— Ммм, как вкусно пахнет, — улыбнулась она, — ты молодец.

— Угу, — кивнул Костя с набитым ртом, — угощайся.

Капельки воды стекали с загорелой кожи девушки, блестели в свете утреннего солнца. Аккуратно разрезав глазунью на равные части, она помешивала кофе серебряной раритетной ложечкой. Костя шумно сглотнул, открыл верхний шкаф, достал бутылку пива.

— Подожди, не пей, — Дина заметила его приготовления, — дай мне пять минут, я позавтракаю, и кое-что тебе покажу.

Костя откинулся на спинку стула, закурил первую утреннюю сигарету. К тому времени, как она догорела до фильтра, Дина успела покончить с яичницей, аккуратно промокнула губы салфеткой. Затем поднялась, вытащила из Костиных пальцев окурок и выбросила в открытую форточку. От резкого движения полотенце соскользнуло с Дининого тела, но она не стала поправлять его, дав упасть на пол. Перешагнула через цветастую ткань, оседлала Костины колени и прильнула к губам.

— Но я обещал не прикасаться к тебе, — из чистой вредности сказал Костя.

— Зато я ничего не обещала, — ответила Дина, целуя его в шею.

Выпить пива Костя так и не успел. Они едва не опоздали к отплытию теплоходика, и Витёк с Илюхой встретили их укоризненными взглядами, нетерпеливо приплясывая у трапа. На ходу доставая билеты, Костя помог загрузиться всей компании. В сумках у ребят зазвенело. Расположились на верхней палубе, за шатким столиком. Как часто бывает, среди путешествующих у них обнаружились знакомые. К Илье подошёл густо истатуированный парень, обнялся, кивнул остальным.

— Что это за пересидок? — поинтересовался Костя.

— Сосед по двору. Нормальный парень, — ответил Илья.

— А народу-то многовато для утра, — заметил Витёк, — танцевать все будут друг на друге.

Теплоход вырвался из городской черты, держа курс на зелёную стоянку. По обеим берегам реки радовало глаз зелёное изобилие дикой природы. Именно за это Костя любил прогулки по реке — как короткие, так и туры в Москву или Питер. При поездке на поезде, из дней отпуска всегда надо вычитать время, затраченное на дорогу туда и обратно. А по воде — нет. Сиди, любуйся окружающей природой, обдуваемый свежим ветерком.

Илья извлёк из объемистой сумки традиционный набор из бутылок — стаканов — закусок.

— Ребята, вы как на работу завтра собираетесь идти? — спросила Дина сварливо.

— Витёк у нас — научный работник. График свободный, главное — результат.

— У меня тоже, — кивнул Илья, — я менеджер на вольных хлебах. Как потопаю, так и полопаю.

— Видишь, подруга, всё рассчитано, — Костя закинул руки за голову, потянулся.

— А ты? У тебя-то, насколько я помню, всё по часам. С девяти до шести.

— А я, Диночка, завтра с утра уезжаю в командировку к нашим географическим соседям. Аж на трое суток. Так что можешь заказывать гостинцы.

— Ты не говорил.

— А через две недели я вообще покидаю своё нынешнее место. С помощью Илюхи, — кивнул он в сторону приятеля, — я нашёл работу, где буду зарабатывать в шесть раз больше, чем сейчас. И тоже — со свободным графиком.

— Сопьёшься, — буркнула Дина.

— И что, любить перестанешь? — прищурился Костя.

— А я начинала?

— Всё, ребята, брэк, — решил вмешаться Илья, — с вами рядом невозможно находиться нормальному человеку. Искры летят! Давайте лучше по первой.

К зелёной стоянке добрались они уже тёпленькие. Купаться не пожелали, вяло валялись на тёплом песочке, лениво переговариваясь. Дина, правда, опять привлекала внимание окружающих своей привычкой загорать «без верха». Один из созерцателей — круглоглазый стриженый парнишка, даже рот разинул от восторга. Костя сначала хотел было прикрикнуть, заставить девушку прикрыть прелести, но потом решил не связываться со своевольной кошкой, отвернулся.

На обратном пути Динара разошлась окончательно. Оставив неспешно выпивающую компанию за столиком, отправилась танцевать. Да как! Лихо вращалась волчком, и подол платья взметывался параллельно полу, крутилась и извивалась. Глаза блестели озорной сумасшедшинкой, чёрная коса разлохматилась. Разумеется, вокруг неё тут же начали увиваться кавалеры. Особенно старался круглоглазый. Когда во время очередного па он положил Дине руку на талию, Костя тяжело поднялся со стула, направился к месту действия. Схватив настырного поклонника за воротник, отшвырнул в сторону и спросил у девушки, глядя ей прямо в глаза:

— Ты что творишь, гадюка?

— А что такого? Танцую.

