Только ситуация изменилась, но почему я не остановила его, не окликнула, не вернула в последний момент. Нужно было признаться, что я Дайвочка. Мне хватило бы одного мгновения, чтобы моя жизнь кардинально изменилась. Только что меня удержало сделать такой шаг?

Вдруг осознала, что до сих пор ассоциирую себя человеком. Все правильно: и разговаривала, и отстаивала позицию смески, как человек.

Даже когда накалились страсти, и тут выпало из моего внимания, что я на самом деле Дайвочка.

— Да.., ну и дура ты, Лиана. Нам надо подумать. Кому подумать? — потрясенно произнесла и поднялась с постели. — Может, написать Дариону, чтобы вернулся?

В волнении заходила по комнате в надежде сразу решить проблемную ситуацию. Меня разрывали противоречивые чувства: сознаться сейчас же и не мучить ни себя, ни его, или проявить терпение и дождаться его решения. Должен же рядом со мной быть сильный мужчина.

Так и не пришла к единству со своими чувствами, но решила и себе дать возможность все взвесить, а не кидаться в омут с головой. Первоначальное однозначное решение как-то отодвинулось в сторону, и пришло понимание, что признаться и открыться всегда успею.

*

День постепенно угасал: солнышко закатилось и подарила напоследок дивный закат. Продукты погрузила в стазис, привела порядок на постели и с любовью прошлась рукой поверху, словно соприкоснулась к недавнему счастью с любимым. Окна и двери закрыла и открыла портал, который привел меня в лес.

Уже давно наступила ночь, и круглый холодный диск луны висел в расплывчатой туманной дымке, и мириады звёзд сверкали по всему небосводу.

Молчаливые деревья замерли и стояли неподвижно и чутко прислушивались к чему-то сквозь дремоту. Хлопок крыльями и ввысь поднялась дьволица. Один взмах, второй и постепенно город стал удаляться.

Мой путь лежал в городок, к своей семье. В ближайшее время предположила, что мне необходимо побыть рядом с семьей и заняться делами, чтобы немного отвлечься от тягостной боли в груди и принять решения в своей судьбе.

Путь по воздуху занял меньше времени, и мне посчастливилось встретить рассвет, где смогла увидеть первое зарево восхода солнца, когда оно лениво поднимается из-за горизонта и постепенно окрашивает небо и землю в яркие цвета.

Рано утром быстрым шагом уже шла по тракту, где уже слышались голоса людей и скрип колес. Люди поутру продолжали свой путь.

Из дверей выходили люди, и я отступила в сторону и позволила им выйти. Только когда вышел последний человек, то вошла в таверну, и Ор сразу направился ко мне. Моментально попала в его крепкие руки, словно он загородил меня от всех тревог и проговорил:

— Наконец приехала. Мы скучали.

— Да и не знали, что с тобой. Одну весточку получили за год, и тишина. Ор извелся весь, что насилу отговорила от поездки в столицу. В худшем случае, если бы что случилось, то узнали бы. Правда, узнали бы? — как-то неуверенно прозвучал вопрос Паолы.

Точно не знала, оповестили бы их при трагическом раскладе или нет, но не стала их волновать и ответила:

— Обязательно сообщили бы. Теперь у нас с вами будет постоянная связь.

Я вытащила из ридикюля фонтэ и протянула им.

— Через него мы будем общаться. Ты или Ор напишите письмо, положите внутрь и нажмете вот этот кристалл. Я его уже настроила на свою почту. При ответе эта кнопочка будет гореть, и вам остается поднять крышку и взять письмо от меня.

— Ух ты, здорово! — проговорил первым Тимон, старший сын Паолы.

— Ну, а вам подарки.

Я выбрала время и пробежалась по ларькам в поиске презента для родных. У ребят заблестели глаза от изобилия конфет и фруктов. На плечи Паолы накинула платок, а Ору подарила кожаный жилет, правда, много денег отдала за него, но радостная улыбка и слеза на глазах подсказали, что я не прогадала с подарком. Он пришелся ему по душе.

