Через минуту ребята выползли из лежбища наружу. Ветер гнул ветки деревьев к земле, норовя отхлестать ими любого противника, трава жалась к земле и играла волнами. Над озером опять висело белое пятно тумана. Но теперь оно не бурлило, а медленно расплывалось по сторонам, заполняя собой всё окружающее пространство.

«Странно», – подумал Родион и стал торопливо распределять имеющиеся силы по местам дислокации.

– Сашка, – бойко скомандовал он, – ты поднимись по тропе к скале, найди там камни потяжелее. Палатку снаружи обложим, чтобы не унесло. А ты, Женька, спустись к воде, поищи палки. Да не хворост, а поувесистее тащи. Дополнительную натяжку сделаем. Я же здесь, что есть подходящего, посмотрю. Только не теряйтесь, будьте осторожны и далеко не заходите. Если что – подавайте голос и мигом обратно. Всем понятно?

– Ага, – понуро отрапортовали друзья и, с тревогой оглядываясь на середину водоёма, туда, где творилось что-то невообразимое и загадочное, приступили к выполнению задания.

Прошло немало времени. Родион на ощупь пробирался вдоль склона горы и искал подходящие предметы для укрепления наспех обустроенного места ночлега. По пути попадалась всякая мелочь. В какой-то момент он на что-то наткнулся.

– Тьфу ты, чуть ногу не подвернул, – простонал он.

Под ногами лежал камень. Рядом с ним валялось ещё несколько булыжников. «Как раз то, что нам нужно», – обрадовался он и решил немедленно подтянуть ребят.

– Сашка, Женька, – крикнул он в темноту. – Идите ко мне. Помощь нужна.

Однако заволакивающий всё вокруг белёсый туман оставался совершенно безмолвным. И только жуткий ветер пугал его, изображая из себя изголодавшуюся волчью стаю, жаждущую крови. Он крикнул ещё раз, потом ещё, но, убедившись в безрезультатности своих действий, развернулся и пошёл в обратную, как он предполагал, сторону.

Однако теперь встававшие на его пути деревья, кустарники, камни, извороты тропы, через которые он только что проходил, казались ему совершенно незнакомыми. Он чётко сознавал, что ранее в этих местах никогда не бывал, по причине чего его душил неудержимый приступ страха.

И вдруг небо разверзла молния. Её ослепительно-яркие остроконечные изгибы вонзились в самый центр озера, оглушив всю местность протяжным раскатом. Родион оглянулся и в этот момент за одним из выступов рассмотрел силуэт человека. Состояние ужаса привело его в ступор. В нескольких метрах от него шёл седовласый старик с бородой. Его одежда напоминала пришельца из глубины веков. Посох, на который он опирался, оканчивался козьими рогами, позаимствованными разве что у самого дьявола.

– Подождите! – крикнул он, едва сдерживая трепет.

Но человек как будто его не слышал, а потом бесследно растворился в тумане ночи.

Оцепенение Родиона длилось вечность. Руки и ноги не слушались, всё тело лихорадочно тряслось. Он впился глазами в то место, где только что видел незнакомца, и снова ждал его появления. Однако мираж светопреставления на этом закончился.

Когда Родион пришёл в себя, ветер уже стих. Далеко за лесом и горами зарделись первые лучи восходящего солнца. Он посмотрел по сторонам и понял, что находится недалеко от лагеря. Сломя голову, не разбирая ничего на своём пути, он бросился к палатке. Ветки деревьев, колючки и камни кромсали его конечности, разбивая плоть в клочья и кровь. Но боли он не чувствовал. Была только одна нестерпимая жажда жизни.

«Сейчас будет поворот, за ним – небольшая поляна, ручей, а там уже близко», – просчитывал он в уме последние метры своего возвращения в стан. Задыхаясь от напряжённого бега по бездорожью, прыгая с уступа на уступ, он летел быстрее той самой молнии, что не выходила у него из головы.

– Всё, вот здесь, – пробормотал он на последнем издыхании и тяжело опустился на колени.

Но что за диво? У костра, разведённого возле палатки, спокойно сидели его друзья, пили чай и о чём-то разговаривали.

– Наконец-то! – живо отозвались они, помогая Родиону подняться с земли. – И где тебя только черти носили?

Обессиленный Родион опёрся на крепкие плечи ребят и полностью отдался их власти.

Позже путешественники сидели у костра и предавались воспоминаниям прошедшей ночи.

