— А почему открытию твоей мамы никто не верит? — насуплено спросил Келли.

— Мама говорит, потому что люди слишком приземлены, нет у них фантазии, как нет и смелости поверить в тех коней из сказочного прошлого, во всех тех Коньков-Горбунков, Сивок-Бурок, храбрых и верных Баярдов, Росинантов… Никто не хочет верить в то, что Сивка-Бурка действительно прыгала выше крыш и что Конек-Горбунок не нуждался в управлении уздечкой, сам безошибочно доставляя всадника туда, куда надо. А мама верит, потому что сама нашла сказочных гуигнгнмов из волшебной страны Джонатана Свифта, и это наши Ян Малкольм с Соломоном, Леголас и Мэри, Солдат и Кантакларо…

— Кантакларо ваш? — перебил Келли.

— Нет, он Балто. Просто сам Балто — мамин ученик. Она его с детства знает. Просто как-то настал период, когда Балто увлекся конным спортом, открыл себя в конкуре и стал просить себе коня. А Дерек испугался, понял, что младшему брату предстоит сражение с лошадью. Вот он и упросил маму вправить Балто мозг. Я видел обучение Балто и его коня, мне около трех вроде было, так что помню, как сидел у ног Соломона и смотрел на их воспитание.

— Соломон тоже видел? — ухватился Келли за случайную деталь.

— Ну да, стоял подле меня и страховал, если Канто приближался слишком близко ко мне, Соломон отходил и оттеснял его. Загораживал меня собой. Это я, мелкий ещё, немного мешал им, вместо того, чтоб быть в дальнем конце манежа, подбирался поближе к маме и её ученику… Нянек не было, а бабушка умерла, некому было за мной присмотреть, кроме верных коней. Меня Мэри, кажется, один раз спасла, — припомнил Северус. — Папа с книгой убаюкался в саду, а я, годовалый, от него уполз… Мама далеко была, кричать без толку, добежать не успевала, я был шустрее и полз прямо к пруду, привлеченный бликами на воде. Так меня Мэри в два шага догнала, ухватила сзади за комбинезон и отнесла обратно на одеяло, отдала папе прямо в руки.

Бесхитростный рассказ Северуса произвел на Келли сильное впечатление, всего несколько слов, а портрет коней-хранителей сложился самый полный! Вы только подумайте: кобыла, перехватывающая малыша у самой кромки воды и передающая дитя в руки проснувшегося отца… или гигант шайр, бдительно следящий за тем, чтобы несмышленыш не попал под копыта коня, с которым работает мама.

Разговор мальчиков шел не на месте, за время его Северус успел доесть и сложить тарелки в мойку, после чего крикнул:

— Ну всё, я свободен! Пошли?

— Пошли! — Келли обрадованно соскочил со стула.

В огороде, как и было договорено, мальчики набрали яблок, груш, огурцов с морковками и понеслись к манежу. Соломон к ребятам ещё в саду присоединился, так что врысил под своды вслед за ними, в который раз поразив Келли своими невероятно легкими движениями.

— Слушай, ну слон же, как же он так красиво, беззвучно и быстро движется?! — не сдержав удивления, спросил Келли.

— А чего? Думаешь, если он тяжеловоз, то и ходить он должен со скоростью танка или трактора? Да ничего подобного! Тяжики любому скакуну фору дадут, — проворчал Северус, скидывая с плеча сумку. — Так, сперва в «Дракона», потом в «Горку» и «Зеркальце», хорошо? — предложил он Соломону.

Конь вместо ответа выстрелил мордой, как кобра, нанося символический удар. До Келли не сразу дошло, что игра уже началась, и поначалу он растерянно наблюдал за тем, как уворачивается Северус, отпрыгивает и пытается обежать коня, но тот всё время кружил на месте и таранил головой все подступы мальчишки. Со стороны это выглядело страшновато и опасно. Но почему же так весело смеется Северус?

— Эй, — крикнул Келли. — В чём заключается эта игра?

— В том, чтобы поймать дракона за хвост. Видишь, как Соломон уворачивается — не дает себя схватить?

— Ясно! — прокричал Келли и прыгнул вперед уже без страха и раздумий. Ведь если лошадь понимает и соблюдает правила игры, то это понятно о чём говорит.

