Когда овощ, как и полагается картофелю, было уже сварен в кипящей воде, а рыба жарилась нанизанная на тонкие молодые веточки, наполняя аппетитным ароматом всю пещеру, Ангелус убрал мусор. Зарьян показал Ясмин как сделать овощное пюре, добавив в котелок к клубням горячей воды, чем поразил ее неимоверно. Пока Ангелус не слышал, она шепнула ему, что если бы не любила его так сильно, то сейчас влюбилась бы непременно.

Ангелус с благодарностью принял от Ясмин чашку горячего травяного чая и, попивая ароматную жидкость, довольно щурился, словно кот поевший сметаны.

- Я могу много рассказать Тебе о Тебе самом, о Твоих родителях, о том почему и как Ты оказался в человеческом мире, но не сегодня – сказал он. – Сегодня Ты должен отдохнуть и подготовиться к тому, чему Тебе предстоит научиться. Точнее говоря, Вам! Не знаю хорошо это или плохо . что Вы спите вместе, но это может очень помочь Зарьяну в битве с Нечто.

Зарьян в ответ на это промолчал, а Ясмин покраснела и потупила глаза.

- Я проведу эту ночь под открытым небом, мне потребуются глубокие медитации. Погода способствует. Моя кровать в Вашем распоряжении. Не сдерживайтесь, Вам нужен энергообмен. Только очень вас прошу не заниматься этим всю ночь и хорошо выспаться.

Когда Ангелус ушел , Ясмин скинула одежду и помогла Зарьяну избавиться от рубашки и джинсов. Они забрались под гигантскую мягкую, меховую шкуру, служившую хозяину вместо одеяла.прикосновение обнаженного тела девушки как ни странно успокаивало. Сегодня Зарьяну хотелось утешения и долгих нежных прикосновений. Ясмин , еще такая неопытная в любви была робка. Но это было как раз то, что нужно. Он позволил ей изучать свое тело: гладить. Целовать. Впервые за все время, что они были вместе, занимались они этим медленно и нежно. Ясмин была просто восхитительна сверху, настоящая валькирия в пылу страсти. Засыпали, они не столь утомленные, сколько наполненные друг другом до краев.

Зарьян открыл глаза, и яркий солнечный свет заплясал в зрачках. Он поморгал и, когда глаза привыкли к нему, повернул голову. Ясмин не спала. Приподнявшись на локте ,она смотрела на него спящего с бесконечной нежностью, и все ее чувства отражались на миловидном лице. « Люблю, люблю, люблю» - кричали ее глаза, и Зарьян уже в который раз подумал о том, что ему стало так легко « читать» ее потому ли, что они влюблены или потому, что между ними растет метафизическая связь.

- Давно Ты смотришь на меня?

- Не смотрю, любуюсь!

Он протянул руку к ее лицу. Касаться ее было такой же жизненной необходимостью , как дышать или жить. Он погладил ее по щеке и не смог удержаться, обхватил изящную шею и притянул к себе. Она целовала его сама, плавно водя губами по его губам, с силой вжимая свой поцелуй в его рот. Ему стало мало воздуха, но не потому, что трудно было дышать только носом, а потому, что нежность и желание прибоем накатили на его тело и душу . Она оторвалась от него, но лицо далеко не убрала. Они смотрели в глаза друг другу. Сливая воедино разум, проникая друг в друга так, словно не было кожи, костей, тела у обоих, только их Сила и любовь. Ее локон упал ему на лицо и Зарьян. не думая. убрал его сторону. Такое простое прикосновение вновь вызвало прилив вожделения. Он почувствовал как твердеет. Ясмин прочитала это по его лицу. Ее взгляд стал кошачьим, игривым и самоуверенным; так смотрит женщина, когда знает, что ради того, чтобы войти в нее сейчас, Ты пообещаешь все, что угодно и знает, что может тебя , как допустить к себе, так и отвергнуть. В этот миг ты ее раб, ее игрушка и она владеет тобой всецело. Никогда раньше Ясмин не смотрела на него взглядом соблазнительницы. Это было ново, но возбуждало еще больше. Нежная рука скользнула под шкуру, погладила отвердевшую часть тела. Она рисковала быть немедленно прижатой к кровати и взятой с силой . без прелюдий.Зарьян едва удержался.

Она легла сверху, прижимаясь к нему всем телом . по всей длине и снова его поцеловала – очень долго, очень сильно.

- Ну, Вы хотя бы немного поспали? – услышали они голос Ангелуса. Влюбленные так увлеклись друг другом, что не заметили, как он вошел. Оба посмотрели в его сторону. Он стоял посередине пещеры. Возле глаз пролегла лукавая морщинка. Он улыбался.

