Через несколько секунд он кончает. Он крепко прижимает мою голову к своему члену, мои губы обхватывают его основание, а нос плотно прижимается к его коже. Он отодвигается ровно настолько, чтобы кончик прилёг к плоской части моего языка, когда он заканчивает.

— Дай мне взглянуть, — говорит он задыхающимся голосом.

Я открываюсь шире, позволяя ему увидеть сперму, растекающуюся у меня во рту. Он вытаскивает свой член и садится на корточки передо мной, опускаясь до уровня моих глаз. Его большой палец проводит по моей нижней губе, и он улыбается.

— Глотай.

Я закрываю губы и делаю, как мне говорят, наслаждаясь его вкусом.

— Покажи папочке, что ты сделала всё, как тебе велели, принцесса.

Ох, блядь.

Я открываю рот, и его большой палец погружается внутрь, скользя по моему языку.

Сомкнув губы вокруг его пальца, я слегка прикусываю его, дразня.

— Как тебе приз? — Спрашиваю я, когда он выскальзывает из моего рта.

— Дааа, я даже не могу пошутить. Это было феноменально. — Он наклоняется вперёд и целует меня, пробуя себя на моих губах. — Но мы ещё не закончили.

Он обнимает меня за талию и поднимает на руки, как будто я ничего не вешу. Перекинув меня через плечо, он хлопает меня по заднице.

— Спасибо, папочка. Можно мне ещё?

Его тёплый смех наполняет воздух, заставляя мою грудь наполнится чем-то очень близким к обожанию.

— Tá tú triobloide, — шепчет он.

— Перевод, пожалуйста.

— Ты просто катастрофа.

Я пожимаю плечами.

— Меня называли и похуже. — Я улыбаюсь. — На самом деле я думаю, что это был ты. Так что приму за комплимент.

— Изабела? — Спрашивает он.

— Что?

— Заткнись.

Он швыряет меня на кровать, и я подпрыгиваю, прежде чем он оказывается на мне сверху, его член твердеет… Снова.

— Ух ты, — говорю я, глядя на его достоинство. — Думаю, это неправда, то, что говорят о пожилых мужчинах и о том, что им трудно… Ну, понимаешь… Продолжать в том же духе.

Он закатывает глаза и стонет.

— Я сказал тебе замолчать.

Я смотрю ему в глаза и провожу руками по его рукам. Мои ладони обхватывают его челюсть.

— Заставь меня.

Глава 17

НИКО

Я ложусь на неё сверху, целуя, посасывая и покусывая её полные губы, пока мои руки исследуют её тело. Она всё ещё полностью одета, её ботинки впиваются мне в задницу, когда она пытается приблизиться.

Мой член уже твёрд, как камень, и готов на второй раунд, если для этого придётся снова погрузиться в эту хорошенькую киску. Она смеётся, когда я двигаюсь вниз по её телу, голос хриплый и низкий от возбуждения.

— Ты собираешься меня трахнуть, Нико?

Я рычу, кусая её сосок сквозь одежду. Мой член ноет и пульсирует, когда она визжит, а её спина выгибается. Отстранившись от неё, я лихорадочно развязываю её ботинки, стягиваю их с носками и швыряю через комнату. Следующими идут джинсы, и я тяну их так быстро, что рвётся петля для ремня, она визжит и смеётся.

— Расслабься, — упрекает она хриплым голосом. — Я никуда не денусь, красавчик.

Наконец-то разобравшись с джинсами, я снимаю их и бросаю на пол. На ней сексуальные маленькие трусики, с вишенками, и они так и просят, чтобы я стянул их зубами.

Я целую её лодыжку, а затем икру, скользя зубами по внутренней стороне бедра. Мне нравится, как она задыхается и стонет, прикусывая нижнюю губу. Она не стесняется, всё время наблюдает за мной, как будто не может пропустить ни одной секунды.

— Подожди, — стонет она. — Я слышу что-то вибрирующее.

Я делаю паузу и прислушиваюсь.

— Ну, я голый. Так что это не я.

Она смеётся и высвобождает ногу из моей хватки, прежде чем переползти через кровать. Её задница покачивается, а трусики самым восхитительным образом облегают её попку в форме персика. Когда она достаёт телефон из джинсов, я падаю на кровать. Опираясь на подушки, я закидываю руки за голову и наблюдаю за ней.

— Папа? — Она краснеет и осматривает меня, моё тело выставлено напоказ. Я сжимаю свой член в кулак и медленно поглаживаю его, устраивая шоу специально для неё.

— Ты не вовремя.