Соломон понимал, и при атаке двух мальчишек сразу, предпринял другую тактику — начал попросту убегать от них, смешно поджимая зад и высоко задирая хвост. Вполне ожидаемо, что пацаны выдохлись после нескольких кругов.

— Так нечестно, — задыхаясь выдохнул Северус, остановившись и упираясь руками в колени. — Он хитрый и быстрый…

— А мы его перехитрим! — придумал Келли. — Давай-ка спереди вместе?

Его задумку Северус одобрил, и они начали атаковать Соломона вместе, бок о бок, и в какой-то миг превзошли ловкого коня, единомоментно разделившись и обогнув его с двух сторон. Хвост схватили тоже вдвоем и счастливо завопили, поймав «дракона». Соломон хрюкнул и тут же улегся на песок, готовый к следующей игре.

— А это что? — озадачился Келли.

— Гора! — объяснил Северус. — Залезть и скатиться! Сюда! — позвал он, взбираясь на спину лежащему коню.

Это упражнение оказалось поистине ошеломительным. По просьбе Северуса Соломон принимал какое-либо положение, и в задачу мальчиков входил спуск с этой двухметровой живой горы. Так, при песаде самой высокой точкой становились плечи и холка, при глубоком кранче вершиной покорения делался широкий круп. И если Келли по неопытности спрыгивал на песок со спины, то Северус карабкался по живой горе на плечи или холку, когда конь изображал статую, стоя на двух ногах. Так Северус ухитрился даже до ног добраться — перебрался на них с плеча, схватился за предплечье, скользнул к пясти и соскочил на землю под брюхо застывшего гиганта. Келли при этом охватил веселый страх, но ничего ужасного не случилось, Соломон опустился на передние ноги только после того, как ребёнок отбежал от него на безопасное расстояние.

Кранч был не настолько высок, просто приподнятый круп, но Северус вместо того, чтобы просто спрыгнуть с зада, лез коню на голову, скользя к ней по одной из двух вытянутых ног. При этом он цеплялся за гриву и мимоходом гладил гнедого друга, и как Келли ни боялся, Соломон ни разу не показал, что ему больно или неудобно. Ещё можно было лазать под горой, когда Соломон просто неподвижно стоял на месте с одной приподнятой ногой.

Не менее интересной оказалась и игра в «Зеркальце» — надо было синхронно повторять движения и действия. Ты поднял правую ногу — конь тоже, идешь назад — конь аналогично. Повороты, прыжки, приседания, бег на месте, всё это лошадь зеркально проделывает за тобой.

Последняя, кстати, не ограничилась стенами манежа, а незаметно перетекла сперва в сад, а потом на лужайку, где и закончилась тем, что конь лег на траву, а мальчики привалились к его боку, расположив меж собой сумку с провизией. Морковки, яблоки и огурчики были честно поделены с Соломоном. Не отказался он и от котлеты, которую не доел объевшийся Северус. Просто икнул, оглянулся и, не увидев поблизости собак, сунул коню под морду, и тот, подумать только, взял и съел!

— Разве лошади едят мясо? — честно опешил Келли. Северус сыто икнул и сообщил:

— Якутские лошади вообще мышей ловят, а арабские скакуны наравне с хозяином трескают жареную саранчу. Но ты не думай, Соломон просто исключение из правил, он с Яном Малкольмом такое пережил, что и дерево сгрызет в случае чего… Ох ты, смотри, кто идет!

Келли повернулся в указанном направлении и заулыбался — в высокой траве к ним деловито топали двое любопытных малышей.

За те же несколько прошедших месяцев подросли и окрепли вандарята. Они ещё оставались сосунами, но лапки нынче твердо упирались в землю и глаза стали зорче. А следовательно, расширились горизонты их любопытства, и теперь Степка и Багира, подчиняясь жажде познания, дружно исследовали окружающий их мир. Сегодня познавательский зуд привел их на поляну, на которой отдыхали двое мальчишек и огромный коричневый зверь. Такой громадный, что Багира чуть не опрокинулась, задрав до отказа головёнку.

— Ой, ты кто? — потрясенно вопросила она, выпучив голубые глазёнки.

— Я Соломон, — гигант обдал малышку теплым воздухом из ноздрей. Багира жадно втянула запах. Придвинулась поближе и осторожно понюхала белую морду. И шумно обдала великана ответным запахом: