«И где мне ее искать?» — начал Йозэль и тут же осекся. — «Подожди-ка. Кажется, я знаю…»

В эту же секунду туман исчез, и глаза парня вновь погрузились во тьму. Едва очнувшись, он резко сел, тут же столкнувшись лбами с Суном. Не обратив на это никакого внимания, Йозэль вцепился в его плечо и тихо, но четко произнес:

— Отведи меня к швее! Сейчас!

Сун ничего не ответил. Лишь убрал руку Йозэля со своего плеча и коснулся холодными пальцами его лба.

— Жара нет, — пробормотал он. — Как вы себя чувствуете? — в тихом голосе отчетливо слышались встревоженные нотки, но Йозэля они лишь разозлили.

— Да какая разница? — дернулся Йозэль. — Просто сделай то, о чем я прошу тебя! Это очень важно! — голос его надломился, и парень почувствовал, что больше не может сдерживать эмоции.

Нашарив рядом чужую теплую руку, он уткнулся в нее лбом, ощущая себя столь же беспомощным, как и в ту ночь в лесу. Постепенно в его голову приходило осознание: его время утекало, а шансы на спасение были столь мизерными, что едва ли был смысл за них хвататься. Но иначе он просто не мог. Не умел. Чему его научила жизнь так это тому, что любая соломинка могла оказаться той, что вытянет тебя на поверхность.

Но, боги, как же он устал цепляться за эти соломинки, попадая из одного болота в другое! Разум просто не выдерживал. Конечно, он найдет способ. Успокоится и продолжит дальше методично перебирать варианты. Но сейчас он мог только скулить. Он даже не надеялся на какой-то ответ. Он знал, что сам повинен в том, что проживал. Но имел же он хотя бы право выплакаться кому-то?

— Боги, я просто хотел уйти! — прошептал Йозэль. — Оставить все и начать сначала! Какой демон дернул меня согласиться на это дело?! — голос его дрожал, в горле застрял ком. Он даже не был уверен, что говорил это осознанно, но, уткнувшись лицом в плечо Суна, он продолжал шептать, едва не срываясь на истерику: — Я все лишь хотел стать кем-то в этом дурацком мире! Не «бродяжкой», не «артистом», не «клоуном», а обычным человеком. Нормальным человеком! Да что со мной не так?! — он почувствовал, как слезы начали жечь глаза, не впитываясь в снятую повязку, они свободно стекали по щекам. — Два года, Сун! Он оставил мне два года… Я не могу! Не хочу… Я еще ничего не успел!..

Йозэль вздрогнул и резко замолчал, почувствовав, как тонкие сухие пальцы коснулись его лица, убирая за ухо прядь волос.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — тихо ответил Сун. — Я помогу, но вам придется подождать утра, — парень осторожно отстранился. — Вы долго пробыли в трансе, сейчас уже глубокая ночь и я должен уйти. Прошу вас: успокойтесь и дождитесь утра, а завтра мы с вами со всем разберемся, — ласково, как с ребенком, проговорил он, и Йозэль смог лишь кивнуть в ответ.

Со старательно изображаемой теплотой в голосе Сун попрощался и покинул келью, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Оставшись наедине с собой, Йозэль устало рухнул в кровати.

Как он вообще в ней оказался? Сун перенес его? Мило…

Почему-то после этого «транса» он ощущал себя ужасно изможденным, будто оббежал целый город, а не провалялся несколько часов в постели. Тело ломило, глаза слипались сами собой.

«Да много с тобой, что не так,» — раздался в голове надменный голос Ксенона.

Но у Йозэля не осталось никаких сил на него реагировать. Все мысли крутились вокруг загадочной «звездной слезы» и оставшегося срока.

«Этот мальчик — Сун, да? — не кажется слишком надежным вариантом, не думаешь? Он же вообще ничего о реальном мире не знает, как бы до гостиницы своей добрался в целости!»

Йозэль недовольно поморщился и заткнул уши руками, будто это хоть как-то могло спасти от назойливого соседа по голове.

«Значит, будешь ждать его? Как по мне, так от Раэля было бы больше толку… Молчишь. Ну молчи дальше! Не ной потом, когда поймешь, что я прав!»

Сказав это, Ксенон, наконец, затих, позволив Йозэлю погрузиться в пустой, но очень тревожный сон.

