Представляю, какой у меня был вид. Грязная шлюха, красная как рак, с выпученными глазами.

Зейд проводит левой рукой по моим губам и на них остаётся мой вкус, чувствую порочный запах. Правой он медленно расстёгивает массивный, кожаный ремень с внушительной пряжкой. Я наблюдаю за его рукой как загипнотизированная с приоткрытым ртом, судорожно сглатываю слюну, боясь собственного фиаско.

Когда он достаёт член из брюк, я перестаю дышать, хлопая ртом как рыба, выброшенная на берег. Возбуждённый ствол с вздутыми, синими венами ассоциируется у меня с пистолетом, приставленным к виску.

Член очень похож на своего хозяина. С характером. Сильный, стремящийся вверх, с мощной головкой. У самого основания виднеются жёсткие, немного вьющиеся волосы, при виде которых становится жарко несмотря на то, что я раздета.

- Работай. У меня нет времени. – Грубо. От мужчины не дождёшься ласки. Когда мы встречались с Паоло, он никогда не позволял так говорить со мной, парень всегда был очень нежен.

И потом продал…

Высовываю язык и провожу им по толстой вене, пытаясь понять, какого это – пробовать мужской член на вкус.

Вкусно. Я думала будет хуже. Представляла, что от него будет пахнуть неприятно или вкус будет кислым, но член пахнет Зейдом и на вкус как восточная специя. Мне нравится.

Сразу же становится легче дышать. Всё не так страшно.

Погруженная в свои мысли, я не замечаю, что мужчина внимательно смотрит на меня. От него не укрываются перемены на моём лице, миллион эмоций, что я испытываю. Он вбирает в себя каждую деталь.

Не желая тратить на меня время, мужчина просовывает пальцы мне в рот и открывает его до нужной ширины, чтобы его член мог поместиться и делает толчок навстречу, заполняя рот.

Чтобы ствол поместился, я интуитивно высовываю язык. Чувствую, как по нему скользит разгоряченная плоть, срывая невинность с меня. Дороги назад нет. Я занимаюсь оральным сексом с малознакомым мне мужчиной. Теперь звание шлюхи я могу носить с гордо поднятой головой. Заслуженно.

Рот заполняется адской смесью из мужской смазки и слюней, позволяя члену скользить в моей глотке как ему хочется. Когда мне кажется, что головка достигла предела, мужчина делает новые рывки, проникая всё глубже. Воздуха же становится всё меньше.

Я слегка упираюсь руками в его бёдра, пытаясь слегка отодвинуться, чтобы он проникал не так глубоко, но Зейд держит меня крепко, не позволяя сдвинуться ни на миллиметр. Он хозяин, он диктует правила. Остаётся это принять и подчиниться.

Ещё в машине я поняла, что мужчина властный и своевольный, не из тех, что спрашивают совета. Зейд – опасный хищник, нападающий первым, дерущийся насмерть. На нём множество шрамов – символов его силы.

Мне начинает казаться, что я вот-вот задохнусь. Карабинер, достигнув максимальной глубины, практически разрывая мне гортань, начинает сношать меня в рот как куклу, мало заботясь о моём комфорте. Мне остаётся лишь покорно принимать его и молиться, что он знает, что делает.

На коленях с членом во рту я смотрю на Зейда преданно, как можно только смотреть на своего покровителя, в руках которого теперь моя жизнь. Одним своим решением, может прекратить мои страдания, а может отдать на растерзание заключённых.

Мужчина же смотрит сквозь меня, невозможно понять, нравится ему процесс или нет. Я бы хотела узнать хотя бы кусочек его мыслей. Зейд напоминает мне стихию, такой же непредсказуемый.

Он кончает прямо мне в горло, заполняя вязкой спермой. Прежде, чем я понимаю, что произошло, всё проглатываю. Срабатывает инстинкт самосохранения, подавиться насмерть семенной жидкостью в мои планы не входило.

- Умница. – хвалит меня мужчина. – Одевайся.

Я сдала все необходимые анализы в медпункте и меня отвели обратно в тюрьму, выдав гель для душа, шампунь и большое банное полотенце, вызывая горькую улыбку. Мои скромные услуги оценили недорого. Минетом я заработала на банные принадлежности.

