Мы провели в пыточной еще несколько часов среди трупов и смрада их разложения. Этот денек Диана запомнит надолго, но пришло время покидать потайную комнату. Никто сюда больше не пришел, потому что понятия не имеет о существовании этого места.

— Дело закрыто, — глянул на следователя, косящуюся на меня исподлобья. — Можно идти.

Средь бела дня сложнее всего было выбраться из кухни, где постоянно топтались слуги. Как только они разбрелись кто куда, всё пошло на лад. Сперва мы прошмыгнули в столовую, затем к черному входу, а после — скрылись в зелени сада. Перемахнув через ограду, нашел свой рюкзак, спрятал туда клинки, обе косынки и вот теперь можно было вздохнуть спокойно.

Диану колотило. Я положил ей руку на плечо и крепко сжал.

— Расслабься. Всё закончилось.

— Ты… ты так спокоен, словно занимался этим всю свою жизнь! — сбросив мою руку, она уставилась на меня со слезами на глазах.

— Не причисляю себя к хвастунам, но да. Большую часть жизни именно этим я и занимался.

Вероятно, я погрузил ее во всё это дерьмо слишком рано. Однако с другой стороны, не буду же я делать исключение для ее излишне чувствительного сердечка.

— Нас могли поймать в любой момент… Но ты был уверен, что нас не поймают!

— И не поймали, — пожал плечами.

— Да ты просто… — отшатнулась она от меня, сделала еще пару шагов назад, — … ты просто чудовище! Взял и убил их!

— Ты погромче давай ори, — раскинул я руки, оглядываясь по сторонам, — а то не все еще в курсе!

— Я никому не скажу об этом, — чуть тише добавила девушка, обняв себя руками. — Только потому, что сама в этом замешана.

— Ты знала, на что идешь.

— Нет, я не знала! Не знала! — принялась она бить себя кулачком в грудь. — Не знала, что ты так просто возьмешь и лишишь человека жизни. Будь он хоть трижды убийцей. Это всего лишь делает тебя таким же, как они. Не лучше, что бы ты там себе ни придумал!

— Тогда на этом наши пути расходятся.

— Да, — выдержав небольшую паузу, отозвалась она. — И ты волен делать, что пожелаешь, пока полиция не прознает об этом. А они, рано или поздно, узнают. Помяни мое слово!

— Вот и славно, — коротко поклонился ей, закидывая рюкзак на плечо. — Тогда удачи, Диана. Тебе и бумажкам, которые ты с таким усердием перебираешь.

На яркие эмоции меня вывести сложно, и у нее это не получилось. Спокойно вызвал такси и уселся в него, пока мою уже бывшую напарницу трясло от негодования и обиды.

— Подвезти? — опустил окно наполовину.

— Да пошел ты в жопу! — служило мне ответом.

— Как знаешь, — отвернулся с улыбкой. Но так же быстро улыбка испарилась с моего лица.

Может, сейчас я казался ей последней мразью на этом свете, но пройдет некоторое время и девушка остынет. Вернется в привычную ей среду, поймет, что для нее важнее, и примет окончательное решение.

Хотя от моего поведения в здешних краях и впрямь разило дикостью. Учитывая все нюансы судебно-исполнительной системы, повышенный уровень образованности людей и новомодные технологии.

Неужели, привычные мне методы слишком старомодны для этого мира? Хм…

Заказов у меня больше не было. Некому было их выдавать. Никто не знал меня, как Даггера, так что деятельность юстициара так же резко сошла на нет. Но мысль о том, что любое иное занятие радовало бы меня куда меньше, не покидала меня.

Минула неделя с момента, когда люди, виновные в серийных убийствах, получили заслуженное наказание. Диана не спешила вновь со мной связываться, а я… я долго размышлял над тем, каким образом мне удалось бы воскресить «Юстициус» в реалиях этого мира. Юридическое агентство? Или частное сыскное? Ничего из этого не казалось мне подходящим.

Я уже знал, что Марк Делецкий ничем по жизни на данный момент не занимался. Только школу окончил с удовлетворительными результатами, и на этом всё. Был своеобразным бельмом в глазах рода без каких-либо особых умений и талантов. Не силен в науках, военном деле или в чем бы то ни было еще. Он просто существовал, а потому я был волен заниматься всем, чем захочу.