– Почему вы не откликнулись на мой зов о помощи? – спросил Родион.

Женька и Сашка удивлённо переглянулись.

– Какой ещё зов? – переспросил Женька. – Я лично ничего не слышал.

– Я тоже, – ответил Сашка.

– Ну как же так? – не веря друзьям, продолжил допытываться Родион. – Я шёл вдоль обрыва, увидел на дороге камни и стал звать вас. Но никто не откликнулся.

– Какие камни? Ты же сам под утро принёс их к палатке и дал нам задание укрепить её.

– Да? – ещё больше удивился Родион. – И что было дальше?

– Потом ты сказал, что тебе надо отойти по надобности, и ушёл.

Родион старался воспроизвести все события по порядку, но у него ничего не получалось.

– А гром и молнию вы видели? Или всё это мне тоже причудилось?

– Небольшие раскаты действительно слышали, но чтобы молнию… Наверное, ты просто смеёшься над нами.

Женька на всякий случай потрогал его лоб. Он был горячим и влажным.

– Э, да ты, смотрю, бредишь. Плохо, да? Совсем?

– Нет-нет. Со мной всё нормально, – ответил он, резко обернулся на какой-то посторонний шум и тут же обомлел: ночной старик с посохом не торопясь шёл в направлении костра.

Родион поднял дрожащую руку, чтобы показать ребятам это видение, оглянулся, но почему-то никого возле себя не обнаружил. Не понимая, что происходит, он замер в ожидании своей участи.

Старик молча подошёл к нему, наклонился и уставился прямо в лицо. Его острый взгляд пронзал Родиона насквозь, длинная борода щекотала подбородок и нос, лоб рассекали глубокие морщины, седые волосы спадали на плечи.

– Что, боишься? – после некоторой паузы спросил старик. – Не надо, я добрый.

Сердце Родиона стучало, как отбойный молоток, и норовило выскочить из груди.

– А чего мне бояться? – заикаясь, промямлил он.

– Запомни: я – горный дух, и это мои владения! – грозно прошипел старик и стукнул посохом о землю.

Его голос ещё долго резонировал в ушах Родиона удаляющимся эхом.

– Владения… владения… владения… – слышалось ему отовсюду, и казалось, сама природа, всё живое и неживое вокруг откликалось на эти слова.

Вдруг он почувствовал, что его кто-то тормошит за плечи.

– Эй, дружище, очнись, – пробились к нему через сознание чьи-то голоса.

Резкость кадра вывела на экран чёткую картинку друзей. Они склонились над ним и взволнованно причитали. Родион собрался с силами, отстранил ребят, встал и не спеша обошёл место стоянки. Никаких следов присутствия постороннего человека он не обнаружил. Но в какой-то момент его охватил ещё больший страх: возле палатки, в том самом месте, где только что стоял старик, лежала длинная палка, очень похожая на посох. На её конце извивалось нечто похожее на козьи рога.

Родион поднял находку с земли, повертел в руках и хотел было уже выбросить, как ощутил в ней какой-то трепет. Палка моментально потяжелела и нагрелась. Ладонь почувствовала тепло: сначала едва уловимое, потом нестерпимо жгучее. «Владелец злится», – подумал он, осторожно положил палку на место, вынес из палатки рубашку и аккуратно завернул в неё этот бесценный индикатор связи настоящего с прошлым.

– Будем собираться? – наконец обратился он к друзьям с долгожданным вопросом. – Надо идти дальше, если хотим увидеть все красоты этого края.

Ребята, не медля ни минуты, засуетились. Примерно через час они уже шагали по заранее составленному маршруту. При этом палка-посох, с которой Родион не захотел расставаться, была надёжно прикреплена к его рюкзаку.

Долго ли, коротко ли, второй день путешествия близился к концу. Впереди маячил очередной привал. Полные впечатлений, ребята давно забыли о ночном происшествии и наслаждались неповторимой красотой пейзажа. Лес сибирской сосны с примесью пихты и лиственницы плавно менялся, ведя торг с зелёными лугами, усыпанными купальницей, фиалками, змееголовником, водосбором. Изредка шарахались косули, метались соболя. Однажды на поляну вышел лось. Он почесал ветвистые рога о дерево, с тревогой посмотрел на незваных гостей и скрылся в чаще. От диких зверей не отставали глухари, куропатки, рябчики, филины и прочие пернатые обитатели сказочных мест. Их пение, треск и даже хохот гармонично вливались в уникальный хор биоритма природы.