— Вы найдете джинау-добровольцев? — спросил Эйлле. — Нужны экипажи на подводные лодки, и не везде можно посадить джао — там слишком тесно. А в танки могут поместиться только люди. Повторяю, это должны быть только добровольцы. Даже джао нельзя отправить на такое задание приказом, для этого необходимо особое состояние духа. Насколько я понимаю, в отношении людей это справедливо вдвойне.

Генерал сделал странное движение плечами, которое Эй-лле расшифровать не смог.

— Безусловно, сэр. Я лично обращусь к ним с призывом и сам буду в одной из танковых башен. Я начинал как танкист… почему бы мне не умереть танкистом? Готов поспорить… нет, гарантирую: добровольцев будет более чем достаточно, чтобы укомплектовать все суда. Вдвое больше, это уж точно.

Врот принял позу «признание-и-уважение». Миг спустя Нэсс, Хэми и Чал воспроизвели ее с фотографической точностью. Мрэт немного поколебался, но последовал их примеру, хотя и чуть неловко.

Эйлле посмотрел на них, затем на Яута. Фрагта был единственным, кто принял другую позу, очень редкую — «признание-истины-в-споре».

Именно так, подумал Эйлле. Поза «признание-и-уважение» принималась лишь в тех случаях, когда отпрыск совершал поступок чести, которого от него ожидали. Следование витрик похвально и в то же время ожидаемо. Но разве сейчас не тот же самый случай? Другое дело, что ни один джао на этой планете еще не ожидал от людей поступков чести. «У людей нет представления о витрик» — таков был постулат Нарво, принятый как аксиома. И сейчас Врот, Чал, Нэсс и даже Мрэт, как когда-то сам Эйлле, признали, что шли ложным путем.

Какое расточительство…

Эйлле был почти уверен: не только Врот, но и Нэсс, и Хэми и Чал сами начинали об этом догадываться — еще до того, как он сам получил назначение. Задолго до того — если иметь в виду Врота и Хэми. И, несомненно, не только их. Множество джао по всей планете, которые предпочитали держать свое мнение при себе.

Оппак стал тираном. И рядом не оказалось — просто не могло оказаться — никого, кто обладал бы достаточно высоким статусом, чтобы противопоставить его позиции свою. Еще одно свидетельство тому, что бывший намт камити

Нарво грубо нарушил свой долг. Он не только не сумел завершить Завоевание образованием союза, но разрушил союз самих джао. Он уподобился человеку в самом худшем смысле… и убивал вестников, приносящих дурные вести.

Да будет так. В этом зале рождался новый союз Плутраком с джао и людьми. И его узы были уже очень крепки.

И в этот момент Эйлле, наконец, увидел свой путь в течении. От начала и до конца. Он был подобен золотой нити в прозрачной воде. Эйлле еще никогда не достигал такой ясности видения.

Танец над пропастью продолжается. Настало время следующего броска. Вовне, как можно более вовне. Чего он боится? Он знал, что «раскачивание лодки» — опасная игра. Но никогда не догадывался, что риск может оказаться настолько радостным.

— Это прекрасный план, — проговорил Эйлле. — Но если мы примем эту стратегию, то нарушим приказ Губернатора, который на этот раз не получится истолковать двояко. И я не хочу, чтобы кто-то рисковал, следуя за мной. Я нарушаю приказ и полностью принимаю ответственность на себя.

Яут на миг застыл… и тут же принял спокойную, почти умиротворенную позу. Он понял, что задумал Эйлле. Величайшая радость для подопечного — сразу увидеть одобрение со стороны фрагты.

— Он обратится к Наукре и потребует, чтобы вас объявили крудхом, — заметила Хэми.

— Ему — это не понадобится. Я сам объявлю себя крудхом. И потребую, чтобы либо Оппак, либо Каул кринну ава Дэно, — если Губернатор откажется, — передал мое решение Наукре. И Своре.

Казалось, течение остановилось, чтобы позволить ему созерцать пять вариантов позы «потрясение-и-неверие».

Врот вышел из оцепенения первым — начиная с кончиков ушей, которые дрожали от восторга. Хэми выразила те же чувства, хотя и более утонченно.

