В конце концов, кое-кто не выдержал.

— Асьен, что происходит? — отставив тарелку с рагу, только что торжественно врученную мной, пугающе проникновенно вопросил кронпринц.

— Мм? Все дивно! — мгновенно ответила я.

Судя по взгляду сэра Матиуша, ужинавшего с нами, на «дивно» происходящее походило менее всего.

— Мне нужно к магистру Ксавьену, — торопливо решила я.

И поднявшись, подхватила маску, конспекты, которые следовало вернуть, и заколку для волос, так как с распущенными бродить по Башне боевого факультета, изобилующей развешанными по стенам чучелами Тварей из Нижнего мира, было не слишком безопасно.

Но стоило мне взяться за дверную ручку, как кронпринц мрачно заметил:

— Ты даже чай не выпила, Асьен.

— Выпью, когда вернусь, — отмахнулась я.

И поспешила покинуть комнаты Каенара.

Собирала волосы и надевала маску, водрузив конспекты на клыки раззявленной пасти, если не ошибаюсь, сцелоникса. Когда, завершив, вытаскивала папку из пасти Твари, случайно сломала два клыка. Это было досадно. Наклонившись, попыталась было незаметно всунуть их обратно, придав чучелу вид нетронутости, но тут за моей спиной раздалось вкрадчивое:

— Всегда знал, что женское любопытство вещь непреодолимая…

С перепугу впихнула конспекты обратно в пасть, судя по хрусту повредив еще несколько клыков, и испуганно развернулась к магистру Ксавьену.

Заложив руки за спину, преподаватель изучил меня придирчивым взглядом, а видеть магистр мог и в абсолютной темноте, после чего лишил меня маски, шпильки, деловито расстегнул три верхние пуговки на моем платье. Еще раз критически осмотрел, и наклонившись к моему лицу, очень тихо произнес:

— За сломанные зубы экспоната, более не существующего даже в Нижнем мире, наказание — десять ударов палками по ладоням. А в департаменте наказаний наказывать умеют, малышка Асьен, и от твоих нежных пальчиков останется кровавое месиво. И лечить придется долго… Удачи, детка.

И магистр растворился в сумраке, забрав с собой и мою маску, и шпильку.

Отчетливо понимая, что сказанное заместителем ректора шуткой не было вовсе, я поспешила извлечь конспекты из пасти Твари, на этот раз с предельной осторожностью, и с содроганием обнаружила, что сломано теперь было шесть клыков.

— О, Небо! — простонала, оценивая ущерб.

Но на сей раз небо не внемлило мольбе.

— Что случилось?- прозвучало в темноте.

И этот голос, я бы узнала из сотни тысяч.

Резко обернувшись, склонилась в реверансе и напряженно поздолровалась:

— Дивного вечера, ваше высочество.

Эльтериан медленно подошел, посмотрел на стремительно бледнеющую без спасительной маски меня, на пачку конспектов в моих руках, на сломанные клыки уже вымершего, и потому бесценного чудовища.

— Спешила к магистру Ксавьену? — с ходу предположил принц.

О, да. И доспешилась.

— Вы чрезвычайно проницательны, ваше высочество, — поспешила ответить.

— Сложно было бы не догадаться — на конспектах указано название предмета, — с мягкой иронией произнес Эльтериан.

Постоял, продолжая разглядывать меня, и продолжил:

— Так спешила, что повредила бесценный экспонат?

С одной стороны, мне было страшно, и становилось страшнее с каждой секундой, но с другой… Я была готова повредить магистра Ксавьена, и прямо сейчас. Можно этой стопкой конспектов, а можно и бесценной головой сцелоникса. Но все же ужас от осознания моего положения, существенно пересиливал гнев.

— Асьен, не стоит так переживать, — Эльтериан мягко шагнул ко мне, я же испуганно отшатнулась в сторону при его движении. — Успокойся, — со снисходительной иронией, произнес принц. — И не волнуйся по поводу сцелоникса. Пусть это останется нашим маленьким секретом. Мне будет приятно иметь что-то общее с такой удивительной девушкой, как ты.

Взмах царственной ладони, и все сломанные клыки, окутавшись призрачно-зеленоватым сиянием, послушно вернулись на свои места и приросли как новенькие, не осталось даже линии слома.

— Вот видишь, все хорошо. Дивного вечера, Асьен.

И галантно поклонившись мне, принц Эльтериан покинул коридор, направляясь в свои покои.

