Много лет назад, СССР, Москва
«Внимание, говорит Москва! Передаем важное правительственное сообщение, граждане и гражданки Советского Союза. Сегодня в 4 часа утра без всякого объявления войны германские вооруженные силы атаковали границы Советского Союза. Началась Великая Отечественная война советского народа против немецко-фашистских захватчиков. Наше дело правое! Враг будет разбит! Победа будет за нами!».
Антон Сергеевич стоял в компании друзей в парке. Уже светало, костерок почти погас, молодёжь разобралась по парам, держась за ручки и нежно шушукаясь друг с другом. При этом всё было пристойно и безобидно. Сам он был из тех немногих, кто был одинок. Впрочем, он всегда был одинок, парень был из редких однолюбов, и он потерял свою любовь. Пару жизней назад. Но она, любовь в смысле, не оставила его, даруя призрак надежды на возможность встречи.
Друзья и подруги, часто держась за руки поднимались, с недоумением вслушиваясь в слова Левитана. Не сговариваясь, они отправились в сторону рупора, висящего на столбе, в тщетной надежде, что вблизи станет немного яснее. Но это не помогло. Через паузу, текст повторился:
«Внимание, говорит Москва! Передаем важное правительственное сообщение, граждане и гражданки Советского Союза. Сегодня в 4 часа утра без всякого объявления войны германские вооруженные силы атаковали границы Советского Союза. Началась Великая Отечественная война советского народа против немецко-фашистских захватчиков. Наше дело правое! Враг будет разбит! Победа будет за нами!».
— Это что же это такое происходит? — беспомощно спросила Настя, девушка, про которую говорили «кровь с молоком», с тонюсенькой талией, длинной косой, широкими бёдрами и большой грудью. — Это что, война что ли?
— Очень на то похоже, — ответил, скорее сам себе парень, сын кузнеца. В любые двери он заходил только боком, поскольку ширина плеч не позволяла пройти прямо. — Ух, зададим мы этим гадам жару! Нет, я давно про войну в Европе наблюдаю, но у нас же договор был? Не знаю, как вы, а я пойду супостату морды бить! Кто со мной?
— Я тоже! — неожиданно для самого себя, ответил Антон, как его звали тогда. — Вот прямо сейчас идём к властям!
Но сразу не получилось, и они долго стояли у входа, слушая эхо речи, регулярно повторяющейся. Настроение из возбуждённого переходило в обречённое. До них доходил смысл произошедшего.
Старый давно понял, что в этом мире, почти лишённом магии, его любимой нет. Но убивать себя самому было нельзя, слишком велик был шанс, что его душа развеется. А он должен был найти свою любимую, с которой его разлучила жизнь. И смерть. Война? Идеальный шанс умереть, причём в бою, героем. Тогда он сможет точно приблизиться к любимой женщине.
Но Антоновичу не везло. Он воевал долго, дожил до Курской битвы, пережил её, и глупо погиб, когда в освобождённой деревушке встал на постой к девушке дет тридцати, вдове. Она просто зарезала его во сне. Чем она руководствовалась, известно так и не стало. Смерть ни разу не героическая, зато он попал в мир, где спустя сотни лет должна была появиться его любимая. И он дождался.
Начинал он с конюха, потом выкармливал жеребцов, после на него повисла повитуха уровня царского. Он старательно воздерживался от близости, поскольку любил. До сих пор и всё ещё, вопреки всему, свою единственную. Но повитуха, в надежде на благосклонность, устроила его учителем фехтования к трёхлетнему принцу. Через два года он стал главным ответственным за воспитание и обучения малыша царской крови.
А потом они сблизились. Не с повитухой, конечно. Уже старик, и совсем молодой парнишка, принц. Они стали друзьями. Подросток доверял своему воспитателю такие тайны, о которых даже не догадывался его отец, император. И Сергеевич ни разу не предал этого доверия, возможные и текущие проблемы решая своими силами, коих у него к тому моменту было совсем не мало.
Спустя долгие года, очень много лет, его воспитанник, император-батюшка всея Руси дали задание помочь мне с делами на изнанке с новым народом, дриадами и гномами. И он, наконец, встретил её! Свою любовь! Единственную и на многие жизни. После чего он преисполнился ко мне такой благодарностью, что я стал для него новым маленьким принцем. Он почувствовал за меня такую же ответственность, а ко мне такую же привязанность.
