Костер мы разводить не стали, пищу приготовили на примусе. Палатку разбили недалеко от ручья. За день мы вымотались и морально и физически, потому уснули быстро. На другой день встал вопрос, куда идти дальше. Собственно, это я должен объявить дальнейший маршрут, как командир отряда или глава клана, или проводник между мирами или как черт знает кто еще. Все пути дороги мелькали в голове, но в целостную картину не складывались. Анна готовила завтрак и в мои размышления не вмешивалась.

В этот момент с другой стороны ручья послышались голоса, и перед нами появилась группа туристов: три пацана и две девушки.

— Привет! — крикнул высокий белобрысый парень. — Вы откуда?

— С Боровска, — ответил я. — А вы?

— Мы издалека, с Ельска, в горы собрались.

— А мы уже возвращаемся, только вот… — вдруг мне в голову пришла одна мысль, — тут есть одна пещера, и мы хотим ее навестить.

Я показал пальцем на скалу, с которой мы спустили. Вход в пещеру с такого расстояния выглядел как едва заметное пятнышко…

— Не рекомендую! — категорично заявил блондин, очевидно, он был в этой группе командиром. — Знающие люди говорят, это плохое место. Никто из вошедших в эту пещеру обратно не вернулся.

— Спасибо за совет, — ответил я.

«То место, откуда мы прибыли, тоже плохое, — думал я, — надо найти хорошее».

— А хороших пещер поблизости нет? — с глуповатой улыбкой поинтересовался я.

— Мы этого не знаем! Не спелеологи, ведь! — сказал парень, и группа проследовала мимо нас. — Пока! — крикнул напоследок вожак.

— Чего это они так таращились на нас? — спросила Анна, когда группа отошла достаточно далеко.

— А ты не догадываешься? Наша экипировка отличается от их, как небо и земля. Они такую палатку только в кино видели, а рюкзаки…

— Ну, ладно, бог с ними… Что делать дальше будем? Ты уже решил?

— Вариантов два: можно поискать еще пещеру на этой скале или вернуться и отправиться, как сказал этот парень, в нехорошее место. Там есть еще неисследованные ходы: вверху, прямо напротив выхода, и внизу откуда мы поднялись.

— Мне сказать свое мнение?

— Говори!

— Я за то, чтоб поискать другую пещеру на этой скале.

— Я за то же самое. Надоело шарахаться в темноте. На станции нам делать нечего, денег тутошних все равно нет…

— У меня есть карточка и она может сработать.

— Будем иметь в виду…

Некоторые особенности Анькиного мира я уже знал. Кое-что по собственному опыту, большинство по ее рассказам. Мы свернули палатку, собрали рюкзаки и отправились к скале. Мысли мои мысли, что мне с вами делать… Получается, нарушил я свое обязательство отцу Анюты: не могу ее вернуть. С другой стороны, если там время не идет, пока мы бегаем по другим мирам, то он об этом и не узнает? Только в зазеркалье мне все равно оставаться не хочется, да и Анюте тоже…

— Макс, я в зазеркалье оставаться не хочу, — словно подслушав мои мысли, сказала Анна. — Лучше уж жить в твоем мире.

— А что в этом хорошего? — ответил я. — Меня сразу посадят, а твоя судьба вообще неизвестно как повернется. В моем мире сейчас социализм, а в твоем капитализм. И не дай бог народ узнает что-нибудь о жизни без направляющей линии партии и ее ЦК! Не зря полковник Сосновский так всполошился. Да даже если нас оставят в покое, перекрыв портал, ты не сможешь жить в моем мире… А я наверное не смогу в твоем…

— Что же нам делать? Ведь я люблю тебя, а ты любишь меня!

— Нам надо, во что бы то ни стало, вернуться в твой мир. А потом мы расстанемся…

— Нет! Я не отпущу тебя!

— Ты еще маленькая, тебе всего семнадцать… А жизнь длинная…

Переговариваясь, мы поднимались по склону, осматривая внимательно скалу на предмет другой пещеры. А погода портилась: поднялся ветер, появились тучи и где-то вдали уже грохотал гром. До карниза, по которому мы вышли на склон, было уже недалеко. Но до начала грозы было гораздо ближе. Впрочем, проходить карниз при таком ветре было невозможно. Надо было искать укрытие… И оно вдруг нашлось. Грот. Совсем небольшой: метра три в глубину, в ширину побольше. От дождя укрыться в самый раз.

