— Тед, спасибо большое. Ты настоящий друг. Уже бегу! Увидимся на месте!

И Дигби Драйвер, подгоняемый репортерским инстинктом, чуть не выбежал из номера, но вовремя спохватился, торопливо прополоскал зубы, сунул в рот мятную жвачку, натянул даффл-коут[98] и уже полностью снаряженным выскочил в гостиничный холл.

Там никого не было. Журналист мысленно поблагодарил Небеса, что на улице не морозило. Он как раз натягивал резиновые сапоги, которые накануне так и оставил грязными у стойки для зонтиков (кованое, между прочим, железо, год изготовления примерно 1890-й), когда в щель для почты снаружи просунули корреспонденцию, и конверты, шурша, посыпались на коврик. На этот звук где-то в комнатах отозвалась лаем хорошо кормленная домашняя собака, привыкшая к жизни в тепле. Дигби Драйвер уже взялся рукой за щеколду и собирался распахнуть дверь, когда его взгляд остановился на одном из конвертов. Почерк был незнакомый, адрес же выглядел так:

«Дигби Драйверу, репортеру „Лондонского оратора“ в Озерном крае».

Он нагнулся и поднял письмо. Судя по штемпелю, отправили его пять дней назад. Кто-то уже надписал на конверте фиолетовыми чернилами: «Переслать в Даннердейл», и кто-то другой черкнул пониже, красными: «Переслать в Конистон».

Дигби Драйвер на всякий случай встряхнул и помял конверт. Тонкий, легкий, гнущийся во все стороны… Явно не бомба.

Журналист присел на пуфик возле двери и вскрыл письмо.

— Итак, мы находимся в Эскдейле, и велика — даже очень велика — вероятность того, что нам выпадет присутствовать при финальном акте ужасающей драмы Чумных Псов, которые несколько недель не давали продохнуть… Что? Я сказал продо́хнуть? Ха-ха-ха!., всему Озерному краю. Вы, конечно, узнали меня, я Уильям Уильямсон, корреспондент Би-би-си, а здесь рядом со мной — майор воздушно-десантных войск Обри… ой, простите, майор Одри. «Мальчик Обри все смеялся…», так, просто детская песенка, к вам она никакого отношения не имеет… Так вот, уважаемые телезрители, мы все очень разочарованы. Майор Одри командует захватывающей и крайне необходимой операцией по обнаружению и отстрелу этих опасных псов, которые так долго тревожили и резали фермерский скот, превращая прекрасные и мирные холмы Озерного края в некое подобие Дикого Запада. Эта история тянется уже шесть недель, с тех самых пор, как собаки сбежали из вивария научно-исследовательского центра в Конистоне. Что вы чувствуете, майор, участвуя в подобного рода операции?

— Мне дали задание, и я должен его выполнить.

— Вы не чувствуете себя охотником на людей вроде тех, что когда-то гонялись за головорезами по Аризоне?

— Да нет, не чувствую. Честно говоря, мне жаль этих собак. Я вообще собак люблю.

— Их много кто любит, но этих-то?.. Эти определенно заслуживают того, чтобы с ними разделались, причем незамедлительно, пока не произошло новой трагедии. Что ж, было очень интересно, спасибо, майор… Итак, люди майора Одри рассыпались по лугам и склонам этой прекрасной долины. Сейчас пейзаж здесь почти зимний, но летом, я уверен, мы увидели бы одно из самых живописных мест Англии, ха-ха-ха! Двигаясь вперед по шоссе, мы любуемся очаровательными видами, но приходится соблюдать осторожность — кто знает, вдруг одичавшие псы хоронятся вот за этим придорожным сараем? Заглянем осторожно… По счастью, здесь их нет, поэтому продолжаем наш путь. Вот перед нами Дейлгарт, здесь расположена конечная станция узкоколейной железной дороги. Она совсем рядом с чарующей старинной деревенькой под названием Бут. Не знаю, ожидали ли вы подобного, но лично я с удивлением смотрю на миниатюрный поезд, стоящий возле маленького перрона. Локомотив уже разводит пары. Я-то думал, дорога функционирует лишь летом, развлекая туристов, приехавших на выходные… Смотрите, а вот идет машинист, может быть, он тоже расскажет нам что-нибудь интересное? Доброе утро, сэр! Вас зовут… э-э-э… Грэм Уизерс, так ведь?