В это время обиженный Костей парнишка подлетел к нему сбоку, попытался огреть по голове. Костя увернулся, но неудачно, и, оступившись, рухнул на палубу, прямо в лужу разлитого кем-то пива. С двух сторон к гладиаторам подоспели группы поддержки, и дело закончилось бы массовой дракой, не вмешайся в разгоревшийся конфликт давешний татуированный гражданин. Как оказалось, в обеих компаниях у него были знакомцы. Отвесив подзатыльник круглоглазому, авторитетный товарищ вместе с Ильёй и представителем противоборствующего лагеря начали перетирать тему. Витёк подал Косте руку, помог подняться с пола. Добравшись до своего мест, Константин закурил и прикрыл глаза, с отвращением принюхиваясь к рубахе. Хорошо отдохнули!

— Не спать! — рявкнул на него Илья, ухмыляясь, — пацаны дико извиняются за своего нашкодившего кадра. И подкрепляют извинения делом, — он водрузил на столик очередной флакон. — Замяли?

— Замяли, — кивнул Костя.

Витёк разлил сорокоградусную влагу по стаканам, они выпили. Тихим шагом к столику приблизилась Дина, села на своё место. Костя поднял на неё глаза, спросил:

— Довольна?

— Стоп! Витёк, пойдём плясать. У этой парочки сейчас опять начнётся выяснение отношений, — Илья потащил смеющегося приятеля из-за стола, — а я с детства электричества боюсь.

— Послушай, ты же мне не муж, — сказала Дина.

— Причём здесь это? Муж — не муж, объелся груш. Давай я тоже пойду с девками зажигать при тебе. Понравится?

— Иди, — вскинулась девушка, — я даже за руку могу тебя подвести. Выбирай, к какой?

— Ты всё время пытаешься показать, что не дорожишь нашими отношениями и готова в любой момент прервать. Но зачем тогда это всё было? Зачем начинали?

— Так это же ты начал!

— Так, всё. Чувствую, что бесполезно. Короче так. Вернусь из командировки в четверг. Захочешь — звони. Нет — как знаешь.

— Не позвоню.

— Есть ещё один вариант, более красивый. Литературный в чём-то. Через две недели, тринадцатого, у меня день рождения. Приезжай накануне, устроим прощальный вечер. Со всеми атрибутами.

— Звучит заманчиво.

— Ага. Главное, не испоганить.

— Я постараюсь, — притворно виновато склонилась Дина.

Ведьма, что тут скажешь.

«Шерлок Холмс сидел на диване и курил» — по сообщениям биографов, Артур Конан-Дойль, будучи в зените славы, получал за одну эту фразу больше денег, чем за месяц работы врачом.

Константин сидел на диване, курил и размышлял. Размышлял, конечно, о своих отношениях с девушкой. Не о мировых проблемах же переживать молодому человеку двадцати трёх неполных лет. В командировку он скатался успешно, решив все поставленные задачи. Настолько, что меланхоличный начальник даже предложил ему поразмыслить о продолжении карьеры на их предприятии. Костя дипломатично отказался. Из поездки он привёз Дине обещанный гостинец. Пораскинув мозгами и вспомнив про её любовь к солнечным ваннам, купил какой-то умопомрачительный купальник. Возникла, правда, проблема — на вопрос продавщицы: «какой размер?», он только беспомощно развёл руками, поскольку никогда не задумывался над этим вопросом. Приглядевшись к хозяйке прилавка и её коллегам по рыночной торговле, уверенно ткнул пальцем в соседку справа «Вот такой!»

Вручить подарок, правда, оказии не вышло — Дина не звонила. Когда сам он, наплевав на гордость, набрал сообщённый ему номер, взявшая трубку женщина сообщила, что объекта его страсти нет дома. Попросив передать просьбу с ним связаться, Костя вежливо попрощался. Дина не перезвонила ни в тот день, ни на следующий, а он новых попыток связаться больше не предпринимал. Ну почему, почему?!? В яростном недоумении Костя принялся лягать ногами безвинный диван. Что ей надо, что не устраивает? Иногда ведь все складывается, как в сказке. Почему? Играет она с ним? Или испытывает кайф от ссор и споров? Адреналин? Или что? И ведь послать её не могу. Классно с ней бывает, до безумия. Такие эмоции он испытывал до этого только от первой, ещё юношеской любви. Динка — адреналинка, блин. Хотя, может, всё проще, и прав Илья? Костя перевернулся на другой бок. Верить в это не хотелось. Когда, несколько дней назад, он поделился с приятелем наболевшим, тот изрёк философски, в свойственной ему манере: «Ты сам накосячил, Костян! На фига первый в любви признался? Это слабость, братан! Бабы такого не прощают, особенно такие, как твоя Динка». Если прав старый кореш, надо рвать. Костя вздохнул. Вот прямо немедленно. Иначе не заметишь, как начнёшь бегать хвостиком. Но, чтоб определиться, нужна решающая встреча. Проклиная себя за слабость характера, Костя потянулся к телефону. Но, не успел он поднять трубку, как тот сам взорвался заливистой трелью.