Изабела немного смеётся, но лишь мгновение, прежде чем её черты лица полностью меняются. Её брови сдвинуты, и между ними появляется морщинка. Она сидит у подножья кровати, повернувшись ко мне спиной, в то время как её пальцы сжимают простыни.

— Ты уверен? — Её глаза мечутся между мной и полом.

Что-то не так. Я сажусь рядом с ней, надеясь услышать, о чём они говорят. Но она отстраняется от меня, бросая на меня косой взгляд, который мне не нравится.

— Ну, этого не произойдет.

— Громкая связь, — рычу я.

Она отодвигает микрофон ото рта и показывает мне подождать.

— Да, — вздыхает она. — Он прямо здесь.

Проходит пауза, и затем она неохотно включает Себастьяна на громкую связь.

— Нико, — говорит он, его голос полон настойчивости. — Есть проблема. До нас дошли слухи, что твоя семья знает, что ты там.

— Как неожиданно. — Я усмехаюсь. — И мы знаем, кто им сказал, да? Тот маленький кусок дерьма, которого я ударил около часа назад?

Себ вздыхает на другом конце телефона.

— Это не точно.

Из закатывает глаза.

— Он заплатит за это. — Бормочет она, кусая ноготь большого пальца. Я беру её руку и отдёргиваю.

— Всё будет хорошо. Собираемся и едем обратно. — Это самое верное решение. К чёрту деловые встречи и общение с этими придурками. Пора отправиться домой и вернуть Изабелу в безопасное место.

— Это невозможно, — говорит Себ.

Я поворачиваюсь к Из, мои брови сведены вместе в немом вопросе. Она просто качает головой.

— Они следят за самолётом, — говорит она виновато.

— Хорошо, — протягиваю я. — Тогда мы едем в другой аэропорт.

— Я не хочу, чтобы ты рисковал, — говорит мне Себ. — Я хочу, чтобы ты убрался из этого дома, потому что держу пари, они знают, где ты остановился. Особенно, если им разболтал тот маленький кусок дерьма, которого ты ударил. — Он делает глубокий вдох. — Надеюсь, у тебя была для этого веская причина.

— Он сам начал, — встревает Изабела, защищая меня. — И знаешь, возможно, я тоже наставила оружие на этого чувака. Если он злится, то это наша общая вина. Не только Нико.

На другом конце телефона раздаётся смех.

— Надо было догадаться, что с вами двумя, сорвиголовами, что-то да случилось бы. Ну что ж. Вот, пожалуйста.

— Она будет в безопасности, — обещаю я. — Я вытащу её отсюда. Если понадобится, мы будем переезжать каждую ночь, пока не станет безопасно вернуться. Я не позволю своей семье и пальцем тронуть её.

— И ты тоже, Нико, — говорит он. — Мы хотим, чтобы ты тоже вернулся домой. Не будь мучеником.

Я хмыкаю.

— Мы свяжемся с вами.

— Люблю тебя, папа.

— Люблю тебя, моя девочка. Будь осторожна. Помни о подготовке. Выбирайтесь оттуда живыми.

— Выбраться живыми, — повторяет она и кладет трубку.

— Одевайся. — Я встаю, хватаю её джинсы и швыряю ей. Она ловит их, но смотрит на меня так, будто я сошёл с ума. — Что? — спрашиваю я.

— Мы не собираемся… — Она смотрит на меня.

— Что?

— Заканчивать! Мы не собираемся заканчивать? — Она выглядит удивлённой, от того, что я осмелился предположить, что мы не будем трахаться прямо сейчас.

Она рехнулась.

— Одевайся. Собирай вещи. Мы уходим.

— Боже, ты такой зануда.

Я подхожу к ней и хватаю её за челюсть, когда она откидывается на кровать. Её глаза загораются, а зрачки расширяются. Я наклоняюсь ближе, нависая над её губами.

— Малышка, — шепчу я. — Я обещаю, что буду трахать тебя до тех пор, пока единственное, что ты будешь знать — будет мой рот и мой член. Но прямо сейчас нам нужно доставить тебя в безопасное место. Так что перестань дуться, одень свою задницу и пойдём, блядь.

Я быстро её целую, и моё эго раздувается, когда она наклоняется вперёд, желая большего.

Оставив её одеваться и собирать вещи, я бегу обратно и нахожу у двери свою одежду. Я засовываю свой всё ещё твёрдый член в узкие джинсы и молюсь, чтобы он опустился и избавил меня от дискомфорта до следующего раза, пока мы не окажемся в безопасности.