— То есть, другими словами, не хотите лезть в чужой монастырь со своим уставом? — улыбнулся Северус.

— Именно! — Данилка со всей широты души треснул ладонью по тощей Северусовой спине. — Тем более что этот мир нельзя назвать отсталым, напротив, он очень цивилизованный. Даже поцивилизованнее нашего будет.

— Правда? — заулыбался Северус, успевший полюбить чудесный мир.

— Конечно, — с теплотой в голосе отозвался Данилка. — Ты только подумай, сколько сил и смекалки вложено в обустройство эльфийских домов! И ведь ни одному человеку за тысячи лет не пришло в голову приручить вулканы и приспособить под свои нужды термальные источники земли. Всё, на что хватило их жалкой фантазии — это устроить курорты с грязелечебницами и драть с клиентов нехилые деньжищи за сомнительное удовольствие поплескаться в грязной луже. А тут… Да я ж офигел просто! Тут вам и ванна с уборной, и плита, и кузница! И вся эта домашняя прелесть обслуживается всего одним прирученным вулканом! А самое интересное заключается в том, что нефть здесь лежит на поверхности и эксплуатируется самой горой. Здесь сама гора решает, как и во что использовать свою природную жидкость. Вот где настоящее чудо, Северус!

— Когда вы всё это успели выяснить? — удивился Снейп.

— Так обошел же тут всё, осмотрел, облазил, — хмыкнул Данилка. Переложил львёнка, поменял руки и продолжил: — Расположение столовых особо умиляет: завтрак тут, обед там и ужин в третьем месте, прелесть что такое… Спальни опять же двойные — наружные и внутренние, с потрясающей вентиляцией насквозь и при этом никаких сквозняков. Изумительные зодчие эти эльфы, в плане архитектуры им просто равных нет! Так досконально знать местность, каждую пядь земли просчитать да подогнать под свои нужды, на это способны только те, кто понимает и уважает природу. И я знаю, о чём говорю, Северус. Ты знаешь, что я в первую очередь тут искал, когда пришел в себя?

— Что?.. — невольно затаил дыхание молодой волшебник.

— Пень! — многозначительно сообщил Данила. Северус поперхнулся.

— Пень?! — с изумлением переспросил он.

— Ага, пенёк, — закивал Данила. — Местный ближний лес обошел, те леса осмотрел, которые проезжал во время путешествия к морю, нигде нет пеньков со следами пил и топоров. Только бобрами обкусанную молодую поросль и нашел! — увидел недоумение на лице Снейпа и пояснил: — Я к тому, что деревопромышленность здесь явно не в почете. Корабли я видел, они из дерева, как и ящики, в которых котята сидели, но дерево, видимо, особых пород… вернее, лежалое, если верить качеству и окраске древесины.

— В смысле? — запутался Северус.

— Ну вот ящики те возьми, — нахмурился Данила, вспоминая. — Серые, неструганые, смолой не пахнут, это, конечно, не показатель, они могут быть просто старыми. Но корабли-то из горбыля не станешь строить?! Роскошные, кстати, корабли, из шикарной белой древесины, корпуса, конечно, побуревшие, обросшие ракушками и всем, чем полагается в морской воде, а внутренняя отделка палубных пространств осталась в первозданном виде, разве что отлакированная бесцветным лаком. Вот эти-то кораблики и не дают мне покоя — из какого дерева они построены, и были ли срублены эти деревья, или они были повалены грозой и только потом подобраны мастерами-корабелами?

— Я не спрашивал, — растерянно сказал Северус. — Не думал об этом, если честно… А вы с чего вдруг задумались?

— С того задумался, что эльфы разговаривают с деревьями, что деревья здесь, возможно, разумные и представляют собой отдельную расу энтов. А раз так, то откуда берется древесина на мебель и корабли? А теперь давай посмотрим на эти предметы: стол и полки в этой комнате. Обрати внимание на структуру дерева, их цвет и рисунок на спиле доски.

Северус искренне присмотрелся к сказанному и увидел: массивный и очень прочный, основательный такой стол на могучих мореных ногах с двумя тумбами и светлой столешницей. Рисунок на ней чем-то напоминал карельскую березу…

— И береза эта должна быть огромной, — словно читая мысли Снейпа, проговорил Данила. — Площадь столешницы немалая, учти, и при этом сделана из одного цельного спила. Не из составных досочек столешница состроена, видишь?