— Дерзкий ход, — произнесла она. — Весьма дерзкий. Таким образом, любой, кто бы за вами ни последовал, действительно ничем не рискует. А за вами последуют многие — поскольку вы остаетесь намт камити и успели себя проела вить. К тому же Нарво нажили себе слишком много врагов. Большинство коченов просто бурлят от возмущения. Подозреваю, что несчастливы даже Дэно. О да, — она приняла позу «признание-и-уважение», на этот раз адресовав ее Эйлле, — отпрыски Плутрака и впрямь действуют тонко. Вероятно, вы не уцелеете, если Наукра согласится с вашим решением. Но и Оппаку не сдобровать, я в этом почти уверена. В любом случае, он будет опозорен. Воображаю себе потрясение Нарво. Их бывший намт камити… Думаю, этой планетой им больше не править.

Эйлле прервал ее коротким, совершенно человеческим жестом.

— Когда начнется новое течение, я вряд ли до этого доживу. Я собираюсь пилотировать одну из подводных лодок. Вам я передаю командование наземными силами… — он повернулся к Кэтлин: — Подскажите, что сейчас лучше всего укрепит союз.

Он сомневался, что Кэтлин поймет, но она поняла.

— По обычаю людей, — она покосилась в сторону Кларика, — убежище предоставляют прежде всего детям. Затем — старикам и женщинам. Что касается женщин… вопрос сложный, отношение к ним время от времени меняется. Но дети — это самое главное. Как символ, понимаете? Если не удастся спасти всех, то хотя бы некоторых. Желательно, чтобы их сопровождали матери, а сирот — кто-то из взрослых, лучше родственников.

Он кивнул, снова используя человеческий жест — на этот раз умышленно. В его сознании уже складывался текст приказов.

Нэсс, Чалу и Агилере: начать модернизацию подводных лодок.

Мрэту: принять командование в Паскагуле. Проследить за тем, чтобы приказы Нэсс, Чала и Агилеры выполнялись немедленно и безоговорочно. Не допускать возражений ни со стороны джао, ни людей.

Хэми: приказать джао покинуть убежища и вернуться в военные городки. В убежищах должен оставаться только техперсонал. Пресекать любые попытки сопротивления.

Кэтлин: это не приказ, а просьба. Убедите своего отца организовать эвакуацию детенышей в убежища — всех, кого удастся. На этом континенте он обладает полномочиями, которых будет достаточно. Кроме того, он должен связаться с другими правительствами и добиться, чтобы в других государственных объединениях также началась эвакуация.

Кларику: как я понимаю, часть воинов Тихоокеанской Дивизии будет выполнять свой долг на подводных лодках. Те, кто останется, должны обеспечить безопасность во время эвакуации и в убежищах. Джинау справятся с этим куда лучше, чем регулярные войска джао. Вероятно, возникнут беспорядки.

Этот приказ он озвучил первым.

— Есть, сэр, — генерал щелкнул каблуками и отсалютовал. — Но помимо доброй воли, люди должны обладать опытом. Некоторым вещам невозможно научить за столь короткое время. Вам нужны бывшие подводники и танкисты, и я не уверен, что в моей дивизии их достаточно.

Эйлле задумчиво посмотрел на него… и понял, что нужно делать.

— Отлично. Я назначаю вас командующим всеми формированиями джинау в Северной Америке. Это три дивизии — как вы думаете, там будет достаточно опытных воинов?

Кларик кивнул и собрался уходить.

— Подождите. Вас нужно повысить в звании. Какое звание у людей считается следующим после генерал-майора?

— Генерал-лейтенант, сэр.

Эйлле удивленно посмотрел на него.

— Простите, Кларик, но обычаи людей иногда кажутся мне странными. Что означает слово «лейтенант»? Впрочем, вы потом мне объясните. Итак, генерал-лейтенант… — он быстро посмотрел на Талли. — Полагаю, силы Сопротивления по всей планете намерены воспользоваться кризисом. Я поручаю вам проследить, чтобы ситуация не вышла из-под контроля.

Талли сделал странное движение — словно хотел запрокинуть голову, одновременно не сводя глаз с Эйлле.

— Вы не забыли? — он поднял руку, демонстрируя черный браслет локатора. — Я не могу его снять. А мне надо попасть в Скалистые горы… очень скоро. И поговорить… Его зовут Роб Уайли.