— Похороны отца я возьму на себя, вижу ты обеспокоена совершенно другими заботами. Как теперь жить, а точнее, выживать. Но я не похожа на тебя, и никогда не была, поэтому, вот.

Из своей сумочки я вынимаю довольно увесистый конверт с зелеными купюрами. Хочу доказать сама себе что я другая. Я человечнее. Сколько бы она меня не уничтожала, я обеспечу ей на первое время подушку безопасности. Пока ехала сюда, заскочили в банк, проверила счета на свое имя, когда увидела сумму лицевого, чуть не упала, там действительно хватит на две жизни. Конечно я знала что это возможно грязные деньги, но большую их часть я пущу на хорошее дело. Именно на благотворительность. Чтобы хоть как-то замолить некоторые из грехов отца.

— Что это за подачка?

— Там приличная сумма, на первое время тебе хватит. Снимешь себе квартиру где нибудь на окраине, здесь на аренду на год хватит, а дальше, на оплату всех твоих хотелок придётся поработать.

— Какая же ты дрянь! Думаешь благодаря этому вшивому завещанию ты на коне?! Не смеши меня. Мозгов не хватит всем этим заправлять. Этот фонд с твоим руководством потонет как титаник. Сама потом будешь у меня в ногах валяться и умолять вернуться и поднять все на нужный уровень.

От своей неконтролируемой ярости, она сметает все со стола, даже ни в чем неповинные любимые горшки с орхидеями летят на пол, ломая свои стебли напополам.

— Неблагодарная тварь! Я растила тебя все эти годы! Так ты мне решила отплатить?!

— Не надрывай так сильно голосовые связки, на их восстановление твоих финансов не хватит. Фонд… Именно сейчас фонд будет работать в нужном направлении, квалифицируясь на помощи детям, а не на отмывании денег. Помни, у тебя пару часов на сборы. В противном случае, уже МОЯ охрана выведет тебя силой.

Полностью довольная собой, я горделиво выпрямилась, развернулась и направилась на выход, как остановившись, я решила задать свой вопрос, который не давал мне покоя очень давно. Повернувшись лицом к матери, гордо вздернув подбородок я спросила.

— Всегда задавалась вопросом. Скажи мне, я тебе не родная? Неужели можно так ненавидеть всю жизнь собственного ребёнка?

— Да нет, к сожалению, ты моя родная дочь, отвечая на твой вопрос, можно. Можно ненавидеть того, кто сломал твою жизнь.

— Сломал твою жизнь? Каким образом я сломала твою жизнь?

— Хочешь знать почему я всю жизнь тебя ненавижу? Так слушай. Потому что ты главное мое разочарование, я никогда тебя не хотела. Всю жизнь я любила и люблю другого человека, которого твой отец застрелил на моих глазах, только потому, что мы хотели сбежать и быть счастливыми, а твой папаша нам этого не позволил сделать. Он нашел нас, меня избил, до полусмерти, а моего жениха расстрелял на моих же глазах, когда Ваня умирал и корчился от боли, твой отец на его же глазах взял меня силой, а потом, я вышла за него замуж по принуждению, а через девять месяцев родилась ты, моё самое ненавистное воспоминание о том дне. Достаточно?!

Смотрю в её глаза и коченею от страха. Внутри меня что-то оборвалось, оставляя лишь после сказанных слов близкого человека чёрную пустоту. Она же всю сознательную жизнь жила в собственной ненависти ко мне. Но разве я в этом виновата? Это моя вина? Я даже не знала что ответить ей. Возможно, где-то в глубине души к ней у меня маленькими угольками пыталось разгораться небольшое пламя, но оно сразу же потухало.

— Спасибо за откровенность. Спасибо за твое ко мне отношение. Именно благодаря тебе, я стану самой лучшей мамой на свете, мои дети никогда не будут обделены тем, чего не додала мне ты. Материнскую любовь и ласку. Заботу и поддержку. А тебе… Как бы я тебя не ненавидела, тебе я желаю каплю… Хотя бы каплю человечности, иначе не выживешь в этом суровом мире. Прощай.

Под её зловещий смех я вышла в коридор, но её ядовитую, еле уловимую фразу я прекрасно услышала.

— Дети? Да будь ты проклята вместе с ними! Это ещё не конец! Слышишь?! Смотри, как бы ты потом не оплакивала своих детей, за свой совершенный только что поступок!

