На углу за пределами территории рынка он увидел странную сцену. Там стояло с десяток цветочниц за самодельными мини оранжереями, то есть коробами, похожими на аквариумы. «Оранжереи» обогревались стеариновыми свечками. Странность ситуации заключалась в том, что крупный мешковатый парень опрокинул одну из коробок, ведро с цветами и топтал ногами цветы в луже от пролитой воды. Хозяйка цветов, бледная пожилая женщина интеллигентного вида в цветастом платке, стояла молча, прижав руки к груди.

– Прекрати! В чем дело? – громко воскликнул Михаил и взял дебошира за плечо.

– Отвали! – отмахнулся парень движением туловища и руки, даже не поворачивая головы.

Тогда Михаил подсечкой сбил парня с ног и заломил руки за спину, намеренно погрузив лицо грубияна в мешанину из раздавленных цветов и тротуарной грязи. Потом надел наручники и за шиворот поставил на ноги.

Парень тут же попытался нанести удар ногой. Михаил уклонился и новой подсечкой отправил упрямца на землю.

– Не дергайся, а то что-нибудь сломаю!

– Ты труп! – завопил парень с земли, потом посыпались грязные ругательства.

Михаил надавил ребром ботинка на шею, пока не услыхал хрип.

– Так ты успокоишься или тебя вырубить на пару часов?

Парень обмяк и больше рота на раскрывал. Михаил снова поставил его на ноги и толкнул вперед.

– Иди и не вздумай взбрыкнуть. Дальше понесут на носилках.

Парень поплелся, загребая ногами и втянув голову в плечи. Михаил время от времени корректировал направление его движения. Он вел нарушителя в милицейский участок.

Участковый встретил их на пороге, так как уже увидел из окна:

– В чем дело? Что за хреновина?

Михаил показал свое удостоверение и объяснил ситуацию.

– Посадите его в холодную, а я сейчас приведу свидетелей и потерпевшую, составим протокол.

Пострадавшей женщины и след простыл.

– Куда она подевалась?

– Ушла домой, – ответила одна цветочница помоложе.

– Что у вас тут происходит? Мне нужны две свидетельницы. Это займет не более получаса. Подпишите протокол и вернетесь к своей торговле…

– И не надейтесь! Мы Вас видим в первый раз и, думаю, последний, а нам тут торговать каждый день, – ответила все та же бойкая женщина.

– Я следователь прокуратуры, кто мне все это объяснит? – не мог успокоиться Михаил.

– Что тут объяснять! Всем давно понятно. Вам участковый объяснит лучше нас, – цветочница переключилась на покупателя, который попросил собрать букет.

Остальные сделали вид, что тоже заняты торговлей.

Михаил отошел в недоумении и решил вернуться в участок. Он не успел набрать скорость, как его остановила за руку женщина. Это была пострадавшая.

– Я Вам все объясню, только никаких заявлений не будет. Договорились?

– Договорились! – изобразил разочарование Михаил.

– Тут орудует шайка, пять или шесть человек, а может и больше. Они берут деньги за право торговать. И я бы дала, да не успела еще ничего продать. Так этот подонок даже не захотел подождать полчаса.

– А куда смотрит милиция, участковый?

– Участковый их боится. Когда он только появился, мы ему пожаловались как новому человеку. Он пытался задержать одного из них, но откуда-то налетела вся банда и молча окружила его. Он стал оправдываться: «Ребята, это недоразумение. Все в порядке…». И все осталось по-прежнему, только платить мы стали больше.

– И вы не написали жалобу в прокуратуру?

– Выясняли. Требуют заявление от каждого в отдельности. Когда давал и сколько, причем никаких гарантий защиты. На мне семья, стану я рисковать. У меня с моим высшим образованием нет другой возможности заработать.

– Все понятно, спасибо! – Михаил решил больше не тратить напрасно время и направился снова в участок. Трое суток подержать этого типа можно. Да и с участковым нужно все-таки поговорить.

Перед поворотом во двор дома, где в цокольном этаже размещался милицейский участок, Михаил увидел впереди знакомую спину. Задержанный удалялся в другую сторону не оглядываясь.