Едва оказавшись за дверью кельи, Сун чуть ли не бегом помчался прочь. Под недовольное ворчание сонной послушницы у ворот он вылетел на храмовую площадь. Сердце заходилось от волнения, и Сун едва ли мог найти этому объяснение. То ли страх за чужую жизнь, охвативший Суна во время транса Мессии, сводил его с ума, то ли истерические откровения, то ли страдания, столь неуместно выглядевшие на красивом лице парня… Сун просто не смог отказать ему. Такому беспомощному и отчаявшемуся он не мог сказать «нет»! Да это все равно, что пнуть вымокшего под дождем котенка!

Сун постепенно замедлялся по мере приближения к гостинице.

Помощь Йозэлю не должна была занять много сил и времени — всего-то проводить слепого! Простое приятное дельце, прогулка с обаятельным попутчиком, но что-то все равно не давало Суну покоя.

Истерика новоявленного Мессии была очень неожиданной. С самой первой встречи Йозэль показал себя человеком, умевшим держать лицо, как никто. Решительный и непоколебимый прохиндей, смеявшийся судьбе в лицо. Оттого его срыв казался лишь более пугающим. Что нужно было увидеть или услышать такому человеку, чтобы прийти в ужас? Что мог показать ему Ксенон?

Сун подошел к двери гостиницы и замер в раздумьях. Уже была поздняя ночь, но в окнах горел свет — похоже, его ждали с новостями. Но новостей не последовало. Сун и сам не особо понимал, что произошло. Возможно, что-то прояснится после похода к этой таинственной швее, однако говорить об этом Сун тоже не стал, лишь мимоходом упомянув, что утром снова направится в храм.

— Не понимаю, почему ты возишься с ним, — фыркнула Нэна. — Ладно я, но тебе он меньше, чем никто!

— Я не знаю, — смущенно улыбнулся Сун. — Я будто физически не могу отказать ему. Может, чары? — неловко пошутил он, но женщину это не впечатлило.

— Будь осторожен, Сун. При всей моей любви к этому засранцу, я бы не советовала тебе знакомиться с ним ближе, — мрачно ответила Нэна. — Йозэль — бедовый человек. Он добрый парень, но редкостный сумасброд, неприятности к нему так и липнут. И если он из них выберется, то про тебя я того же сказать не могу, — женщина серьезно посмотрела на притихшего помощника. — Не позволяй ему затянуть себя туда, откуда тебе не выкарабкаться, Сун.

— Я понимаю. Даже и не думал куда-то влезать. Просто повожу его по городу, да распрощаемся.

Нэна недовольно покачала головой, но допытываться уже не стала, и троица разошлась по комнатам.

Следующим утром Сун вновь стоял у врат храма Элиос, ожидая, когда начнут впускать прихожан. Всю ночь он проворочался в постели, но не смог толком уснуть. Едва он закрывал глаза, как пред его внутренним взором вставало напуганное и заплаканное лицо Мессии, говорившее ему все более и более жуткие вещи. Сун еле-еле дотерпел до рассвета, снедаемый чувством вины за то, что оставил его одного в таком состоянии. Как бы чего дурного не случилось!

Когда ворота открылись, Сун уже было сорвался к кельям, но послушники остановили его — без разрешения настоятельницы делать ему там было нечего. Благо один из них любезно согласился позвать «брата Зела», позволив Суну подождать в саду.

— Почему? — раздался со стороны деревьев скрипучий плаксивый голос. — Почему вы все отказываетесь видеть?

Сун внутренне напрягся и мельком глянул в сторону. К нему медленно, чуть подволакивая ногу, шел какой-то человек. Невысокий мужчина преклонных лет в светлых одеяниях, новых, но уже заметно замызганных. Держа руки перед собой и терзая собственные иссушенные временем пальцы, он шел по каменистой тропинке и бормотал себе под нос, как одержимый. Лицо его было бледным и морщинистым, щеки впали, а под глазами пролегли тени от длительного недосыпа.

Сун уже видел этого человека ранее, но никогда не обращал на него внимания — мало ли кто искал утешения в этом храме! Сейчас же юноше хотелось держаться от него как можно дальше, и только обещание грядущей встречи не позволяло ему уйти. Сун невзначай сошел с дорожки в сторону скамеек, надеясь, что незнакомец просто пройдет мимо, но уже через пару минут чужая тень угрожающе нависла над ним.