Ласкает бедра и просовывает руку между ними.

Мое дыхание прерывается, и я запускаю руку Димке в волосы, сжимая их. Второй рукой хватаюсь за простынь и сминаю ее в кулаке.

Дима отрывается от моих губ и прокладывает дорожку вслед за движениями рук. На груди задерживается, прикусывая сосок через тонкую ткань белья, и я ахаю, чувствуя, как внизу живота зарождается то самое чувство.

Все, что у нас было с Русланом, — ничто по сравнению с тем, что происходит сейчас. Я горю, полыхаю на ветру и при этом чувствую себя самой живой, самой нужной и желанной.

Нет никаких проблем, мыслей и тревог. Есть только здесь и сейчас. Есть мы, а большего мне и не нужно.

Дима обводит языком пупок и прикусывает кожу, а я не могу сдержать стон.

— Дима… — зову его.

Прошу, а о чем — сама не знаю. Мне нужен он. Целиком и полностью. Мне нужно все, что он только может мне дать.

— Я здесь, милая, — произносит, не отрываясь от моей кожи. — Здесь.

Его рука пробирается к трусикам и проникает внутрь. Я в буквальном смысле растекаюсь лужицей под мужчиной и понимаю, что потеряла связь с реальностью.

Он ласкает меня, бесстыдно размазывает влагу, а после наклоняет голову еще ниже и…

— Нет! — я не успеваю опомниться.

Димка не дает мне пошевелиться, крепко перехватывает мои бедра и накрывает меня губами.

— Да! — стону протяжно я и откидываюсь на подушки, ощущая, с какой силой у меня в груди стучит сердце.

Внизу живота происходит что-то невероятное. Клубящееся желание наполняет каждую мое клеточку, готовое взорваться вот-вот, в любой момент.

Когда-то давно Руслан пытался доставлять мне удовольствие таким способом. Ничего хорошего из этого не вышло. Наверное, потому что на самом деле я никогда не желала своего мужа так, как желала Диму.

В какой-то момент я понимаю, что нахожусь на пике и вот-вот готова сорваться вниз. Будто почувствовав это, Волков отстраняется, в одну секунду стягивает с себя белье, ложится сверху и, не теряя больше ни секунды, пронзает меня одним быстрым движением.

Мы будто сходит с ума друг от друга. Я начинаю стонать от ощущения переполненности, и Димка накрывает мой рот своим. Я впиваю ноготки в его широкую спину, а он ловит мое дыхание.

Я прижимаю его к себе теснее, а он усиливает скорость движений. Все быстро, стремительно, на разрыв. Я чувствую огонь внизу живота, в сердце, я вся горю для него и вместе с ним. Он терзает мои губы, я оттягиваю его волосы.

Я даже представить себе не могла, что это может быть так.

Оргазм настигает нас одновременно. С последним тихим стоном я откидываюсь на подушки и пытаюсь вдохнуть как можно больше воздуха, который был мне так необходим.

Димка падает рядом со мной и тут же подтягивает меня ближе, прижимает к себе и держит крепко. На его лице широкая счастливая улыбка, уверена, что на моем такая же. Он целует меня в висок и шепчет:

— Как же я скучал по тебе, родная.

Я запоздало вспоминаю — в порыве страсти так и не рассказала Диме о том, что мне поведал Белов. Но сил ни на что не остается, я измотана.

Решаю поговорить об этом завтра и опускаю тяжелые веки, нежась в объятиях любимого.

Соня

Боже, как мне хорошо.

В его объятиях горячо, но он из них не выпускает. Опаляет кожу, будоражит мысли и чувства. Мы оба пока не до конца проснулись, но уже пытаемся втиснуться друг в друга еще сильнее.

Рука Димки опускается по моей спине все ниже и ниже. По телу пробегает дрожь. Он закидывает мое бедро себе на талию, раскрывая меня для своих рук просто до неприличия.

Чувствую его возбуждение, оно упирается мне в низ живота.

Я оплетаю Диму руками и ласкаю сильные плечи и руки, завожу ладонь себе за спину и переплетаю свои пальцы с его.

Он пользуется случаем и притягивает меня к себе еще сильнее. Мы наслаждаемся каждой секундой, купаемся в ощущениях, как в чистом море.

Одновременно происходит две вещи: он опрокидывает меня на спину и толкается внутрь. Плавно двигается во мне, а я тихо стону и закатываю глаза от этого удовольствия.

