Кивнув, парень хотел было уйти восвояси, уже на торопясь, ибо вымок до трусов, но осознал, что в темноте и из-под капюшона малой не увидит его «не за что», он таки решился обмолвиться фразой.

— Ага. — Наконец-то это чувство защитника насытилось сегодняшней храбростью и можно было уходить к «себе» домой.

— А ты типо это, из крутых да? — в предъяве слышались нотки обиды.

— Нет. — Бросил парень и неспешно двинулся дальше.

Малец топтался на месте, не решаясь на какое-то действие, и через пару десятков секунд все-таки выпалил:

— Слушай, это… Тут такое дело, — когда Ли-Хван остановился, малыш затараторил, как пулемет. — У нас не принято в долгу оставаться, брат говорит. И это, давай со мной пойдешь и вместе растолкуем ему, что к чему. Ты меня спас, помог и хочу попытаться помочь тебе. Давай пойдем к нему, а? — Винт вился вокруг него, как щенок, которого забрали из приюта.

— Зачем? — парень действительно недоумевал для чего тот отчаянно хотел его потащить куда-то за собой.

— Э-э-э… Не хочу оставаться в долгу! Так не правильно. Да, я уличный, но понятия имею и… не могу вернуться к брату один, когда обязан жизнью тебе! — даже в темноте, казалось, можно было увидеть, как маленькие крылья ноздрей раздуваются от важности его намерений.

— Я Кевин. Если пойду — отстанешь от меня? — скучающим тоном спросил паренек.

— Да! Да, только поговори с братом, а там решите между собой кому что и кто куда. — Воодушевленный малец чуть ли не засиял от счастья.

Когда они оба подходили к обшарпанному сарайчику, то по спине Кевина прокатилась капля холодного пота. Мало ли, может это хитроумная уловка от мальца, а те двое «обидчиков» лишь актеры этого спектакля? А он, как дурак, повелся на это и теперь придется расплачиваться за свою ошибку.

В окне, которое залатали плотной полупрозрачной пленкой, виднелся слабый свет, словно от огня. На улице уже вовсю разыгрался дождь и по ощущениям, скоро поднимется ветер. Под ногами шуршали камешки, разбавляя монотонный стук капель о поверхности.

— Мы сейчас зайдем и надо сразу пойти к брату, а то он будет недоволен. — Сообщил мальчик перед тем, как пролез в дыру в стене, которую закрывала фанера.

Вздохнув, Ли-Хван повторил его же действия, только не учел, что малец проскочил в имитированную дверь достаточно легко из-за его небольшого тела, а вот ему пришлось повозиться, чтобы попасть внутрь. Когда дело было сделано, он в спешке начал стряхивать с мокрой одежды пыль от той дыры, но лишь больше навел грязи на вещах. Когда же парень поднял голову, то немного смутился, ведь около восьми человек уставились на него, словно на диковинного зверя.

Из-за угла высунулась голова Винта, которой он кивнул в сторону, приглашая проследовать за ним. Его спаситель так и сделал, игнорируя зрителей. В другой комнате, немного обжитой полуразвалившейся мебелью, на стуле в уголке сидел парень, может быть ровесник Кевина.

Черные растрепанные волосы, немного сплющенный нос, который покрывали веснушки, поджатые губы, а подбородок был рассечен белесым шрамом, тянувшимся до шеи. Когда Ли-Хван посмотрел в его глаза, то напоролся на ледяной, проникающий в душу взгляд. От такого становилось не по себе, но сирота прошел через слишком большое количество ужасов, чтобы прятаться по углам от зрительного контакта.

— Винт, кого это ты притащил к нам? — немного сипловатый голос для подростка лет тринадцати-четырнадцати.

— Брат, этот паренёк меня от негодяев спас. Соседская банда решила до тебя добраться через меня, но Кевин их отп… кхм, уложил на лопатки! — малец опустил голову, скрывая свои полыхающие от стыда щеки. Видимо ему нельзя было использовать нецензурную брань.

— Я-я-ясно. Ступай к остальным, там тебе Цветочек гостинцев оставила. — Черноволосый перевел взгляд обратно на Кевина, когда закончил беседу с братом.

Винт послушно кивнул и вернулся в первую комнату, где находились его знакомые, скорее всего.

— Итак, Кевин, чей будешь?

Ли-Хван немного опешил от такого вопроса, но виду не подал, лишь ответил с невозмутимым видом:

— В смысле? Своим, кем же еще. — Он знал, что существуют некие группы или банды, где скапливается некоторое количество человек, а после они толпами кошмарят людей на улице или такое же сборище, как они.

— Ты куришь что-ли? — густые брови сошлись на переносице, а между ними залегла глубокая складка, совсем не как у подростка.

Кевин также нахмурился, откровенно не понимая, что за странный диалог с ним ведут. При чем тут курение и чей он. Быть может, его собеседник просто не в себе или у него протекла крыша, а Винт не замечает того или ему кажется это привычным.

— У тебя голос сиплый, будто куришь уже лет пять. — Чуть позже последовало объяснение от собеседника.

А ведь и правда его голос казался другим. Он не разговаривал продолжительное время и сейчас его голосовые связки немного в шоке от такой нагрузки. Прокашлявшись, парень почувствовал небольшое першение в глотке.

— Я не разговариваю. Обычно. — Лучше не стало, не, но что есть, то есть.

— Понял. Меня Чоном звать, но в своих кругах и не только кличут Ворон. Скоро поймешь почему. Насколько понял, ты бездомный и уличный. Мы тоже. Поэтому предлагаю тебе крышу над головой за спасение моего братца.

Предложение было интересным, спора нет, но надо ли Кевину это? Жить вместе с другими, незнакомыми ему людьми, которые явно захотят с ним сблизиться, узнать его. Логично, он вступит в их «банду», потом так просто из нее не выйдет, это знали все беспризорные, которые жили на улице. Также он не знал их порядков и принципов. А вдруг они убивают людей? Или воруют у кого-то, а потом оставляют одного из своих, козла отпущения, чтобы тот взял вину на себя, пока другие пожинают лавры промыслов? В этом деле нужно быть предельно осторожным, конкретно в отказах, потому что чуйка подсказывала, что это ни к чему хорошему не приведет.

Чон внимательно следил за ним, хотя полумрак в комнате не позволял полноценно осмотреть его эмоции и выражение лица, но казалось, что в тишине помещения можно было услышать как работают шестеренки в его мозгах. Делом главаря было предложить, а вот ответ его не особо волновал, он также не доверял этому закрытому незнакомцу.

— Согласен. — Неожиданно сорвалось с губ Кевина, что оказалось неожиданным для них обоих.

Новый член банды тут же почувствовал мандраж и неприятное скручивание тугой спирали внутри живота, будто на подсознательном уровне ощущал, что последует что-то новое, неизведанное и нетронутое для него прежде. Послышался шумный вдох, это Ворон, казалось, смаковал его эмоции, питался ими, чтобы поддерживать ту чернь, что пряталась в нем, но была скрыта от посторонних глаз. Молчаливое принятие. Теперь в эту игру вступила новая душа, которая обязательно чем-то замарает себя, будь то кровь или что-то еще.