— Ну да, вроде того…

— Ха-ха-ха. Вы здесь прямо местная знаменитость, верно? И вы собираетесь отправить в путь этот чудный локомотивчик? Надеюсь, наши зрители видят эту глянцевую краску, эту начищенную медь… Все такое ухоженное! Весь поезд — прямо игрушечка, ха-ха. Кстати, куда вы направляетесь?

— В Рэйвенгласс.

— Это далеко?

— Если по железке — миль семь или восемь.

— Я как раз объяснял зрителям, что заблуждался, считая, будто поезд ходит исключительно летом… Кажется, его ласково именуют Тарахтелкой?

— Да, точно. Все местные так его и зовут.

— А почему так?

— Точно вам не скажу. Просто так уж повелось, вот и все.

— А как вышло, что в это ноябрьское утро вы стоите здесь, на дальнем конце линии, да еще под парами?

— Вообще-то у нас три паровозика. Они называются «Река Эск», «Река Майт» и «Река Ирт» — по трем рекам, которые сливаются в Рэйвенглассе, у морского залива. Не всю же зиму им стоять просто так, верно? Вот и гоняем время от времени, чтобы не ржавели. А этот мы еще малость подремонтировали, ну, я и решил слетать в Дейлгарт и обратно, проверить, как он после починки. Вообще-то я сюда приехал в четверг, но вы же помните, какие хляби тут разверзлись вчера. Я и решил чуток переждать, так что выезжаю только сегодня.

— Замечательно. И, конечно, уж вы-то Чумных Псов в пути не видали?

— Не-а.

— А как бы вы поступили, если бы их встретили?

— Пожалуй, предложил бы подвезти…

— Ха-ха-ха, отличный ответ! А для вас, дорогие телезрители, неожиданный бонус — железная дорога Тарахтелка и локомотив «Река Ирт», готовый стартовать из Дейлгарта в Рэйвенгласс под водительством ветерана-машиниста Грэма Уизерса… Надеюсь, Кейси Джонс[99] против этого не возражает?.. А мы с вами движемся дальше по долине Эска, и вот впереди уже показались военные — растянувшись цепью, они прочесывают местность, не пропуская ни единого кустика. Перед нами десантники, их еще называют «красными дьяволами». Они движутся против течения реки, чтобы соединиться со своими сослуживцами, идущими навстречу с верховий… А над нами, в небе, кружат вертолеты Королевского военно-воздушного флота. Они осматривают холмы по обе стороны долины… Одним словом, невозможно избавиться от ощущения, что последний час Чумных Псов настал. Если нам повезет, мы с вами станем непосредственными свидетелями расстрела… Вот к нам подходит один из десантников. Представьтесь, пожалуйста!

— Рядовой Лоyc, сэр.

— Как вам сегодняшняя операция?

— Ну, мы, типа того… на задании, вот, а когда, понимаете, ты на задании, ну, типа того, ты как бы его выполняешь, вот, понимаете? Это же вроде как приказ, поэтому мы, типа того…

— Да-да, конечно. А вот, предположим, вы сейчас засечете собак во-он там, под обрывчиком над рекой. Вы закричите «тэлли-хо»[100], вскинете ствол, прицелитесь и сразу выстрелите, так?

— Ну, нам, понимаете, вроде как надо сперва убедиться, что это как бы, типа, те самые собаки, а когда убедимся, надо как бы перво-наперво доложить старшему по званию, вы ж понимаете, а собаки — что собаки, я к тому, что они как бы…

— Вам известно, как выглядят разыскиваемые собаки?

— Ну да, типа того, мы знаем, что собаки как бы такие, ну, понимаете, я к тому, что собаки как бы…

— А вот на дороге показался роскошный лимузин! Полагаю, это едет не кто иной, как… Да, точно, я не ошибся, перед нами лично сам член кабинета министров, досточтимый Уильям Харботтл. Попытаем удачи — быть может, он скажет нам хоть несколько слов?.. Доброе утро, мистер Харботтл! Уильям Уильямсон, телеканал Би-би-си… Пожалуйста, расскажите нашим зрителям — что вы чувствуете в связи с нынешним мероприятием?

— Для начала скажу, что, естественно, очень переживаю за исход дела. Я придаю очень большое значение скорейшему обнаружению и отстрелу этих весьма опасных животных. Этим мы и собираемся сегодня заняться. Я надеюсь, мое политическое… то есть я хотел сказать, общественное спокойствие остро нуждается в…