошептала:

— Профессор, научите меня, пожалуйста! Я поняла, вы переродившийся маг древности, поэтому знаете куда больше остальных. Кое-кто говорит, что вы учите студентов ненужным вещам, но мой дед считает, что после Катаклизма многое в магии было утрачено, и с каждым годом утрачивается всё больше из-за такого, как в Империи, ограниченного подхода к обучению. Обычным магам дают только крохи, но и магистры личным ученикам также не спешат передавать знания, боясь, что ученики их превзойдут. Магия деградирует, профессор, а я не просто маг, я живу магией, дышу ей, я хочу большего, но никто, кроме вас, не может дать мне больше. Поэтому я сделаю всё, что вы скажете, только научите.

— А ваш дед? — только и смог, что произнести я в ответ на такую жаркую, полную эмоций речь.

— Ему запретили брать меня в личные ученицы, — опустив взгляд, потерянно произнесла девушка, — моего потенциала недостаточно для этого. Я бы могла стать боевым магом, продолжив обучение, как миссис Ботлер, в имперском училище Легиона, но с опалой на моей семье мне туда путь тоже закрыт. Одна надежда на вас.

— Я тебя услышал, — медленно, разделяя слова, произнёс я, не спеша отвечать что-то конкретное.

Надо было всё самому сначала взвесить и определиться, как быть.

— И пока не могу ответить тебе ни да, ни нет. Но ты в любом случае остаёшься моим адъюнктом и продолжаешь работать как работала.

— Спасибо, профессор, — она глубоко поклонилась, но я успел увидеть, как на лице её мелькнуло выражение облегчения, похоже, она не была уверена, что я не накричу и не прогоню её.

— А теперь пошли искать Полкана, — преувеличенно бодро объявил я и вновь зашагал в лес.

Мне нужно было время на размышление, и поиски сбежавшего фитомутанта этому как никогда способствовали. Хотя, если так подумать, в сущности, чего я испугался? Ланика просто хочет развиваться дальше и пусть считает меня кем угодно, хоть древним магом, я в любом случае планировал делиться знаниями со своими студентами. Магия не должна стоять на месте. И девушка в этом будет отличным подспорьем.

Однако, это её замечание, что магистры не спешат с обучением даже личных учеников, меня тоже смутило. Выходит, падение уровня образования — это не просто заговор сильных магов против среднего класса? Это системная проблема? Что ж, тогда в Империи всё хуже, чем я думал. Одно дело сознательное ограничение доступа к знаниям для низовой прослойки одарённых, другое — общая деградация и регресс снизу доверху. Интересно, а руководство Империи и Император в курсе этой проблемы? Или меньше знают — тише будут?

Нет, в некотором разграничении и ограничении я видел смысл, есть те, кто действительно хотят получить только базовые навыки и просто работать, им незачем преподавать что-то более углублённое, высшую ступень магической науки нужно оставлять энтузиастам. Но в Империи это было сделано, не побоюсь этого слова, через жопу.

Хотя не спорю, весьма просто и удобно ориентироваться на силу дара. Её легко определить и разбить на ступени. Слабый дар — иди в работяги, средний — добро пожаловать в Легион, сильный — вот тебе мудрый наставник, который поведёт тебя к вершинам магии. Вот только сила не равна уму. Дар — это характеристика тела и с уровнем интеллекта коррелирует примерно никак. В итоге, маги среднего ума становятся магистрами и, в силу своей ограниченности, неизбежно усваивают меньше. И в итоге, своим ученикам тоже передают меньше. А если ученики умнее, то могут и сознательно ограничивать объём передаваемых знаний, чтобы на их фоне не казаться глупее. В итоге, имеем, что имеем.

Но прогресс не должен стоять на месте, застой ведёт к разложению и смерти. И если пока эффект этого простым глазом не виден, пройдёт ещё тысяча лет, и Империя станет колоссом на глиняных ногах, который легко рухнет перед ушедшим вперёд в знаниях противником.