Северус молча кивнул и посмотрел вниз — бутылочка опустела, Багира наелась и крепко спала, сладко обмякнув на коленях. Данила улыбнулся, отнес в лежанку заснувшего Степку, вернулся к Снейпу и забрал пантерку. Северус встал с пола и тихо поинтересовался:

— Вы очень сильно хотите летать?

— Я летчик, — подумав, кивнул Данила. — Душа моя рвется в небо, но самолет в нём не полетит. Нельзя. Может быть, парашют или дельтаплан получится запустить, или на крайний случай — воздушный шар с корзиной, как у Гудвина, Великого и Ужасного. Но это я сам себе сделаю, Северус, помощи в таких делах я у тебя не стану просить — эти вещи лучше делать своими руками, а не с помощью магии.

Ушел к себе Северус в глубочайших раздумьях — слова Данилы глубоко запали ему в душу. Мудрости и добронравия этого человека не было границ, его рассуждения и взгляды заставляли задуматься…

Такими же сильными были впечатления маленького Келли, когда он после обеда отправился в комнату. Игра в мяч с Леголасом, Вербой и Черным Красавчиком надолго завладела им, снова и снова он вспоминал бег по солнечно-песчаному простору, пинки по упругому шару, его скачки и прыжки, полеты от морд и ног лошадей туда-сюда, и всё больше преисполнялся надежд и уверенности в том, что так теперь будет всегда. Как же здорово, что в их мире оказались эти удивительные люди с их волшебными лунными танцорами!.. Тётя Лери, Люпин, Северус, про мистера Гренковича пока ничего нельзя такого сказать, слишком редко он с ними вместе появляется, всё возится с чем-то своим… Ну да и человек он серьезный, профессор какой-нибудь, наверное, вон мистер Данила его несколько раз доктором назвал. Нет, точно он какой-нибудь профессор, доктор каких-то наук.

Михаэль, о котором Келли так смешно думал, сидел за столом, почесывал щеку кончиком пера, не замечая, что оставляет на коже следы чернил, озабоченно хмурил редкие, словно ощипанные брови, и пересматривал исчерканные листы, прикидывая — возможно ли в этом мире наладить производство игл для шприцев или придется практиковать устаревшее кровопускание?.. И как тут быть с пакетами с физраствором? А с трубочками для переливаний и внутривенного питания? Как видим, доктору Гренковичу есть о чём побеспокоиться…

И стоял в саду под яблоней Черный Красавчик, переживающий своё личное приключение. Новая хозяйка посмотрела его в деле, проверила ход и движения, ничего особенного она пока, конечно, не сказала, но и цели у неё на коня, видимо, другие имеются. Не стала же она запрягать в коляску и куда-то выезжать, значит, для какой-то иной работы его готовят… И судя по всему, работа будет без уздечки. И ведь это же хорошо, да? С этой робкой мыслью Красавчик нагнулся и подобрал краснобокое яблочко, сочное, с легкой кислинкой. Жуя его, конь поднял голову и окинул взглядом чудесное своё пристанище. Огромная территория с лугами, парками, лесами и долами, с прудами и водопадами, на которой стоят два самых прекраснейших дома — роскошная усадьба Гренковичей и королевский дворец Элронда. В какое дивное, приятное место он попал!..

Прошло несколько месяцев, за которые королевская и гномья семьи смогли определиться со своим местопребываньем. Арагорн путем непродолжительных просьб и уговоров убедил свою супругу Арвен перебраться в городской дом. Девочек спрашивать не стали, их просто собрали и перевезли на новое место жительства, а вот Эльдарион сумел отбрыкаться — отпросился остаться в доме дедушки. Потому что Келли, понимаете?..

Ну хорошо, на первое время Эльдариону разрешили остаться в доме Элронда, но с пацана стрясли предварительное обещание переехать и вселиться в свою комнату в городском доме. Арагорна же тоже можно понять — он зрелый муж, хозяин собственной судьбы, ему просто жизненно необходимо иметь свою личную жилплощадь и чувствовать себя независимым в её стенах, а не быть на иждивении у родственников.