А гроза-то разразилась не на шутку. Ветер завывал в каменном мешке, как черти в аду. Почему-то напрашивалось это сравнение. Молнии сверкали, и в их блеске менялись очертания скального пейзажа, а раскаты грома так били по ушам, что стало казаться, будто нас обстреливают из пушки нехилого калибра. Я расстегнул ветровку, и Анюта спрятала голову у меня на груди, словно котенок.

Дождь не заставил себя ждать, полил так, что вскоре слышно стало, как потоки воды бегут по склону вниз. На наше счастье, вода в грот не затекала. Буйство природы продолжалось. Мне стало казаться, что молнии целенаправленно бьют именно в нашу скалу, словно высшие силы проведали про двух странников не из мира сего и решили их испепелить. По моему разумению, гроза уже должна была растратить свою силу и пойти на убыль. Ведь так всегда было… в моем мире. Так природой назначено…

Но похоже природа сейчас не на нашей стороне. Молнии продолжали бить в скалу, выше нашего грота, и, я почувствовал, что скала отвечает им, каким-то странным эхом. Может мне это только кажется? Спросить у Анны я не решился, наверное, ей и так страшно…

Гроза прекратилась внезапно. Она не стихла, а именно прекратилась. «Но ведь так не бывает, — подумал я». Голова гудела как пустой котел, а снаружи уже выглянуло солнце. Анюта встала, потянулась, как после глубокого сна и вышла из грота. Я последовал за ней. На голубом небе светило яркое солнце. Что-то неуловимо изменилось в окружающем мире. Будто вовсе и не было страшной грозы, где-то щебетали птицы. Трава, пробиваясь среди камней, блестела капельками воды. Вся природа выглядела так, словно только что проснулась после долгого сна. Даже серые скальные камни, стали выглядеть поновее. Внезапно передо мной появилась Анна. Судя по ее радостной улыбке, она уже знала то, о чем я уже начал догадываться.

— Мы уже не в зеркальном мире, — сказала она. — Я вижу по солнцу, по расположению скал, по деревьям…

— Я уже это тоже понял. А еще, здесь нет больше карниза, который ведет в нашу пещеру…

— Кстати, самой пещеры тоже нет…

— Тогда доставай свой смартфон и звони бабуле.

— Не могу, аккумулятор разрядился. Он уже вчера был на грани…

Мы надели свои рюкзаки и отправились в недлинный путь на станцию «Басаргина», рассчитывая к вечеру, ну пусть к ночи, быть в Боровске.

1

Шесть всадниц во весь опор летели по проселочной дороге. Храпели кони, летела грязь из под копыт. Третий час они преследовали карету, запряженную шестеркой лошадей, которую сопровождали два десятка верховых. Силы слишком неравны, противник силен. Дело даже не в количестве, если бы это были обычные кавалеристы или даже казаки, то хорошо обученным амазонкам можно было надеяться одолеть врага. Ведь стреляли они из своих карабинов великолепно, а в рукопашной схватке, каждая стоила троих. Однако, в этот раз им противостояли равные соперники, или почти равные. Это были тренированные бойцы, владевшие рукопашным боем и умевшие неплохо стрелять.

Элла Юрьевна, куратор амазонок вела свою группу по следу, оставленную каретой, которая увозила их подругу Веру Павловскую в неизвестность. Клан «Черный кристалл», ворвался в пансионат искусств, где воспитывались амазонки, и не только они, а еще и другие девочки, которые не занимались боевыми искусствами. Они почти молниеносно захватили в заложники младшую группу воспитанниц и под угрозой расправы потребовали выдать им Веру Павловскую.

— Мы не хотим войны с вами! — выкрикнул их предводитель. — Отдайте нам Павловскую и все останутся живы!

В этих обстоятельствах Вера вышла добровольно. Ее усадили в карету, и весь отряд нападавших также молниеносно покинул пансионат. В результате этого нападения были убиты два сторожа, конюх и ранена директор пансионата Татьяна Павловна. У нападавших потерь не было, слишком внезапным был этот налет.