Глупо? Знаю…

— Ну что молчишь, Бебелова? Звонить мужу пойдешь?

— Нет мужа, — брякаю я и отворачиваюсь.

— Кольцо есть, мужа нет. Дело ясное, что дело темное. Ладно, Бебелова, загорай пока тут, разберемся с тобой.

Опускаю взгляд и смотрю на кольцо. Пальцы налились отеком, и теперь кольцо не снимается. Сволочь.

— Подождите! — тоненьким голоском произносит Аделия. Встает, походкой от бедра подходит к клетке, просовывает сквозь прутья руку и кладет ее на предплечье полицейского. — Мне обещали один телефонный звонок. Могу я позвонить, товарищ майор?

Есть такие женщины в наших селениях — за один взмах их ресниц мужчины могут развязать войну. Аделия именно из таких, потому что майор откровенно стекает в собственные штаны. И вот вроде должно выглядеть пошло: подошла, губы облизала, руку положила, ан нет. Нежно, чувственно получилось. Так, чисто по-женски. Мне такому учиться и учиться.

— А вы?.. — севшим голосом спрашивает он, с интересом рассматривая Делю.

— А я Аделия Виссарионовна Дигай.

— Паспорта тоже нет с собой? — подобравшись, спрашивает полицейский.

— Нет, — грудной вдох и губки поджатые. — Я уже объясняла капитану, который нас привез: я была на пробежке, с собой только телефон, но его конфисковали. Мне очень нужно позвонить, сообщить своим родным, где я.

— Идемте, Аделия Виссарионовна, — произносит он на выдохе.

— Можно просто Деля, — кокетничая, говорит она.

Все уходят, а я ложусь, потому что сил сидеть не осталось. Неустанно кручу на пальце кольцо, пытаясь его снять, но это очень больно.

Палец покраснел и опух еще сильнее. Отбросив последнюю попытку, прикрываю глаза.

Не знаю, сколько проходит времени, по ощущениям вечность, но возвращается Деля и садится рядом со мной:

— Я дозвонилась до своего жениха, он приедет и спасет нас.

— Меня не надо спасать, — севшим голосом говорю я.

— Почему? — удивленно спрашивает девушка. — У тебя что-то приключилось, да?

— Да. — И неожиданно я вываливаю на нее, как на случайного попутчика, все, что у меня сокрыто в душе. — Сегодня я видела своего мужа с другой женщиной. У них сын. Нашему ребенку было бы столько же, если бы не выкидыш несколько лет назад.

— Мамочки! — шепотом говорит она. — А это точно его ребенок?

— Точно. Они похожи как две капли воды. Ошибки быть не может.

— Сонь, как ты сейчас? Очень больно? — аккуратно спрашивает она.

— Нет, Дель. Вернее, да. Мне больно. Но это боль не из-за предательства в целом, а из-за того, что он уехал к другой, когда мне было очень плохо. Понимаешь?

— Да, — серьезно кивает она и деловито выносит вердикт: — Ты его не любишь.

Смотрю на ее задумчивое выражение лица:

— Мне казалось, что люблю.

— Нет, Сонь. Тебе больно не из-за самого предательства, а из-за жалости к себе. Это несколько другое. Но так даже лучше. Что будешь делать?

— Разводиться, — вздыхаю я.

— Это правильно. Ты молодая и красивая, еще обязательно найдешь свое счастье. Хочешь, попрошу у своего жениха контакты хорошего адвоката для развода? Мой жених знаешь какой? Он может все, — произносит так гордо, что я даже завидовать начинаю.

— Нет, — улыбаясь, отвечаю я. — Мне от мужа ничего не нужно.

— Ну как хочешь, — пожимает плечами она. Но ты не думай, мой жених тебя тоже спасет, я договорилась.

— Спасибо, — шепчу я.

— Сонь, а можно с тобой встретиться потом? Кофе попить? А то я только недавно из-за границы вернулась, а тут у меня подруг нет и поговорить даже не с кем.

— С удовольствием, — киваю я.

Я действительно рада буду повидаться с Делей и пообщаться. Проходит немного времени, когда майор возвращается и громко объявляет:

— Дигай и Бебелова, на выход!

Господи, да он перестанет коверкать мою фамилию или нет?

Нас встречает мужчина в костюме, с чемоданчиком в руках. Из разговора я делаю вывод, что это адвокат.