Бледной мне оставалось лишь вновь склониться в реверансе, а после…

После стоять, и мрачно наблюдать, как очертания магистра Ксавьена возникают в воздухе, всего в нескольких шагах от имевших место событий. И ухмылялся магистр столь довольно, что становилось ясно — его план, каким бы он ни был, вполне удался.

— Вы! — прошипела я.

Прижав указательный палец к губам, и тем самым призывая меня к молчанию, магистр указал в сторону лестницы, и ушел первым. Мне оставалось лишь последовать за ним.

В кабинете магистра Ксавьена, я металась из стороны в сторону, для начала застегнув платье, после собрав волосы, а вот затем, даже не прибегнув к спасительной маске, развернулась к преподавателю и воскликнула:

— Вы что творите?

— А разве это не очевидно? — поинтересовался в ответ магистр.

И так как очевидно мне не было совершенно ничего, заместитель ректора ВАДа, коварно улыбнулся и произнес:

— Асьен, сегодня ты видела меня с леди Сарской, не так ли?

Это действительно было так.

— И на что это, по-твоему, было похоже?

— Весьма… неординарный вопрос, — была вынуждена признать я.

— Асьен, мы же договорились доверять друг другу. Итак? Твой вердикт?

— Боюсь, вы несколько переоценили меня — вынесение вердикта не моя специализация.

Магистр коварно улыбнулся, приманил к себе чашку чая со стола, всыпал в темный напиток мелко порезанный красный перец, и помешивая то, что собирался выпить с явным удовольствием, коварно произнес:

— Твоя задача, отвлечь Эльтериана. Сегодня ты вполне неплохо справилась, но в дальнейшем я жду от тебя большей инициативы. Эльтериан должен думать о тебе Асьен, и чем больше, тем лучше. И тогда, он станет уделять куда меньше внимания своей официальной невесте, что, несомненно, встревожит леди Сарскую. И за помощью она придет, ожидаемо — ко мне. Более того, мы продолжим встречи, которые… не останутся тайной. А спустя два месяца, на Весенних учениях, случится то, что Эльтериан не сумеет скрыть.

Весенние учения? Звучало знакомо, но вызывало, от чего-то лишь содрогание.

— Что будет не так на Весенних учениях? — нервно спросила я, подозревая, что отвечать мне магистр не пожелает.

Но Ксавьен, отсалютовав чашкой с определенно непереносимым напитком, весьма коварно протянул:

— На Весенних учениях во время полевой практики, сопровождать студентов боевого факультета будет военный лекарь, Асьен. Знаешь, чем военные целители отличаются от всех прочих?

Я не знала.

— Они отличаются тем, что всегда говорят правду и только правду, — и магистр сделал глоток обжигающего чая. — И беременность леди Сарской, Эльтериан не сумеет скрыть при всем своем на то желании. А я не стану сдерживать слухи о нашей тайной связи. В результате, дитя леди Сибиллы будет подвержено проверке на отцовство.

И пока я стояла, совершенно потрясенная услышанным, магистр Ксавьен продолжил:

— Чистота императорской крови не подлежит сомнению, но кровь бастарда, зачатого в условиях недоказуемости участия в зачатии принца, несомненно, подвергнется самой тщательной проверке. Весьма тщательной. Теперь все поняла?

Медленно пройдя к креслу напротив магистра, я в растерянности опустилась на самый край мягкого сиденья.

— Меня всегда искренне восхищали твои манеры, — заметил магистр Ксавьен, — осанка, движения, и даже то, как ты опустилась в кресло — поистине грация достойная императрицы.

Проигнорировав его высказывание, я была вынуждена признать:

— Я потрясена вашим коварством.

— Почему же сразу «коварством»? — поинтересовался магистр. — Всего лишь простой и весьма точный расчет. Ты привлекаешь внимание принца, леди Сарская начинает бороться за расположение его высочества, и так как мы с ней теперь «добрые приятели», и я ко всему прочему ее наставник, она обратится за советом ко мне. Моим советом будет древнее как мир, и столь же бесполезное «роди ребенка, дитя свяжет вас двоих на веки». Парочка необходимых эликсиров и леди Сарская понесет, старательно скрывая свою беременность от жениха. Но все откроется на полевой практике во время Весенних учений. А дальше, в дело вступят пересуды, сплетни, подозрения. И император лично отдаст приказ о проверке на отцовство, его вынудят его же министры.