— Слушай, Никита, — сказал я ему, — вещь, конечно, занятная, только на хрен она нужна? Время определять можно, но зачем такие сложности?

— Да пойми ты, это я специально тебе показываю, чтоб ты мне поверил! Там другой мир. Он точно такой же, как наш, только зеркально отображенный. И я там пробыл несколько дней, а здесь ничего не изменилось…

— Я помню, была детская сказка про зазеркалье, там еще все имена наоборот звучали: Оля — Яло…

— Это детская сказка, а тут все не так. Тут все имена звучат правильно и вообще все в том же времени, как у нас, никакого средневековья. Только все отображено зеркально. Все надписи и записи с лева направо, левая и правая сторона поменялись местами. Уловил? Нет? У людей сердце с правой стороны, а печень с левой. Внешне ничего не изменилось. Я тебе больше скажу, если ты там придешь к себе домой, то встретишь свою копию, внешне не отличимого от себя Максима. Который будет говорить с тобой на простом русском языке, если, конечно, с ума не спятит.

Кстати, забыл представиться: меня зовут Максим.

— Ладно, давай-ка сейчас возвращаемся домой, а наше путешествие повторим в зимние каникулы, — сказал я.

— Не веришь мне? Ну и ладно. Я бы, наверное, тоже не поверил. Возвращаемся. Я через полгода сюда вернусь, а ты уж как хочешь. Но вдвоем было бы гораздо лучше…

Конечно, я не верил. А кто бы поверил? Но две вещи объяснить было невозможно: его наручные часы и то, как он за две минуты оброс недельной щетиной. К тому же так изгваздаться в грязи за две минуты тоже невозможно.

Значит, вернулись мы из этого похода домой. Никита в лоно своей семьи, к жене и детишкам: двое их у него. Постепенно шок у него от этого приключения прошел, никому он ничего не сказал и на работу вышел, сохранив часть отпуска. Вообще-то такие манипуляции с отпуском не дозволялись, но он договорился отгулять его остаток в начале февраля. Все знают, сколько желающих гулять отпуск в феврале? Вот именно, нисколько. Поэтому не удивительно, что мы с Никитой в феврале 1967 года отправились в этот поход и на поиски приключений заодно. Я-то студент второго курса института, у меня после зимней сессии каникулы. Вот! Осталось сказать, что живу и учусь в городе Ельске в Забайкалье. Мне восемнадцать лет, брюнет, крепкого телосложения, глаза серые, нос прямой. В общем, нормально выгляжу, на мой непредвзятый взгляд. Ну вот, теперь понятно как мы тут оказались, остальное по ходу рассказа будет проясняться или наоборот запутываться.

Однако долго что-то Никита не появляется. Неужто свалился? Да не должно быть, он старше меня и опытнее, и задача у него гораздо проще. Пошел я, вернее, пополз, к выходу из расщелины, но тут-то мы и встретились.

— Чего ты так долго? Я уж думал: ты вниз рухнул…

— Ничего не долго, сразу вслед за тобой. Давай зажигай фонарик и пошли.

Мы двинулись по тоннелю вниз. Идти пришлось согнувшись, сам туннель был широкий, только высота была метра полтора, а местами и ниже. Стены были неровные, как и потолок, только пол был относительно ровный, будто приспособлен для ходьбы, но каких либо следов не было. Похоже мы тут единственные землепроходцы. Никита был на десять лет старше меня, поэтому и спрашивать глупо, кто был командиром нашего маленького отряда. Я с этого момента должен был повиноваться ему беспрекословно. Так мы с ним условились, еще когда готовились к этому походу. Правда, про себя-то я решил, если все что он рассказывал — туфта, то, ни о каком повиновении речи быть не может. Буду вытаскивать его домой всеми силами, поскольку один явиться на глаза его жене и детям не смогу.

— Что у тебя в рюкзаке? — спросил Никита.

— Консервы, еда всякая. Никаких этикеток и вообще надписей нет. Я хорошо тебя понял: брать с собой можно только то, что имеет зеркальное отображение схожее с оригиналом… Одежда и еда.

