Поглаживаю живот, немного пугаясь такого Зейда. После всего, что случилось, он никогда не приносил в наш дом работу и не был грубым.

- Что случилось?

- Помнишь девочку из детского дома, которая подумала, что я актёр? – Зейд всегда переходит к делу, не любит ходить вокруг до около. – Её удочерила неблагополучная семья, девочку довели до голодных обмороков. Она в очень плохом состоянии.

Становится дурно от жестокости людей. Я слышала множество таких историй. Не понимала, зачем забирать детей, когда они не нужны тебе.

- Откуда ты знаешь? – Сажусь к нему на колени, мне нужно его тепло, чтобы не нервничать.

- Я привык наблюдать за теми, кто вызывает у меня интерес. – Признаётся Зейд. – Девчонка напомнила мне тебя, показалось, что в детстве ты была точно такой же…, признаюсь, я хотел даже забрать её, эта мысль притупилась, когда я узнал, что её уже взяла семья. Теперь, когда её довели до такого состояния, эта мысль вернулась.

Такого поворота в разговоре я не ожидала. Прижимаюсь к Зейду плотнее.

Я никогда не была против детей из детских домов, но никогда не думала, что вот здесь и сейчас мне будет необходимо принять такое сложное решение за секунду.

- Ты уверен? – Вопрос больше адресован мне, чем Зейду. Очень трудно решиться на такой шаг. – Ты видел девочку пару минут в жизни. Готов поручиться за неё, взять под свою ответственность?

Глупый вопрос. Если он озвучил мне его, то Зейд сам всё решил.

Тяжёлая ладонь накрывает мне спину, напоминая, что я в его руках. Они такие большие, что удержат ещё двоих.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​- Хочу спасти её. – Говорит уверенно Зейд. – Чтобы её не сломали в детстве, чтобы никакой Пашка – Армяшка потом не увёз в неизвестном направлении… где она попадёт в лапы к чудовищу.

Он всасывает кожу на шее, оставляет на ней свою метку. Улыбаюсь, испытывая странное чувство. Наша семья разрастается стремительно быстро.

- Решение за тобой. – Говорит Зейд на полном серьёзе. – Если решишь, что не готова или будет сложно, я пойму.

- Никогда бы не подумала. – Бормочу смущенно. – Что ты оставишь решение за мной. И тем более, никогда бы не подумала, что буду носить под сердцем твоего ребёнка. Малыш от грозного Сирийца. Я не против, наверное, даже за. Просто это неожиданно.

Он кладёт меня на стол и стаскивает бельё, быстро задирает платье и припадает губами к влажным складкам. С губ срываются нетерпеливые стоны. Беременность усиливает либидо, я постоянно хочу своего мужа, и он это знает. Пользуется.

Язык Зейда умело скользит между складками, делает круг вокруг клитора, сводит меня с ума. Как-то он говорил, что я единственная женщина, которую он ласкал таким образом. Знаю, что не врёт, но плохо верится. Справляется он искусно, будто долгие годы тренировался.

Достигаю оргазма быстро.

***

Света, так зовут девочку, прилетела в Италию, сразу же после моих родов. Так совпало. Зейд прямо из больницы поехал встречать её, он успел лишь украдкой прикоснуться к сыну. Маленький Ибрагим был точной копией своего отца с чёрными ресницами и чернющими глазами. У него был невероятный, выразительный взгляд, от которого ахали все медсёстры.

- Вырастит сердцеедом. – Решают все единогласно. Я прижимаю сына к груди, чувствуя, как меня разрывает изнутри от счастья. Теперь я мама. Мама двух очаровательных детей.

Не рассчитывала даже на одного, а тут двое. Какое счастье.

Выхожу из палаты, чтобы найти телефон. Мой отобрал Зейд, чтобы я могла поспать. Меня перед приездом девочки охватило такое дикое возбуждение, тело знобило, я хотела поскорее её увидеть.

К счастью, роды прошли замечательно, я чувствовала себя прекрасно.

- Извините, у Вас не будет телефона? – обращаюсь к медсестре, стоящей ко мне спиной. Женщина оборачивается, и я невольно вздрагиваю. Передо мной та самая гинеколог, что вынесла мне приговор. Она не удивлена встречи со мной.

Видно, что наша встреча не доставляет ей удовольствия.