Мы много проговорили за чашечкой ароматного чая и решили, что необходимо немного увеличить количество комнат для постояльцев, чем и занялась на второй день.

На втором этаже появились дополнительные апартаменты, вскоре поставила руны наполнения бочек водой и отслеживание готовности пива.

На кухне руна чистоты пришлась по душе повару и работникам. Кто не будет рад такому подарку в виде уменьшения фронта работ, тем более площадь кухни мы тоже увеличили. В помещении стало просторно, и уже никто никому не мешал передвигаться между плитами и стойками.

Все последующие дни занимала себя поиском неотложных проблем, которые отвлекали меня от грустных мыслей и тоски по Дариону. Мои обостренные чувства подсказывали, что и ему несладко.

Мне понравилось, как Паола хозяйничает в таверне: везде порядок, размеренный ритм, даже когда большой наплыв посетителей, то все работают четко и без суеты.

В сам процесс не вмешивалась, понимала, что Паола остерегается моего вмешательство и установлении моих порядков. Её внимательные и немного настороженные глаза наблюдали первое время за мной, но никакого повода усомниться в моей лояльности у неё не появилось.

Строительство своего дома они отложили пока ещё на год, потому что с увеличением дополнительных мест для путников решился и их вопрос.

— Вот ребятишки будут подрастать, то тогда и начнем строительство, — ответила Паола на мой вопрос о дополнительном доме для них.

— Может, лучше об этом подумать заранее, или у вас денег не хватает, так я помогу,— предложила ей.

— Лиана, у нас все есть. Мы понемногу закупаем материал для дома, ты же видела на заднем дворе камни. Просто мы не определились, какой нам дом нужен. По идее, в городе есть два дома, и есть вероятность, что старшие потом уедут назад. Вдруг туда понадобятся деньги. Время пройдет, и дома придут в упадок.

— Знаешь, я поставила стазис на дома, так что они будут в надлежащем состоянии, пока вы не поселитесь в них. Так что можете строить дом. — Потрепала её по руке. — Пойду сооружать качели для ребятишек, а то пообещала, а руки никак не дойдут.

К большей радости детей, на свободной территории около дома сделала две качели, потому что рассудила, что вскоре здесь будет наплыв ребятишек со всего городка. Мои предположения подтвердились: весть о возможности покачаться быстро разнеслась среди детворы.

Большое изумление светилось на лицах от вида интересных качелей. Это же не веревочные качели, где попу веревка всегда натирает, а удобные, с деревянным сиденьем.

Я отдыхала душой в суете и гомона людей, которые постоянно менялись в таверне, в смехе детей, которые прилипли ко мне с разными вопросами. Матери и отцу некогда было с ними много заниматься, ведь работа отнимала много времени и внимания, а тут тетя свободная с её рассказами и сказками.

Только нашу идиллию прервали в один день: к воротам подъехала карета, и не простая, а с королевским вензелем. На такое представление сбежались все, кто был поблизости.

— Что им тут понадобилось….

— Золотая….

— Дурень, позолоченная….

— Заблудились….

— Король никак решил отдохнуть в таверне….

Со всех сторон слышались шепотки: и восхищение, и недоверие, и шутки.

С облучка спрыгнул слуга, который открыл дверь, и из неё вышел представительный мужчина в дорогом костюме. Он обвел нечитаемым взглядом любопытных и произнес:

— Мне нужна Лиана Винсен.

Так как все знали мое имя, то сразу повернули в мою сторону головы.

— Я Лиана Винсен, —ответила ему и сделала шаг.

— Я поверенный Его Величество Леон Ристон. Вам письмо.

Он протянул письмо с королевской печатью. Непонимающе открыла его, прочитала и подняла удивленные глаза. В письме было распоряжения явиться на аудиенцию к Королю.

Его повеление было неожиданным. У меня не было никаких дел, которые бы решал сам Король, и я не подавала прошение о встрече.

Мне непонятно его неожиданное желание лицезреть смеску у себя во дворце. Что так могло заинтересовать Короля во мне? Только если интерес является результатом его посещением бала, то тогда внимание монаршей особы выглядит очень подозрительно.