— Сколько я принес тебе боли… Прости меня… Слышишь?! Прости…

Шепчет одними губами, нежно целуя меня в лоб.

— Хочешь правду..? Такую, как однажды услышала я от тебя? Тогда слушай…

Герман отшатывается от меня как от прокаженной и угнетенно садится в садовое кресло, пряча лицо в ладони. Стою и смотрю на него сверху вниз, моя рука сама потянулась к его черным как смоль волосам, но я вовремя одернула руку и сквозь боль в груди, тихо произнесла.

— Ты причина этих шрамов. Ты оставил их не только на сердце, но и на моих руках. Ты чертов кошмар, который преследует меня уже пять лет, может хватит? Может пора отпустить меня? Ты же так отчаянно просил чтобы я ушла из твоей жизни.

Он словно впал в стадию сна, сидел несколько минут и прокручивал мои слова у себя в голове. Я выговаривалась перед ним, постепенно окуная его в тот искрометный ад, который пережила с трудом, и мне становилось легче.

— Я отпустила тебя и ушла, теперь сделай для меня тоже самое.

Когда Герман поднял на меня свои синие глаза, внутри что-то будто закоченело и моментально хлопнуло сильным ударом, отдавая жгучей болью по всему телу. По его щеке скатывается одна скупая, мужская слеза, он быстро ее вытирает и со стеклянными глазами, как ни в чем не бывало, встаёт, берет в руки нож и дорезает за мной овощи.

— О чем так задумалась, что вместо овощей решила накормить нас салатом из своих пальцев, м?

— Просто смотрела на детей..

Не смотрю на него, пока Герман нарезал свежие овощи, я увела глаза на резвящихся детей. А на губах проскользнула добродушная улыбка.

— Они удивительно быстро поладили, Макс не подпускает никого к себе близко, а твою дочь…

Ему словно было больно, от осознания что у меня уже совершенно другая жизнь. Жизнь, в которой его нет. Жизнь, в которой есть Игорь и я. И как он считает, дочь.

— Так бывает, иногда кто-то свыше невольно притягивает нас друг к другу, хотим мы этого или нет.

Горько усмехнувшись, опечалено просипела.

— Громов, тебе не стыдно, гонять беременную женщину по всему участку, ну и где твой братец?

Крис надувает свои губки, да обиженно лупит Геру небольшим кухонным полотенцем по плечам.

— Слушай, невестка, тебе полезно гулять на свежем воздухе, да и ходить кстати говоря тоже, легче родишь.

— Ты глянь на него! Гиппократ хренов! А ну, проваливай отсюда!

Пока я с открытым ртом наблюдала за их «милым» общением, Гер нахально подмигнул моей подруге, а потом внезапно закинул мне в рот кусочек нарезанного огурца.

— Жуй витамины.

Схватив тарелку с замаринованным мясом, он пошёл в сторону мангала, а я стояла и послушно жевала этот огурец.

— Стратег блин!

Ближе к вечеру, после ужина я проводила Юлю в ее комнату на этих два дня, Тим с Крис тоже ушли отдыхать, да и подружка Громова ссылаясь на какие-то срочные дела в городе, попрощалась со всеми и улизнула. Сон совершенно не шел, поэтому, я решила прогуляться, пока бродила по территории, случайно наткнулась на небольшую речушку. Присев на скамейку, вокруг воцарилась тишь да гладь, слышно было только пение сверчков. В игре лунного света в листве деревьев можно было различить причудливые фигуры, одна такая фигура появилась возле меня.

— Можно?

Осторожно интересуется.

— Зачем спрашивать когда ты уже пришел.

— Я так понимаю, это да?

— Если собираешься тут торчать, давай в тишине.

Он подошел и несмело присел рядом возле меня, между нами повисло неловкое молчание, оба сидели и смотрели на речную гладь. У меня было к нему столько вопросов, мне казалось, он возможно даже слышал работу моих шестеренок, а еще… Мне так хотелось просто к нему прижаться, почувствовать его такой родной и давно забытый запах, и я не сдержалась…

— Обними меня.

Он даже ничего не сказал, тихо усмехнулся и просто подсел еще ближе, снял с себя куртку, накрывая ей уже во всю продрогшие плечи, одной рукой Герман обхватил меня за спину и уложил мою голову себе на плечо. Но сидеть в безмолвной тишине мне показалось не интересно и я конечно полезла к нему с расспросами.