Ангелус любовался теплым ярким солнышком минут пятнадцать, пока Ясмин и Зарьян спешно натягивали свою одежду. Только после этого он показал им на небольшой мешок в своей руке.

-Мне не спалось сегодня. Поэтому рано утром я отправился в деревню хобгоблинов и раздобыл свежие лепешки , они еще теплые, и немного кофе. Я, страсть как, люблю кофе. А Вы?

Зарьян был несколько разочарован тем, что ему не удалось с утра пообщаться с Ясмин, тело нестерпимо ныло от желания, возбуждение не спадало.Ему бы сейчас в холодный душ. Но новости о наличии кофе немного его порадовали.

- Здесь есть ,где я мог бы умыться – спросил он.

- Спустись по склону от пещеры вниз. Налево подлесок, направо чудесное озеро. Сможешь не только умыться. – Ангелус . если и мог сейчас понять Зарьяна, виду не подавал. Он помогал Ясмин разжечь костер и водрузить над ним котелок с водой для кофе. Зарьян спустился к озеру. Разделся и вошел в воду. Прохладная вода остудила неудовлетворенную страсть и расслабила. Жизнь приобрела смысл.

Озеро было непрозрачным и глубоко синим. Мелкое только у самого берега. Через пару тройку шагов начинался обрыв ,и приходилось уже не идти, а плыть. Зарьян переплыл озеро до другого берега и обратно, после чего с воодушевлением заметил, что мышцы пришли в тонус. Если , едва он вошел в озеро на него снизошло умиротворение и захотелось снова вернуться в постель, то теперь он взбодрился. Все о чем он мог думать теперь, пока одевался – этоо кофе. Интересно, а где же берут кофе хобгоблины?

Когда Зарьян вернулся в пещеру , ее заполнял аромат такой густой и терпкий, что можно было напиться только им. Он был знаком и не знаком одновременно. Зарьян поверхностно разбирался в этих сортах кофе, отдавая предпочтение традиционному сорту - « арабике». Хобгоблинский кофе имел какой-то неопределенный и новый аромат, но все-таки это был запах кофе.

Первый же глоток сделал этот мир совершенным, и все задачи показались вполне разрешимыми. Ангелус пил кофе по стариковски, шумно его прихлебывая. Зарьяна это озадачило. Он внимательно разглядывал его. Несмотря на то. Что Ангелус жил отшельником, одежда на нем была чистая; не скажешь, что он провел в ней весь предыдущий день и ночь под открытым небом. Усы и борода были так аккуратно пострижены, словно он посещал «барбешоп». Интересно , а есть ли в деревне хобгоблинов парикмахерские?!. На лице у Ангелуса морщинки располагались очень близко к глазам, но кроме них никаких признаков старости или дряхлости ни в лице, ни в теле не наблюдалось. Напротив телом он был крепок и даже под просторной рубахой проглядывали внушительные бугры мышц. В общем , на вид ему было лет сорок- сорок пять, не больше. Однако всем своим поведением он демонстрировал , что старше и значительно мудрее Зарьяна и Ясмин.

- Ангелус! Если не секрет , сколько Вам лет? – спросил Зарьян.

Он как будто ждал этого вопроса.

- Триста тысяч, может больше, может чуть меньше. Когда живешь так долго, перестаешь считать свои годы.- ответил он не задумываясь. Ясмин удивленно приподняла бровь, Зарьян поперхнулся. Прокашливаясь , он сказал:

- Вы неплохо сохранились!

Ангелус кивнул.

- А как давно в резервации не стало Мантикор?

- Ты вероятно. Знаешь уже, что Мантикоры существовали в иной форме еще до создания этого мира, который значительно старше, чем думают люди, как и все Древнейшие существа. Бессмертные же появились на этой планете вскоре после ее создания. Люди, чтобы они о себе не думали, намного позже.

Многие Древнейшие существовали существуют в единственном экземпляре . так сказать, как Левиафан. Другие немногочисленными группами как Горгоны , как ты знаешь их всего три. А вот гарпий и драконов всегда было значительно больше. Драконы всегда были сами по себе. Живут по одиночке, копят сокровища – у них , знаешь своеобразное отношение ко всему. Гарпии обладают даром проникать в чужие сны, видения , фантазии; пророчествовать. Поэтому Бессмертные воспринимают их как вестников хороших или дурных новостей. А вот Мантикоры всегда были защитниками для них. В прежние времена один Мантикора брал под защиту целую часть резервации. А те, кого он защищал заботились о нем и почитали как покровителя.