Нас с Делей заставляют подписать какие-то бумаги, мы оставляем свои данные. Аделия переписывает на бумажке свой номер и оставляет его мне. Мне отдают вещи, и я, закинув рюкзак за спину, шатаясь, выхожу на улицу.

— Димочка! — восклицает Деля, и это имя больно режет слух.

Оборачиваюсь.

Аделия подлетает к моему Димке и падает ему в объятия. А он в это время не может отвести от меня ошарашенного взгляда.

Вот вам и жених, собственной персоной.

*Организованная преступная группа.

Дима

— Она у тебя, да? — спрашивает нервно бывший друг.

— Кто? — недоумевая, переспрашиваю я и перехватываю телефон поудобнее.

— Не прикидывайся! — шипит Руслан. — Соня с тобой?

Я у себя дома, только что приехал с работы. Какого черта Рус думает, что его жена со мной, — вопрос.

— Ты не в себе, Рус, — недовольно качаю головой, хотя он не увидит. — Что Соне делать у меня?

— Откуда мне знать? — ядовито бросает. — Может, трахаться?

— Соня пропала? — доходит до меня.

Смотрю на время — девять вечера. Вроде не сильно поздно, но Рус наверняка не зря переживает.

— Да! — восклицает Руслан. — Подруга и родители не знают, где она. Телефон недоступен.

— По геолокации смотрел?

— Сбита геолокация.

— Вы не ссорились? У нее были причины не вернуться домой? — допытываюсь я, мысленно прикидывая, что можно сейчас сделать.

Внутри что-то екает при мысли о том, что у них могут быть проблемы в семье. Тогда, в коридоре, казалось, что у них все в порядке. Ведь неспроста он ищет ее у меня? Что-то же его сподвигло на это. Да и Соня не из тех людей, которые просто так, без причины, будут прятаться.

В голову лезут непрошенные воспоминания о тех днях, когда мы с ней были счастливы, строили планы на будущее. На жизнь, на семью. Все то время, что я не видел Соню, я запрещал себе вспоминать о ней, потому что чувства никуда не делись.

Разве можно их просто отсечь и выкинуть? Нет, конечно. Все эти годы я верил, что мое сердце превратилось в камень, ибо таких чувств, как Соне, я не смог больше испытать.

Я забыл о том, что каменное сердце вообще-то еще как может любить и болеть оно тоже может.

— Нет, мы не ссорились, — бурчит Руслан. — Ладно, до скорого. Буду дальше ее искать.

Кладем трубки, и я тут же набираю номер Игоря. У него частное охранное агентство, надеюсь, он сможет мне помочь. Вообще такие выпады на нее не похожи — или у них с Русом реально что-то нечисто в отношениях и она, обидевшись, уехала, или Соня попала в беду.

Не успеваю набрать старого знакомого, как звонит Аделия и, тараторя, сообщает о том, что случилось, а также просит приехать и забрать ее и ее подругу из… полиции!

Аделия и полиция — это как вообще произошло?! Звоню ее водителю, Михаилу Степановичу, который рассказывает мне, что Аделия не вернулась с пробежки. После обмена информацией я связываюсь со своим адвокатом, отправляю его по указанному адресу и срываюсь туда сам. По пути звоню родителям Дели, чтобы их немного успокоить, и водителю.

Что же за вечер такой? Она потерялась, вторая в полиции.

По дороге звоню Игорю и вкратце рассказываю то, что знаю. У меня нет телефона Сони, но достать его не составит труда, ведь у помощниц есть вся информация. Но друг обещает решить все сам.

Каково же мое удивление, когда из полицейского участка выходит Деля вместе с… Соней!

Обе выглядят сильно потрепанными. Однако Соне явно досталось больше. Зыркает на меня своими огромными глазами, расчленяя взглядом на куски, пока я машинально обнимаю Аделию.

Это выглядит однозначно и в дополнительных объяснениях не нуждается, но, черт возьми, как же мне хочется все рассказать! Я бы смог найти слова и прояснить все, разложить по полочкам. Проблема только в том, что София не даст мне этого сделать. Не дала объясниться тогда, не позволит и сейчас.

— Дим, это Соня. Соня, это мой Дима, — Деля кладет голову мне на плечо и улыбается Соне.