— Почему Соня не с вами? Вы же семья, почему ты не с женой, а с совершенно другой женщиной?

Прекрасно почувствовала его напряжение всем своим телом, как будто оно передалось мне сейчас напрямую от Германа.

— Соня погибла, пять лет назад, тяжелые роды.

Как странно, но я даже не почувствовала сожаления. Неужели я настолько превратилась в бездушную статую.

— Прости, я не знала

— Ничего.

— А мальчик. Твой сын, как он все это время? Как он без матери? Это же так ужасно..

Я искренне сейчас испытывала сочувствие к этому маленькому ребенку. Ведь мы с ним очень как оказывается похожи, по сути, y меня тоже нет матери. Нет, она конечно есть, живет в свое удовольствие и радуется жизни. Но вот тепла и любви я никогда не чувствовала. Даже все эти пять лет, мы не виделись, ни с ней, не с отцом, это было моё условие Игорю, он часто летал в Москву, ведь у него с моим отцом был совместный бизнес. Отец конечно со слов Игоря интересовался как я, а вот мать… Она буквально избавилась от меня.

— Было тяжело, многочисленные няни, которые сменялись со скоростью света, родители Сони помогали, Крис… Да и Вера… Вера очень помогла, ну, как-то так и справились.

— Твоя Вера молодец.

Произнесла так, словно это вовсе не я говорила.

— У тебя сейчас глаз от напряжения лопнет.

— Что?

— Соболевская, я её не трахаю.

Резко отстранилась от него, заглядывая в наглые глаза.

— Совсем уже?! Зачем мне эта информация?!

— Судя по твоему выражению лица, именно это и крутится у тебя в голове.

— Мне плевать!

— Я вижу… Вера, это дочь моей мачехи…. А не моя курица-наседка.

Усмехаюсь и почему-то чувствую облегчение на душе. Когда молчание затянулось, во мне взыграло бешеное любопытство. Я знаю! Знаю, что не надо воротить прошлое, не нужно о нём думать… Не думать. Но я не смогла, я немного отстранилась от него, посмотрела в холодные голубые глаза и до боли закусила щёку. Нет, Ульяна, не смей! Не спрашивать.

— Можно я задам тебе один вопрос?

Клянусь, я не могла остановиться, как сильно мне этого ни хотелось, я должна была знать правду, даже если от нее мне станет ещё больнее.

— Я даже знаю что ты хочешь у меня спросить.

— Только ответь честно.

Герман тяжело вздохнул, прикрыл свои глаза веками и чуть опустил голову вниз.

— Что тогда произошло? Ведь, было все хорошо, или мне так казалось?

Я замерла в ожидании. Герман словно не решался начать разговор. А я мысленно его молила. Молила рассказать все о том дне. Дне, который стал для нас порталом в сущий ад.

— Я сделал это ради тебя.

— Я не понимаю.

— Я оставил тебя, чтобы ты жила так, как привыкла.

Я смотрела на него в диком непонимании. Что это значит?! Что значит он оставил меня чтобы я жила так как жила? Но он молчал, а я терпеливо считала каждую секунду, лишь бы услышать ещё и ещё..

— Объясни…

От лица Германа.

6 лет назад.

Разговор который разбил вдребезги все мои мысли и планы. Наши планы на светлое будущее. Брат лежит и практически умирает на глазах. Даже не подпускает к себе, страшная апатия и непринятие ситуации. С другой стороны моя любимая девушка, которая лишилась такого сокровенного маленького счастья. Да и я… Я сам мучительно гнил в этой обстановке. Не знал как справиться, как облегчить жизнь обоим.

— Я так понимаю, ты меня не услышал?

— Ты думаешь, я реально сейчас возьму и брошу ту, которую люблю?

— Как я знаю, тебе сейчас не до неё, верно… У тебя же такое горе в семье случилось… А к тому же… Не оставишь её в покое… Я расскажу ей правду, которую ты так тщательно он нее пытаешься скрыть.

— Откуда?!

Озверело сдавливаю пальцы в кулаки, болезненно впиваясь ногтями в плоть. Ещё немного и разорву собственную кожу на части.