После того разговора с матерью, который скорее мне напоминал головомойку, весь остаток дня я была молчалива и задумчива. Прошло уже около месяца. С ней мы больше не виделись, из-за своей обиды, она напросто вычеркнула меня из своей жизни. Хотя, она сделала это уже очень давно. В тот день, после её обидных слов, я погрязла в дурных и терзающих душу мыслях. Но из этих удушливых мыслей, меня вытащил мой храбрый рыцарь. Что он сделал? Он повез меня в ЗАГС. Герман не хотел больше оттягивать нашу свадьбу, а если быть честной, то и я не сопротивлялась. И вот сегодня, спустя этот такой долгожданный месяц, мы наконец официально станем мужем и женой.

— Ну что, Соболевская… Вот и пришло время стать Громовой.

Я стояла перед огромным зеркалом в свадебном платье, с фатой и идеальным макияжем в свой идеальный день. Я ещё никогда не была настолько красивой, как в этот момент. А главное, счастливой. Ведь сейчас я выхожу замуж за человека, которого выбрала своим сердцем. Того, кого люблю до безумия. Того, без которого я не представляю уже своего существования.

— Ну что, дочка, готова стать частью огромной семьи Громовых?

Томительную тишину и моё нервное дыхание в этой небольшой красиво украшенной комнате невесты, прервало появление отца Германа. Видя его отражение в напольном зеркале, я улыбнулась уголком губ, он мягко улыбается мне в ответ, и сунув руки в карманы, лениво становится рядом, принимаясь с интересом разглядывать мой красивый внешний вид.

— Александр? Что вы здесь делаете, что-то случилось?

— Нет милая, просто я решил увидеть тебя до церемонии, мне очень хочется сказать тебе спасибо.

— За что? За что вы меня благодарите?

Алекс по-отцовски мне добродушно улыбнулся, обнимая рукой моё плечо.

— Спасибо тебе девочка, ты делаешь безгранично счастливым моего сына. Сейчас я вижу совершенно другого Германа… Того парня, пять лет назад, а вернее, уже взрослого и уверенного в себе мужчину, но в тысячу раз счастливее.

— Ну слушай, бать… Все могло быть иначе. Не влез бы мой братец, кто знает, может она сейчас передо мной стояла в этом платье.

Мы оба внезапно переводим взгляд на дверной проем, где с каким-то разноцветным коктейлем в руках стоял Тим. Опустив с ехидных глаз тёмные очки, он восхищенно присвистнул, оттолкнулся от косяка двери и подошел к нам.

— Ты то что тут делаешь?

— Братец меня сюда отослал, сказал что я его достал со своей бутоньеркой и дебильными шуточками.

— Какими шуточками?

— Ну… Свою красавицу я первый раз замуж выдаю, хотел разрядить обстановку, а он бесится, капель бы ему каких плеснула. Кстати… Платье, улет.

На мне действительно было шикарное, шелковое платье цвета слоновой кости, с завышенной талией и кружевными узорами, которое на мне смотрелось идеально. Макияж и прическу я продумала уже давно, глупо конечно, но я ещё пять лет назад представляла этот особенный для себя день. Именно с ним. В этот незабываемый для нас день, мы вместе с Германом продумывали все до мелочей, даже пышное белоснежное свадебное платье я сшила на заказ, не хотела я стандартное из магазина. Это наш волшебный момент и на мне должно было быть эксклюзивное, сшитое только для меня платье. Засмотревшись в свое отражение, мягко, подушечками пальцев я коснулась шеи, поправляя красивое фамильное ожерелье, подаренное мне перед нашей помолвкой отцом Германа.

— Тим, зачем его заводишь? Он и так нервничает.

Вспомнив язвительную фразу братца Германа, я выразительно приподняла одну бровь.

— Это просто прикол. Твой женишок сильно напряжен, да и расслабься. Ты очень красивая…

— Господа мои, вообще-то уже время, милая, не против, если я тебя поведу к твоему будущему мужу?

— Нет. Конечно нет.

Кивнув головой, отец Германа отвлекся на звонящий телефон, пока он отошел, принимая вызов, Тим стал рядом со мной, уложил свою пятерню на моё хрупкое плечико, заботливо поправляя расписной шлейф сатиновой фаты.