Я, конечно, немного хитрил, кое что у меня было… Да кто будет проверять наши рюкзаки. И вообще, мы и в нашем-то мире никому особо не нужны, а уж в другом-то… Задача у нас простая: добраться до города Боровска, это небольшой совсем городишко, тысяч десять жителей. Там можно людей посмотреть, какой-нибудь экзотикой разжиться, хотя как тут разживешься. Денег местных нет, а наши совершенно не годятся. Ну, представьте рубль в зеркальном отображении. За такую деньгу ничего не продадут, кроме этих самых… которые и бесплатно получить можно.

Тут Никита, который шел первый, сделал мне знак остановиться. Впереди была огромная яма, вернее провал, а сбоку в две ладони шириной карниз, по которому нам предстояло пройти метра два. Но на высоте примерно роста Никиты был натянут трос, за него можно держаться. Висеть на нем нельзя, так Никита сказал, но использовать как страховку можно. Я, конечно в яму фонариком посветил, глубина была метра четыре и внизу что-то валялось. Не дай бог наши предшественники… Бр-р. В общем, преодолели мы это смешное препятствие и двинулись по тоннелю дальше. А дальше мы вышли опять к такой же щели, которую покинули. Мне даже показалось, что мы сделали круг, только в тоннеле никаких ответвлений не было, ну никак мы не могли круг сделать, а главное сама щель за эти полчаса, что мы тут ходим, никак не могла зарасти льдом. Опять пришлось мне взяться за ледоруб.

Короче, выбрались мы из щели на тот же карниз. Ну, голову готов дать на отсечение, что мы оказались в том же месте, откуда нырнули в эту щель. Только теперь первым шел Никита, а я за ним, как привязанный. Впрочем, почему как. Привязан я был страховочным шнуром, пока мы не слезли с этой скалы. Мы снова оказались внизу, но к моему удивлению своих следов не обнаружили.

— Удивляешься, что наших следов нет, — сказал Никита, — это еще цветочки. Все самое удивительное впереди. Сейчас мы с тобой пойдем на станцию и там ты должен окончательно убедиться в том, что мы находимся в зеркальном мире. Проще говоря, в совершенно другом мире.

Следы наши меня больше не беспокоили, дело было в другом. Мои часы показывали три часа дня, а вернее пятнадцать часов, а солнце клонилось к востоку. Вот что, действительно поражало.

— Получается, еще поменялись местами запад и восток? — спросил я.

— И это тоже, — ответил Никита. — Но сейчас у нас другие проблемы: во-первых у нас нет денег, во-вторых у нас нет документов. Конечно, они у нас есть, только предъявлять их нельзя. Иначе нас сразу заберут в МВД. Нам это надо?

— Думаю, нет, — ответил я, шагая вслед за Никитой на станцию «Басоргина», с которой мы начали это короткое путешествие.

До станции было километров пять, и мы шли по проторенной дороге. Бульдозер прошел с утра, мы его видели. Впрочем, это ведь другой мир. Или нет?

Через час мы оказались на станции. Теперь уж нет сомнений, что мы в зазеркалье. Название станции ясно все говорило. Я его прочитал не без труда, пока мы шли к зданию. А уж что со мной было в самом здании… Хорошо, что народу было мало. Не только надписи все были наизнанку, так еще и кассы были там, где буфет, а буфет, соответственно, в той стороне, где кассы. Поезда шли в противоположные направления, так как стороны света поменялись местами. Мне почему-то захотелось домой… Зачем мне эти приключения? Без денег и без паспорта я здесь никто. Вот арестует меня дяденька милиционер, а потом отдаст тутошним ученым для опытов. Ведь у меня организм устроен не как у них… Кто я такой здесь? Да вообще никто! Меня не существует, как личности. Я тут объект, а не субъект.

— Садись, Макс, — сказал Никита и указал на кресла в конце зала ожидания, — поговорить надо.

— Говори, — ответил я, усаживаясь в кресло.

— Теперь ты понял, что мы находимся в другом мире, только никуда с этой станции не уедем, потому что у нас элементарно нет денег. Заработать мы их не можем, поскольку у нас нет паспортов…

— Есть…

— Ну да, есть, только они тут недействительны. Короче, нам нужны друзья из местных, а лучше всего найти самих себя.

— То-то они обрадуются…

— Может и не обрадуются, но помогут. Я бы помог, например…