Секс неспешный, чувственный. Я чувствую себя так, будто прошла всю тропу ненастий в своей жизни и вот наконец-то добралась до конечной точки, в которой мне безумно, просто до неприличия хорошо.

Дима водит губами по моим ключицам и груди, а я поднимаю его лицо и заставляю поцеловать меня в губы. Ходим с ним по краю пропасти, больше не боясь упасть.

С тихим вскриком сжимаюсь, а после распадаюсь на частицы, умирая и одновременно возрождаясь. Димка догоняет меня, ритмичными движениями доводит но нового пика и сам срывается вниз с хрипом.

Изливается в меня, снова падает рядом и притягивает к себе.

Пытаемся отдышаться. А я не могу налюбоваться на Димку. Какой же он… мой родной.

Тянусь к нему с поцелуем, которому не суждено случиться — раздается звонок в дверь, и я слышу знакомый голос:

— Димуль! — кричит Аделия. — Ты дома, котик? Я не могу дозвониться до тебя.

Я замираю в руках у Димки, покрываясь ледяной коркой на глазах. С силой зажмуриваюсь, причиняя глазам боль.

Какая же я… тварь последняя. Ведь я знаю, как это больно! Уж я как никто знаю. И пусть, что по факту тогда у него ничего не было, но та картина и осознание… Это невероятно больно. И вот я на месте той, которую ненавидела много лет.

Шлюха, вот кто я!

— Соня, — произносит встревоженно Дима. — Что бы ты сейчас себе ни надумала — тормози.

Вырываюсь из его горячих объятий и быстро скатываюсь с кровати, падаю на пол.

— У нее есть ключи? — шепчу ему.

— Нет, — спокойно отвечает Волков.

Он невозмутимо поднимается, подходит к шкафу и достает оттуда домашние штаны, надевает их, разворачивается и решительно произносит:

— Сонь, успокойся. Все хорошо.

— Да, конечно хорошо, чего уж тут! — меня аж передергивает от его спокойствия. — Я всего лишь переспала с парнем, у которого на носу свадьба! Всего-то!

Я вскакиваю на ноги и начинаю бегать по комнате, собирая свою одежду. Трясущимися руками натягиваю ее, параллельно проклиная себя на чем свет стоит.

Фоном Аделия продолжает трезвонит и звать Волкова.

Белье и брюки уже на мне. Осталось найти пиджак и рубашку. Они находятся в соседней комнате, и я спешу надеть их.

Дима подходит ко мне сзади, берет за плечи и разворачивает к себе:

— Соня, прекрати! — говорит хмуро. — Я не отпущу тебя. Сейчас я объясню все Аделии, и она поймет.

— Что? — ахаю я. — Ты с ума сошел?! Не смей!

Вырываюсь из его объятий, иду спиной вперед:

— Она ничего не должно знать, понял? Она же наверняка любит тебя и не переживет предательства.

Димка распахивает глаза, и я вижу в них злость. Он наступает на меня, а я отхожу все дальше, в спальню.

— Ты себя слышишь, Калинина? — рычит он. — А кого люблю я, не хочешь спросить?!

Я затыкаю уши и оседаю на пол:

— Нет-нет, пожалуйста, нет, — не знаю, что на меня находит, паника это или я реально тронулась умом?

Волков присаживается рядом и берет мои руки в свои, разводит их в сторону.

— Смотри, как мы сейчас поступим, — говорит абсолютно спокойно, как будто это целиком и полностью штатная ситуация. — Сейчас я приглашу Аделию в квартиру и объясню ей все.

— Не смей, Волков! — шиплю на него через пелену невесть откуда взявшихся слез. — Не смей! Как ты себе это представляешь? Она заходит вся такая сюда, а тут я! От стыда я просто сквозь землю провалюсь. Да на мне же написано, чем мы занимались!

Тыкаю в зеркало, стоящее рядом. Я, конечно, потрясающе выгляжу: тушь размазалась, волосы растрепаны, вся одежда мятая, да и сексом от меня наверняка разит за версту!

— Хорошо, — сдается Дима. — Что ты предлагаешь?

— Просто открой дверь и придумай что-нибудь! Ну не знаю, что чувствуешь себя плохо! — Господи, когда я успела стать такой лгуньей? — Она уйдет, и мы подумаем.

Волков шумно выдыхает и устало опускает голову.