По возвращению я тут же отправилась в душ, желая поскорее смыть с себя кашу. К собственному стыду грязной после Зейда я себя не ощущала, у меня не было чувства грехопадения. Пожалуй, если бы страх не управлял моим телом, я бы могла получить удовольствие.

Это означало, что теперь я была падшей женщиной?

Загоняться по этому поводу я не стала, наоборот, постаралась успокоить себя. Карабинер был очень интересным мужчиной. Многие женщины были бы рады провести с ним время. Почему мне должно было быть противно рядом с мужчиной?

- Слышала, у тебя появился мужик. – Сказала мне сразу же Марина, заходя в душ. Я вздрогнула, случайно разливая шампунь под ноги, потому что не ожидала никого тут увидеть. Сейчас было не время для принятия водных процедур, для меня сделали исключение. – Могу тебя поздравить, скромница.

Последнее она сказала с нажимом.

- Спасибо. – Мне не понравилась реакция Марины, померещилась зависть. Изменился тон и манера общения.

- А говорила, что всё это не для тебя. Все мы так говорим, а потом подмахиваем и молим о снисхождении. – Марина раздевается и занимает место рядом со мной. Девушка определённо была привлекательнее меня. С её фигурой можно было бы хоть сейчас на обложку журнала. – Так что за мужик? Говорят, не из тюремщиков. Кто-то из участка?

- Не знаю. – Пытаюсь говорить убедительно. - Я сама не знаю, честно. Меня отвели к нему сегодня. Видимо присмотрел, когда меня допрашивали.

После знакомства с Марго, я не верила больше никому на сто процентов. Доверие вызывал только Зейд, и терять я его не хотела. Он был моей спасительной, хрупкой соломинкой.

- Прикол. Впервые такое слышу. – Марина берёт мой шампунь и им намыливает волосы. Девушка не верит мне. – Кайф. Тут никому не разрешают собственные принадлежности во избежание конфликтов. Если тебе выделили, значит, он очень крутой мужик. Выше моего Карла, а он начальник полицейского участка.

Сразу два открытия. Первое, Марина трахалась с боссом полиции. Второе, Зейд мог то, что боссу было не по силу.

Слова Марины усилили беспокойство. Зависть сильное чувство, это я усвоила ещё в детском доме. Как и то, что счастье любит тишину. Чем меньше людей знало про меня и Зейда, тем крепче будут наши партнёрские отношения.

- Странная ты какая-то. Не понравился он тебе что ли, старый? – Марина не унималась, а я напрягалась всё сильнее. По её глазам я видела, что она хотела бы, чтобы мужчины был противным и отталкивающим.

- Нет. Просто мне не хочется это обсуждать. – В тюрьме угнетает не замкнутое пространство, а люди, с которыми ты вынужден сосуществовать. В обычной жизни ты пытаешься выбирать быт, окружающих и условия своей жизни, насколько это возможно. А в тюрьме ты вынужден подстраиваться под то, что имеешь.

Я молча оделась и пошла на кухню, мне нужно было ещё убраться там и помыть посуду согласно распорядку дня. Спрятав под платок мокрые волосы, я зашла на кухню, тихонечко поздоровавшись с женщинами.

- А ты что тут делаешь? – спросила меня крупная итальянка с кучерявыми волосами. Она выпрямилась с тряпкой в руках, принимая горделивую, немного надменную позу. – На твоё место уже взяли другую.

- В смысле? – Не понимаю ничего, обвожу пустым взглядом кухню и женщин. – Куда взяли?

- Сняли тебя с работ, радуйся. – процедил пухлый дежурный, показываясь в дверях. Он смотрел на меня с неприкрытой ненавистью. У мужчины был свежий кровоподтёк и рассечена губа. – Можешь идти к себе и отдыхать.

Новость не доставила мне радости, выделяться из толпы и привлекать внимание я не собиралась. Это вызовет новую волну ненависти ко мне.

- Нет. Я буду выполнять свои обязанности. – Уверенно решила я, направляясь к раковине. Так, меня ещё ночью подушкой придушат за отдых. Главное правило выживания, быть как все. – Лишний человек на кухне не помешает!

- Ты стала плохо понимать итальянский, русская? – Дежурный догнал меня и оттащил силой от раковины. Ситуация была комичной. – Тебе сказали, что ты освобождена от работ. Можешь, отдохнуть в камере, почитать в библиотеке или прогуляться во дворе…