— Это почему? — нахмурился Марк.
— А ты подумай, — спокойно заметила та. — Почему ты стал банкротом? Потому что читателей стало мало. Старое название — старые читатели. Я не настаиваю, Марк, но рекомендую…
Марк ненадолго задумался, потом тряхнул головой.
— А ведь вы опять правы, — серьезно сказал он. — У вас уже есть варианты нового названия?
— Пока нет, может Максим Петрович выскажется.
У меня спонтанно название возникло: «Роман — газета», но озвучивать не стал.
— Да потом придумается, — равнодушно ответил я, — это же не к спеху. Название журнала, как название корабля, требует размышлений.
Потом мы прошли в другую залу, этого просторного дома и Варвара принесла мне гитару, явно намекая на озвучку романсов. Я, после выпитого и съеденного, и сам был не против блеснуть вокальными талантами. С авторами песен мне, разумеется, не сравниться, да ведь никто их здесь не слышал и не услышит…
Начал я с «Шамаханской царицы» Городницкого, надо сказать, что прослушали с интересом, похвалили за необычный стиль исполнения. Однако, каких-то особых эмоций песня не вызвала. Оно и понятно, песня-то для мужской аудитории. Следом последовал Окуджава: «Капли датского короля». Снова, как я понял, песня никого не зацепила. Я решил: исполню «Кавалергардов век недолог» и пора прощаться. Домой путь не близкий и надо бы попасть засветло. Исполнил, и вот тут я попал в точку и глаза Вареньки заблестели, да и мамаша ее впала в задумчивость. Варвара не собиралась меня отпускать, но я кивнул Марку, который уже давно делал мне знаки, что пора и честь знать.
— Варвара Ильинична, — сказал я ей, — теперь мы с вами будем видеться часто и я своим пением еще успею вам надоесть. Сейчас нам пора по домам. Путь не близкий, а с завтрашнего дня у вас начнется новая жизнь. Поверьте, быть управляющей издательством, это нелегкая задача.
— Вы могли бы переночевать у нас. Свободные комнаты есть, — заметила Евдокия Никитична.
— Нам надо собраться для переезда в Павловск, — сказал Марк, прекращая дискуссию.
На обратном пути Марк уже не выглядел ни мрачным, ни хмурым. Скорее, он был озабочен. Это и понятно, именно так должен выглядеть деловой человек, главный редактор журнала, название которому еще предстоит придумать. Мы условились, что я приеду в Павловск через неделю, за это время он рассчитывал реанимировать издательство помощью денег новой владелицы и определить взаимоотношения с Варварой. Ее должность выглядела несколько двусмысленно. Если есть главный редактор, зачем нужен управляющий? Но с хозяйкой спорить не будешь, а тысяча отступных, душу уже согревает. Я не преминул ему заметить, что Варенька неплохая художница и, вообще, девочка умненькая, никакого банкротства в будущем не допустит. Марк при этих словах скривился, но потом махнул рукой.
— Ладно, начнем новую жизнь, а дальше время рассудит.
На этом мы с ним расстались. Я отправился в свое имение, по дороге продумывая сюжет развития своей повести. Хорошо бы дождаться критики, прежде чем писать продолжение. Оценка Варвары меня, конечно, порадовала, но хотелось бы и литературных критиков послушать или почитать.
Во дворе своей усадьбы встретил Ольгу и, заходя в дом, шутя приобнял ее.
— Как дела твои, девичьи, — спросил ее.
Та удивленно посмотрела на меня.
— Это у вас, барин, дела. А у меня, так…
— Это ты верно, сказала. У Марка теперь дела в гору пойдут, да и мы, может, чуть-чуть разбогатеем. Марк, наверное, на барышне Елисеевой женится…
— На младшей?
— На младшей!
— Так он же для нее старый. Она ему в дочери годится.
— Ну, так и что? Любовь зла… — увидев по глазам Ольги, что эта поговорка ей не знакома, продолжил, — полюбишь и козла.
Тут ее разобрал хохот. Давно не слышал такого смеха. На крыльце появился Прохор.
— Чего это с ней? — спросил он.
— Не знаю. Наверно смешинка в рот попала, — ответил я, а потом добавил. — Я через неделю в Павловск поеду, возможно, надолго. Деньги мне понадобятся, рублей двести, внеси в свою бухгалтерию, как непредвиденные расходы. С продажи урожая восстановишь. Если в городе дела пойдут, то деньги более не понадобятся.