Увлекшись просмотром новостных передач, я день за днем сталкивался с сюжетами о совершенных преступлениях. Убийства, насилие, грабежи… С каменными лицами дикторы сообщали о лавине грязи и дерьма, в которой погрязла не только Москва, но и вся Российская Империя. Слушал я это с таким же каменным лицом, но внутри меня бушевала буря. Буря нереализованных возможностей.

Я как раз был занят просмотром вечерних новостей, когда в дверь моей комнаты постучали.

— Господин, — высунулась из приоткрытой двери голова служанки. — К вам… пришли. Говорят, срочно.

Если в прошлый раз я грешил на Сару, то теперь моим гостем однозначно должна была быть Диана. Марк вообще слыл жутким затворником, и даже одиннадцать лет проучившись в школе, так и не завел полезных знакомств. Об этом мне мягко намекнула Вера во время недавней прогулки. Сильно она беспокоилась за то, что в столь жестоком мире, я, ее бедный братик, совершенно один.

Решив досмотреть новости позже, благо эфир сохранялся в записи, спустился вниз.

И нет, в фойе меня ждала не Диана. Двое мужчин в полицейских кителях топтались на месте, засунув руки в карманы и придирчиво разглядывая окружение. Из гостиной торчала любопытная физиономия Александра. Видать, вечерние гости, заявившиеся по мою душу, сильно его возбудили.

— Марк Демьянович? — осмотрел меня один из полицейских с ног до головы.

Я кивнул.

— Старший лейтенант следственного отдела Звягинцев, — представился он, демонстрируя раскрытую корочку. — Прошу вас проехать с нами в участок.

— Что-то случилось?

— Ваши отпечатки были обнаружены на месте убийства. Это всё, что я пока могу сообщить.

Я ехал в полицейском автомобиле между двух мужиков в соответствующей форме стражей правопорядка и недоумевал. В частности потому, что… каким, черт, образом они могли увидеть отпечатки моих пальцев, да еще и вычислить меня по ним⁈ Неужели, каждый из этих отпечатков — уникален? Нет, периодически в новостных сюжетах промелькивало что-то подобное, но я никогда не придавал этому особое значение. А оно вот как всё получилось…

Вытянул руки перед собой, разглядывая едва заметные глазу узоры на подушечках пальцев. Это до какой степени дошел технологический прогресс, если достаточно взять что-нибудь в руку и попасться на этом?..

И тут я вспомнил, что именно могло выдать меня. Бутылочка с неизвестным содержимым, которую я взял со стола в пыточной комнате. Покрутил ее в руках, занятый разговором, и поставил на место. Но также припомнил и то, что моя осведомленная в технологиях напарница ни к чему даже одним пальчиком не притронулась. Неужели она намеренно не предупредила меня о последствиях? Во имя всех праотцов, а я ведь только решил начать с чистого листа…

— Вот… падаль.

А что самое паскудное — клинки остались доме. При всем желании, учитывая текущее состояние моего тела, я вряд ли смогу дать достойный отпор. Придется подключать всё мое природное обаяние, чтобы выйти сухим из воды.

— Если вы невиновны, господин, то переживать вам не о чем, — попытался заговорить со мной старший лейтенант Звягинцев.

Полноватый мужичок и обладатель двойного подбородка. На полицейском едва застегивался форменный китель, и я предположил, что дать ему на лапу и замять ситуацию с отпечатками — не такая уж плохая затея.

Но сейчас я промолчал. Потому что чем чаще открываю рот, не имея информации по материалам дела, тем больше становилась вероятность проколоться на мелочах.

Автомобиль остановился напротив полицейского участка номер два, и я вышел из транспорта следом за полицейским, разминая затекшую шею. Далее меня повели внутрь. Усадили в кабинет с белыми стенами, столом и двумя стульями по центру.

На этом старший лейтенант Звягинцев со мной распрощался, и в дело вступил тощий следователь, на костях которого китель болтался мешком. Из одной крайности в другую… Наверное, этот взяток не берет.