«И куда мне идти?»

И так небольшое количество доступных Ломагину маршрутов в очередной раз уменьшилось, сократившись до одного. Единственным безопасным вариантом был проход у противоположной стены, находящийся в нескольких метрах от него, в который он и собирался нырнуть, отчаянно надеясь, что в нём он не встретит кого-то столь похожего на своих недавних противников.

Старые трубы, каждый их миллиметр, отлитый из довольно неплохой стали, был покрыт ржавчиной и какой-то дурно выглядящей слизью. Смрад и сырость ударили в ноздри Ломагина стоило ему только зайти в выбранный проход. Узкий проход был серьёзно затоплен. Он утопал по пояс в воде, а грязь, в избытке скопившаяся на полу, была сродни трясине превращая каждый его шаг в испытание на выносливость. Всевозможный мусор в изобилии, плавающий на поверхности, еще больше затруднял перемещение.

«Дерьмо собачье, угораздило же меня забраться в это место, надеюсь, под водой не скрывается голодная тварь только и ждущая, что на неё наступит какой-нибудь неудачник».

Словно отвечая его мыслям, обнаженную кожу его ноги обвило что-то крупное и склизкое, напоминающее своей консистенцией желе, если бы он могло еще постоянно сокращаться. Спустя мгновение, неизвестное существо присосалось к ноге Ломагина, острыми челюстям разрывая его кожу, начав с немыслимым вожделением поглощать вкусную кровь.

Резко опущенная под воду рука смогла ухватить ещё одну извивающуюся тварь намеревающуюся присоединится к пиршеству. Вытащив свою добычу из-под воды, Ломагин с удивлением узнал в ней огромную пиявку толщиной в половину его ладони.

— Ну просто охренеть, ребята, как сильно вы вымахали, – только и смог произнести Ломагин с удивлением рассматривая свою находку. Он чувствовал, как всё больше число пиявок впивается в его тело не обращая внимание на покрывающую его одежду, их мощные челюсти терзали его тело, их желание поглотить его было столь велико, что стало буквально осязаемым.

Через несколько секунды, будь то этого было мало, неподвижная гладь воды взорвалась изнутри и сотни голодных, жирных тел со всех сторон бросилось на неподвижно стоящего Ломагина, отталкивая друг друга, пиявки стремились как можно скорее насладится тёплой кровью замершей от страха жертвы.

Правда вместо ужаса на лице Ломагина впервые за долгое время расцвела яркая улыбка. С превеликой осторожностью, шатаясь под градом ударов вылетающих из-под воды хищников, он закрепил свой автомат между трубами, боясь испортить своё оружие избыточным количеством воды, в которую ему придётся сейчас погрузиться.

Наконец, когда дело было сделано, военный инженер, облепленный извивающимися тварями с ног до головы, позволил увлечь себя под непроглядную толщу воды. Единственной мыслью, которая проскочила в его голове, было слово – «Еда».

Первой, кто почувствовал неладное оказалась, как ни странно, самая первая хищница, дорвавшаяся до теплокровной добычи. Жидкость, которая должна была без всяческий проблем поглощаться и усваиваться ее организмом в какой-то момент стала чрезвычайно вязкой и липкой. Кровь Ломагина жадно обволакивала каждый миллиметр внутренностей хищницы, чтобы затем накинутся на нее всепожирающей волной. Изголодавшийся, ослабленный борьбой с антивирусом, и постоянными попытками залечить час от часу множившиеся ранения, организм Ломагина, внезапно оказался на шведском столе. Кто бы мог подумать, что еда сама, без всяческих понуканий неслась к нему и в отличие от множества других противников, пища всего лишь хотела поглотить его кровь. В беспросветной тьме, что долгое время окружала Ломагина, наконец, зажегся яркий луч света.

Используя воду, как идеальную среду для охоты, организм Ломагина словно безумный вырабатывал ярко-красные тельца, затем распространяющиеся вокруг тела носителя с умопомрачительной скоростью. Словно стаи голодных пираний, микроорганизмы набрасывались на всё живое, жадно поглощая каждую питательную клетку, попавшую в поле их зрения. Вне тела Ломагина они не могли долго существовать, но этого времени хватило чтобы захватить окружающее пространство в плен своих ловчих сетей, и переправить все поглощенные вещества прямиком в организм-носитель. Маленькие трудяги, умирая оставили после себя чарующий багрянец ковра, предназначенный для дальнейшего заманивания в свои сети живых существ, в случае если организму носителю не хватит полученного строительного материала. Вся схватка заняла не больше двух минут, как вновь успокоившуюся гладь воды разорвало изнутри. Вынырнувший из-под воды Ломагин выглядел в разы лучше, чем был до этого. Висевшая на его теле кожа вновь натянулась под набранным объёмом плоти. Его тело вновь обрело силу, и энергию для дальнейших свершений.

Сладко потянувшись, Ломагин по новой оглядел себя, он бы не сказал, что его прямо распирало от полученной энергии – нет, на самом деле, ему по-прежнему было хреново, большая часть поглощенных им веществ потратилась на залечивание внутренних и внешних повреждений организма, и только затем, его тело начало создавать запасы для своего функционирования. Хоть Ломагин и нарастил массу, но одежда, надетая на него, по-прежнему была ему великовата, примерно на размер или два, но это уже было неплохим фундаментом, с которым он мог более уверенно смотреть в будущее.

Вытащив свое оружие из плена труб и чихнув от заполонившей воздух ржавой пыли, военный инженер неспешно двинулся дальше по коридору, не сильно беспокоясь о том, что из подводы на него сможет напасть кто-то другой. Если подобные сюрпризы и были до этого, то хищные пиявки всех высосали досуха, кроме Ломагина… разумеется.

Достигнув очередной развилки, Ломагин вздохнул с облегчением — вода доходила до щиколоток, и к тому же, самым волнительным был тот факт, что ему попалась табличка с едва различимой надписью — «Убежище №13». Пусть время не пощадило её, но разглядеть общее направление было возможно.

«Рядом с убежищем должна быть дорога наверх, иначе в нём не будет никакого смысла». – Думал Ломагин, неспешно передвигаясь по коридорам в указанном табличкой направлении. Вокруг него царила тишина, разрезаемая редкими воплями существ, с которыми Ломагину не хотелось сталкиваться ни при каких условиях.

«Уо-о-оу-х, о-о-о-оу-уо-о».

Тишину разорвали знакомы звуки. Ломагин никогда бы не мог подумать, что стоны обычных зомби будут вызывать у него ностальгию. Завернув за угол, он увидел источники этих звуков. Погрызенные, с висящими пластами мяса зомби, медленно брели в его сторону.

«Бездомные, сколько же их здесь в этих чертовых тоннелях?»

Политика, проводимая государством в области экономики и бесконтрольные потоки мигрантов сыграли с городом злую шутку. Обездоленные люди стали первыми жертвами вируса, кто знает, если бы столько людей не находилось под городом, может быть, люди смогли бы отделаться малой кровью. А вместо этого, подземная часть города кишит голодными монстрами, которые не прочь полакомится живыми людьми. Несмотря на часть вернувшихся возможностей, Ломагин на себе прочувствовал силу огнестрельного оружия. Неспешно вскинув автомат и прижав приклад к плечу, он сделал всего три выстрела. Пули с лёгкостью пробили черепные коробки мертвецов. Бурая масса, больше не удерживаемая в плену костей, щедро выплеснулась на пол.

Медленно приближаясь к всё ещё дергающимся телам, Ломагин всматривался в лица мертвецов, стараясь не повторять предыдущих ошибок.