Вершины они достигли секунд на десять позже индейца и увидели его, удаляющегося вниз. А вниз по пересеченной местности скакать ничуть не быстрее, чем вверх. Скорее медленнее. Айвен спрыгнул с лошади и крикнул Дугласу, чтобы он продолжал преследование, но ушел вправо и не закрывал цель.
Упал на траву левым боком, пристраивая отполированный приклад к щеке и ища хорошую опору левой руке впереди. Сейчас у Айвена в руках была его любимая длинноствольная охотничья «Кентукки», которую семь лет назад начали выпускать с ударными капсюльными механизмами. За время похода Генрих, оружейный мастер, довел ее до совершенства, отполировал, и украсил приклад и ложе.
Уходящий индеец видно так испугался, что скакал ровно и без ухищрений, как они любят, уходя туловищем то под один бок лошади, то под другой. С такого расстояния парню не представляло никаких трудностей сделать выстрел по удаляющейся со слабым перемещением цели.
Прозвучал выстрел, от которого индеец явно получил пулю в спину. Дело сделано, и Айвен не спеша поднялся в седло и поехал вперед с винтовкой на плече.
Индеец упал с лошади и повис на одной ноге, которая застряла в некоем подобии стремени, сделанном из веревок с петлями. Его гнедая лошадь с белым пятном на голове между глаз было очень хороша. Она немедленно остановилась, ожидая команды.
Первым к последней жертве медленно подъехал Дуглас и остался на расстоянии, чтобы не пугать лошадь. Не спускал глаз с индейца и держал карабин в готовности.
— Оставайся-ка ты на лошади, Айвен. Я посмотрю! — сделал предложение ирландец, и слез на землю. Подошел, ткнул карабином подвешенного за ногу индейца, убедился, что тот мертв, потом вынул нож и перерезал стремя из веревки.
Когда индеец упал на землю, его лошадь немного нервно затанцевала на месте, а Айвен стоял рядом и любовался ее статью, теперь вблизи. Эта кобыла действительно была хороша. Юноша покинул седло, осторожно подошел к гнедой кобыле сбоку и положил ей руку на шею. Та ответила нервно, с фырканьем. Но быстро успокоилась, и парень начал осторожно гладить ее по морде.
На такое действие сзади тихо заржала Хильда, и явно из ревности.
Айвен не спешил. Через минуту он взял гнедую кобылу за повод и отвел в сторону. За то время, что юноша потратил на лошадь, ирландец успел обыскать труп.
Не нашел ничего интересного. Старое кремневое ружье и нож из плохой стали решил забрать. Труп они с Айвеном решили оставить на месте, сели на лошадей и шагом поехали назад, ведя за собой новое приобретение.
Вблизи каравана было тихо. Не было шума и криков, только легкий ветерок едва шевелил тенты фургонов.
— Ну что у вас тут? Ты уже допросил раненых, Джеро-сан? — решил пошутить Айвен. Юноша был в очень хорошем настроении, а шутка после боя помогает расслабиться.
— Те не поверишь, Айвен-тян, они все умерли! — в том же тоне ответил наставник, но потом добавил серьезно:
— Всего их было девятнадцать человек. Пока мы там бегали, джентльмены в фургонах и особенно некоторые дети делали еще выстрелы. Решили подстраховаться, и добили упавших всадников, так что живьем никого взять не получилось. У нас никого не задело. Доктор с женой, Патриком и Мэри осмотрели всех быков и лошадей — тоже все хорошо. Три индейские лошади оказались ранены, так что их пришлось забить. Сейчас возьмут немного мяса, остальное оставим на корм койотам…
— Индейцев мы уже обыскали, хотим взять веревки и с помощью петли оттащить их подальше от дороги, — добавил проводник.
— Все равно их здесь не спрятать, — пояснил Сэтору. — Самое главное, что ни один не ушел к своим, так что несколько дней покоя есть, а за это время их растащит зверье. Но не скроет произошедшее, не будем обманывать себя.
— Потом надо отойти немного…, - вставил Август, поглядывая на трупы.
— Не немного, а много! А то случится так, что будем спать под песни койотов, которые соберутся со всей округи! — не смогла удержаться от иронии Амалия Циммерманн, единственная мощная женщина на весь караван.