- Сеньора Хегазу… - Конечно, все были в курсе, что жена министра в больнице. Охрана перекрыла все входы и выходы в родильное отделение. Она не могла не знать, что я тут. – Сейчас принесу.

- Что Вы тут делаете? – Чувствую лишь неприязнь. Её не в чем упрекнуть, она не солгала, лишь сказала правду, но теперь я понимаю, что ей стоило оставить надежду, не говорить так категорично о моём бесплодии. Доктор Шипиро был прав, чудеса случаются, и мы с Ибрагимом тому пример.

- Работаю медсестрой. – Говорит она с дежурной улыбкой на лице. – После того, как сеньор Хегазу разогнал всех в больнице, меня не берут больше никуда работать по специальности.

Не нахожу в себе сочувствие. Должна же. Раньше бы обязательно мне стало её жаль, а теперь испытываю только безразличие. Жизнь с Зейдом, к сожалению, даёт свои плоды. Я стала жестче.

- Ясно. Принесите телефон в палату. – А ещё, как шутит говорить сам Зейд, его сперма занесла в мой организм его ДНК, через который я и сама мутировала. Стала чуточку им. Эта мысль вызывает во мне улыбку.

Мой муж – страшный человек, но он многое делает для Италии, его любят люди. Со старыми делами покончено. И теперь он друг Папы Римского. Часто у него бывает.

Нет, я не так наивна и знаю, что он занимается и чёрными делами, но хотя бы уже не продаёт людей… моя маленькая победа.

- Ната, мы уже едем обратно. – Звучит сразу же в трубку после первого гудка. – Женщина, научись терпению.

- Как ты узнал, что это я?

- А кто ещё может мне звонить с незнакомого номера на личный мобильный?

- Ты не зря ходил в форме.

- Будешь себя хорошо вести, надену её как-нибудь и арестую тебя пару раз.

Замечаю, как округлились глаза женщины и машинально делаю звук на телефоне тише.

Чёрт. Я же ему так всю репутацию испорчу.

- Я Вас жду. – Касаюсь спящего Ибрагима. Здоровяк. Наелся и спит уже. Ему даже приезд сестры ни по чём.

Зейд приезжает со Светой через тридцать минут. Девочка практически прозрачная, еле ходит, смотрит на всех с опаской. В детстве я была такая же. Слабая и измождённая.

Она держит крепко Зейда за руку, боится отпустить его.

- Ты будешь моей мамой?

- Если захочешь. Могу быть и просто другом.

- Я не против мамы и папы.

Девочка говорит с надеждой, она смотрит на меня как на восьмое чудо света. Внутри неё спрятано столько света, что она способна осветить своими глазами даже самую непроглядную тьму.

Света. Светочка.

Директор покрывается липким потом, тщательно протирает лоб платком, пытаясь успокоиться и стать более сухим. Старик сильно нервничает, не может и двух слов связать, когда перед ним сидит Зейд. И я его понимаю. И не такие люди ломались перед мужем.

Министр Италии элегантно забросил ногу на ногу и прожигал через тонкий прищур дыру в директоре школы дочери. Он редко приходил на школьные собрания, но сегодня так получилось, что у Зейда нашлась минутка.

Мы сидели уже минут пять в просторном кабинете старинного колледжа Рима.

Николетта, такое имя дочь для себя выбрала после переезда, устроила драку в раздевалке. Жестоко избила двух одноклассников. Одному выбила зуб, а второму подбила глаз. У Ники был хороший удар, Зейд им очень гордился. Он лично с ней занимался, учил защищаться.

- Переходите быстрее к делу. – Властно требует Зейд. Я кладу руку ему на колено под столом и слегка сжимаю, желая успокоить мужа. Он всегда остро реагировал на всё, что касалось Николетты – его любимицы.

Зейд был не просто хорошим отцом, он был создан для отцовства. Лишившись семьи и зная на собственном примере, что такое, когда твой отец тебя не любит, он делал всё, чтобы окружить своих детей вниманием, правильным воспитанием и любовью.

Директор истерично кивает. Конечно, все в Италии знают о министре Хегазу и понимают, на что муж способен. Зейд свел тёмные дела к минимуму, но всё ещё был способен на крайние меры. Как бы хищник не маскировался, клыки и когти всё ещё были при нём.