Прохор повздыхал и махнул рукой, потом окликнул Ольгу.
— Слышала. Барин в город уезжают. Отправишься обратно в свою деревню. Эх, никакого толку от тебя…
Ольга посмурнела, сникла и ушла на людскую половину. Мне почему-то сразу жалко ее стало, девка хорошая и обратно она явно не хотела. Я спросил Прохора, откуда она. Тот ответил: молодая вдова, муж умер, домишко плохонький оставил. Одной трудно будет хозяйство вести, а мужика не может себе подобрать, разборчива больно.
— Я бы с собой ее взял, да ведь грамоте не обучена, — сказал я ему. — А мне грамотного человека надо для моих дел.
— Грамоте-то она, похоже, разумеет, но надо у нее спросить, — ответил Прохор. — Прислуга, то вам барин, в городе все равно нужна. Лучше уж свою привезти, чем чужих нанимать.
Поговорив с Ольгой, я убедился, что грамоту она кое-как знает. Может и прочитать написанное, и накарябать ответ, если месяц попрактикуется, можно секретаршей взять… Эк я размечтался… Но ведь Прохор прав, без прислуги не обойтись, местное общество не поймет. Сама-то Ольга согласилась и даже с радостью. Теперь вопрос только: насколько хватит затребованных денег. На носу осень, потом зима. Одежонка понадобится. Впрочем, мне же гонорар обещан… Не буду загадывать наперед.
На другой день передо мною встал вопрос: ехать купаться на озеро или сразу к Елисеевым, как обещал Полине. Решил не ломать свой распорядок: ну что я, в конце концов, пацан или мужчина? Сделал обычные упражнения на перекладине, помолотил кулаками подвешенную грушу и отправился на озеро, захватив купальные трусы. Впрочем, захватил я не только трусы, но и черновой вариант журнала со своей повестью об амазонках, ведь Полине надо объяснить смысл моего отъезда в Павловск, если я имею относительно нее серьезные намерения, то мое участие в делах Марка надо обосновать. Заодно я узнаю непредвзятое мнение о моем литературном творчестве.
На берегу озера купаться расхотелось, прохладный выдался денек, да деваться некуда, ведь пот надо смыть, свидание намечалось. Полез в воду, проплыл до другого берега, вернулся обратно. Только успел вытереться и одеться, как услышал цокот копыт. Вот ведь неугомонная, — подумал я про Полину. Только это оказалось не она, а ее батюшка пожаловал.
— Приветствую, вас Максим Петрович, — сказал он. — Утренний моцион у вас? А я вот, случайно мимо проезжал, решил по бережку прокатиться…
Ага, случайно, мимо… Дочуню свою пасешь… Ну, и правильно делаешь…
— Здравствуйте, Илья Иванович, давно не виделись, а я вот в гости к вам собирался наведаться.
— Так за чем дело стало, давайте сразу и поедем.
— И то верно, — ответил я. — Один мой друг говорил: «Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро… тарам-пам-пам, тарам-пам-пам, на то оно и утро».
— Ха-ха-ха… Веселый вы человек Максим Петрович, — отсмеявшись, сказал он. А у меня дома веселья мало… Слез больше. Что делать? Бабье царство.
Погрустнел Илья Иванович и повело его на откровения.
— Две девицы на выданье, а с женихами беда. Сначала Марк Савельич к Надиньке ездить повадился, почти до сватовства дело дошло, да тут беда. Прогорело его дело в городе, обанкротился и больше к нам ни ногой. Да и как за него дочь отдавать? Именье того и гляди опишут… Теперь вот старшая, Полина, повадилась к вам на свидания ездить… Как-то неправильно это, Максим Петрович, лучше уж вы к нам. Если, конечно, серьезные намеренья имеете…
— Поверьте, Илья Иванович, у меня намерения самые серьезные. Но прежде мне надо завершить одно дело с Марком Савельичем. И об этом я и хотел сегодня поговорить с Полиной Ильиничной.
— Уж не поэтому ли делу вы ездили вчера к Денисовым?
— Именно так, раз уж вам известно об этом визите, — ответил я, не удивившись осведомленности. — Дело это касается в основном Марка. Его банкротство должно скоро прекратится, а дела должны поправиться. Все это должно произойти в ближайшие месяцы и вам не придется отказывать в его сватовстве.