Вот только вслух он этого никогда не скажет. Но я теперь знал. Грудь заполнило щемящее чувство, глаза защипало. Кто бы мог подумать, что этот мудрый, язвительный и независимый человек может ко мне что-то испытывать? Ещё пять минут назад я сказал бы, что это бред бредовый. При этом не сомневаясь в достоверности того, что видел и воспринимал.
Поток воспоминаний прекратился, как обычно, абсолютно внезапно, оставив лёгкую грусть, намёк на счастье и слезинку на щеке. Старый её заметил, но воспринял по-своему.
— Держись, парень! — добро сказал он. — Я уверен, что ты справишься! На твой желудок сейчас пашут, как проклятые, два десятка человек. У нас всё получится.
— Я тебя тоже люблю, старый! — искренне и внешне невпопад сказал я. — Спасибо тебе за то, как ты ко мне относишься. Прости, но я теперь знаю. Я правда тебя люблю, хоть местами ты и несносный старик! Может, ты себе курс омоложения возьмёшь? Хоть ворчать перестанешь. Может быть. Если захочешь!
Он посмотрел на меня внимательным взглядом, ни слова не говоря взлохматил мне причёску, развернулся и вышел. Его глаза были мокрыми, и резко краснели.
А мне тем временем подали огромную сковороду с шипящей жареной капустой. Не обращая внимания на температуру, я продолжил жрать.
Краснодар, первая Краснодарская академия, нулевой уровень.
Дом графа Мангустова
Наталья сидела в кресле, задрав ноги на сиденье, изящно сложив их вбок и смотрела на свою собеседницу.
— Ну, переспали мы с этой мыслью, — нарушила девушка затянувшуюся паузу. — Если честно, у меня никаких идей. Главой рода я становиться точно не хочу, а что ещё требовать от этой старой стервы, просто не знаю. Ты-то что надумала?
— Есть пара идей, — уклончиво ответила Надежда. — Но, я пришла к выводу, что с предложениями старая дрянь не поскупилась. Требуй клятвы вашим богом, что она исполнит всё обещанное, это главное. Князя Мангустову, вашу свадьбу, невмешательство в твою жизнь. Но главное, чтобы она привлекала тебя только в случае совсем критических ситуаций. Больше мне в голову тоже ничего не лезет.
— Мне тоже, — грустно отозвалась Наташа. — Я долго думала, и пришла к выводу, что тётя сейчас в полной заднице. Да, я опять выражаюсь, не как леди, в курсе. И она предложила максимум того, что может сделать. Ну вот такое у меня ощущение.
— Ну и что? Просто соглашаться? — грустно вопросила Коброва. — Это даже как-то несерьёзно, так за девочку воспринимать и будут! Надо хоть что-нибудь придумать. И вообще, как ты относишься к прогулам? Дичайше не охота идти в академию. Прогуляем? В город смотаемся, в торговый центр какой. Шоппинг, лучшее средство заставить отвлечься мозг.
— А ты знаешь, мне идея нравится, — расслабленно улыбнулась княжна. — Кошка, что скажешь, можно?
Из ниоткуда проявилась стройная мускулистая девушка, от чего Надежда откровенно вздрогнула. Она не могла привыкнуть к тому, что рядом с ними есть кто-то ещё, невидимый для её чувств. Да, она охраняла, оберегала, и даже, было дело, спасала. Но пугала.
— Честно? — слегка хриплым эротичным голосом сказала охранница. — В текущей ситуации я бы категорически не рекомендовала покидать территорию академии. На вас, госпожа, скорее всего, уже открыта настоящая охота. Возможны провокации, когда вы просто умертвите процентов десять жителей Краснодара, не осознавая себя. Подумайте десять раз!
— Да ну, ты, как обычно, сгущаешь краски, — неловко рассмеялась Наталья. — Ещё ничего не известно, компромат не отправлен. Тетка бы мне сообщила. Так что прямой опасности даже быть не может. Ну давай сгоняем в ТЦ? Ну пожалуйста! Нам обеим надо. Да и сама, может, развеешься.