— Апачи — пришлые на этой земле, — добавил Дэвид. — Думаю, что здесь полегли все боеспособные мужчины их общины. Так что, давайте быстро оттащим трупы и пойдем вперед. Через три мили в лощине должен быть чистый ручей, который течет к реке. Там сделаем привал до утра…
Айвен вспомнил, как недавно много знающий отец Уильям в беседе об индейцах утверждал, что на самом деле те никогда не обладали единым национальным самосознанием. Вот как он выразил эту мысль:
«Разные племена отличаются друг от друга не меньше, чем португальцы от финнов. И культурой, и образом жизни, и языками. При этом для многих племен белые вызывают меньше неприязни, чем соседние племена».
Чтобы не задерживаться на этом месте, решили оставить для уборки трупов пятерых мужчин, и самим идти дальше. С группой уборки остается главным Джеро.
— Что там с лошадью? — спросили чету Крюгер, которые вместе осматривали гнедую лошадь, доставшуюся в виде трофеев немного раньше в пути каравана, шедшую без седла на поводу за восьмым фургоном семьи Вольф. Марта, ничего не говоря, отошла в сторону от кобылы, которая ровно легла на землю, поджав четыре ноги. Ответил Пауль:
— Она не жилец. Пуля попала в брюхо и находится внутри. Как видите, идти с нами не сможет, да и шансов у нее выздороветь нет никаких. Так что потеря все-таки случилась.
Действительно, лошадь выглядела плохо, но была в сознании и смотрела на людей глазами, полными боли.
— Сделай, что должно! — Сэтору обратился к Дугласу Маккинли. — Только не из нашего — из трофейного оружия у Генриха, и сделай, когда мы отойдем…
— Как можно? — вскрикнули юные барышни Грета Циммерманн и Катарина Вольф, не отходившие от докторов все время, пока они занимались с раненой.
— Мы бы охотно оставили ее, юные леди, если б могла ходить, пусть и хромая. Тогда у нее был бы шанс выжить. А так, лежачей, шансов у нее нет. Ты хочешь, чтобы ее живую рвали хищники, когда мы уйдем? — Дуглас просто и ясно дал понять детям, что с ней будет.
— Нет, сэр! — пискнули обе юные леди слезами в глазах, развернулись, и побежали к своим фургонам.
Ирландцы вместе с Патриком занялись новыми лошадьми. Сняли с них все лишнее, успокаивая и оглаживая. Индейские попоны вместо седла и подобие стремян из веревок не нужны. Собрали все индейские луки, ножи, топоры и ружья. Дэвид сказал, что все это пригодится для обмена, а Айвена и Джеро очень заинтересовали луки.
Караван пошел вперед, оставив команду уборки на месте боя. Через четыре мили Дэвид повернул первый фургон к подножию холма, у которого трава была не бурой, а темно-зеленой. Небольшая река, или скорее ручей с чистой прозрачной водой протекал в лощинке. В таких местах полностью меняли воду в бочках фургонов.
Сэтору с Августом стали командовать расстановкой фургонов полукругом, со стороны возможного нападения. Внутри волам осталось достаточно места с сочной травой. Лошадей стреножили и пустили пастись за кругом. Больше всего беспокоились о волах, которые тащили фургоны. Каждый день их осматривали доктора — Пауль с Мартой. Уход за животными был постоянной обязанностью негров Патрика и Тома. Торговца Рольфа, как самого бесполезного в хозяйстве, обязали на каждой стоянке обеспечивать топливо для костров, и также заготавливать их впрок вместе с Томом. Этот торговец по части чванливости и заносчивости был первым, но совсем не дурак. Быстро понял, что лучше подчиниться.
Так получилось, что сегодня на стоянку стали раньше обычного, и в честь победы женщины начали готовить праздничный ужин. Мужчины выстроили два очага из камней. По бокам вбили металлические стойки для перекладин. Женщины достали сухофрукты, чтобы сделать компот для детей. Отдельно в стороне готовили к жарке мясо, которого сегодня было много. К ужину вернулись отставшие от каравана мужчины во главе с Джеро, да еще успели помыться в речке, в месте, где в нее впадает ручей, и переодеться в чистое.
Народ сегодня был возбужден, горд собой и весел. Как не радоваться — ведь сегодня они сумели отбиться от индейцев, понять и прочувствовать это, увидеть плоды тренировок и пролитого пота. Прошлые белые бандиты были не в счет.