Михаил принял решение мгновенно: нужно проследить, куда он пойдет. Минут через пятнадцать парень нырнул в дверь полуподвала панельной пятиэтажки. Над дверью висела литая чугунная доска с барельефом мускулистого мужского торса и надписью «Атлетический Клуб».

Поразмыслив несколько секунд, Михаил открыл дверь и спустился по металлическим ступенькам в просторный зал. Он не увидел окон, только вентиляционные решетки и шведские стенки вдоль грубо отштукатуренных стен. Белый потолок и люминесцентные лампы с примитивной осветительной арматурой. Деревянный крашеный пол. В центре зала борцовский ковер. Несколько человек в тренировочных кимоно окружали сбежавшего или отпущенного участковым хулигана.

Появление Михаила они встретили немой сценой. Дюжина или больше глаз уставились на незваного гостя.

Чтобы предупредить эксцессы, вдруг парень замыслит реванш при поддержке друзей, Михаил демонстративно расстегнул куртку, достал из кобуры под левой рукой пистолет и засунул за пояс. После этого жеста, парни заметно расслабились, в их взглядах можно было уже обнаружить любопытство

– Где тут старший? – спросил громким голосом Михаил.

Бетонные стены ответили многократным эхом. Получилось весьма впечатляюще. Несколько голов повернулось в сторону угла, где перегородка почти до потолка отделяла что-то похожее на контору. В перегородке была дверь. Михаил направился к ней.

– Феликс, к тебе! – громко предупредил кто-то из парней.

Михаил не успел приблизиться к двери, как она открылась. На пороге он увидел того, кого меньше всего ожидал здесь встретить. Это был Федор Лутай, по кличке Феликс – тренер по самбо из Управления МВД.

– Привет! Какой сюрприз! – Феликс раскинул руки, и они обнялись, похлопывая друг друга по спине.

– Привет! И для меня тоже. Есть разговор…

– Заходи, гостем будешь! – парням он крикнул. – Работать, бездельники. Устроили симпозиум…

В конторке стояли: письменный стол, шкаф для одежды, два кресла и металлический сейф в углу за столом. На стенах знакомые плакаты с торсами «Шварца», Сталлоне и Брюса Ли.

Феликс жестом указал Михаилу на кресло и уселся сам.

– Первое слово гостю! Что тебя сюда привело, и как ты меня нашел?

– Привел случай, позже расскажу. А ты как очутился в этом подвале?

– Ушел из Управления и организовал этот клуб. Тренирую охранников по заявкам фирм.

– Так ты и раньше подрабатывал тренером.

– В том-то и дело, что Сумченко таки отомстил через своих дружков в Управлении. Вышел приказ, запрещающий мне тренерскую работу на стороне под предлогом, что я раскрываю секретные приемы. В десятках, а то и сотнях книг уже все написано. Тем не менее, ты меня знаешь, кроме общеизвестных вещей я на стороне ничего другого не использую.

– А за что тебе мстит Сумченко, неужели за тот случай со мной?

– Да, за тот!

– Какой в том смысл?

– Смысл простой. Наказание за неисполнение указания.

– Идея была подленький и бессмысленной.

– Неважно! Как и в преступном мире, у чиновников действует принцип неотвратимости наказания за неисполнение приказа. Какого, не имеет значения. Короче, за ту зарплату не имело смысла работать, когда меня лишили возможности подрабатывать. Уровень доходов восстановил, жаль, что иногда приходится учить явных уродов. По возможности наиболее отпетых отсеиваю, но за всеми не уследишь.

– Я как раз по этому поводу. – Михаил рассказал об инциденте и о поведении участкового.

– Олуха этого я выгоню, а участковый – барахло, трус. Все это в райотделе знают, но терпят. А его нужно гнать. Только позорит милицию, а толку никакого.

– Напишу рапорт. Времени у меня нет, чтобы зацикливаться на участковом.

– И чем ты занят? Секрет?

– Никакого секрета! У меня сейчас прорезалась мысль, что ты можешь мне здорово помочь.

– Всегда готов, как пионер. Кстати, если ты здесь надолго, приходи по вечерам на тренировку. Мы открыты с девяти и до одиннадцати вечера.