— В поселке районном, в сорока километрах отсюда, съездим. Только зачем она тебе? Беды от неё много у Хромовых.

— Меня Любочка беспокоит, жалко девочку. С её матерью хочу договор заключить.

— А Максим о твоих планах знает?

— Причем здесь Максим? — возмутилась молодая жена.

— Как? Он муж тебе, теперь всё вместе делать надо, если семью хочешь создать, да сохранить. Мой тебе совет, мужики добрые, когда сытые, да довольные. Не знаю, чему вас там, в городах учат, у нас всё просто, советуйся с мужем и никогда не отказывай мужу в еде и в постели, он и бегать на сторону не станет. — Марина мыла посуду, предавала тарелки Венере, а та протирала посуду кухонным полотенцем и, лишь потом ставила в сушилку. Для неё было странно так делать, она даже спросила, зачем? на что Марина пояснила, что так повелось, да и посуда чище, сверкает.

— Они, мужчины, в массе своей, ленивы. Зачем другое добро искать, когда вот тут, рядом своё есть. Это уж совсем безответственные, от своих жён да детишек, бегают по другим бабам. А может их жены слишком о себе возомнили, принцесс корчат, вот от таких, тоже бегают, ищут себе нормальных, не принцесс.

Марина подмигнула Венере, а та зарделась.

— Мы и принцессами и царицами можем быть, только надо знать, когда мужу это продемонстрировать. Посмотри на наших мужей! Смотрят на неженатых-то мужиков, снисходительно, покровительственно, словно что-то такое знают, что только им, небожителям доступно. Ну а мы с тобой, умницы и красавицы, им подыграем. Где прикоснешься ласково, чтоб только твой увидел, где дотронешься ненароком, а где и взглядом скажешь как он мил. Вот и весь секрет.

Марина провела Венеру по огороду, хвастаясь будущим урожаем. Долго не смогли ходить между грядок и в цветнике, сбежали в дом, уже вечерело и комары запели свои песни.

Стемнело, Максим и Венера на такси вернулись домой, Саввушка остался у Хромовых. Упился. Марина пообещала завтра его вылечить квасом и отварами.

Максим тоже немало принял, храпел во все горло, а Венера пыталась уснуть в гостиной на диване. Что бы там не говорила ей Марина днём, к мужу ещё привыкнуть надо! Например, храп её благоверного, вовсе не настраивал на романтический лад. Хотелось либо треснуть его хорошенько, либо подушкой придушить. Она со вздохом, положила себе подушку на ухо и наконец, отключилась.

Так прошел первый день из множества будущих дней её замужней жизни. А где небо в алмазах? А где ласковый морской бриз? А где белый пароход? А где романтический взгляд мужа, выражающий неземную любовь, желание, нежность? Что там ещё он мог выражать? Этого не было, да и не особо хотелось. Было только одно желание — спать.

— Венера, я обещал Савву на заимку свозить, может, поедешь с нами? — Максим завтракал, вчерашнее празднество на нём никак не сказалось, — а ты почему со мной не легла? Я пинался?

— Храпел. Богатырски. Я хотела сбежать от тебя. — Венера морщилась, побаливала голова, наверное, от недосыпа. — Поезжайте. Мы с Мариной Анатольевной прокатимся, на могилу к Эдуарду, к Татьяне Васильевне. И хочу съездить к Хромовой Надежде.

— Это ещё зачем?

— Мне по акциям от наследства причитается больше пяти миллионов, хочу с ней договориться, чтобы она помогла раскрыть имя убийцы Эдуарда, а я её дочь Любочку устрою в интернат и отпишу девочке часть средств. Как ты считаешь, я правильно поступаю?

— Насчет денег, решай сама, они твои, а насчет убийства, забудь, не смей лезть в эту кашу, там серьёзные люди занимаются, даже мы с Федором в сторону отошли. Хватит авантюризма с тебя! Ты у нас теперь девушка замужняя, несвободная, меня слушать должна и подчиняться!

— Слушать буду, подчиняться, не гарантирую. Не волнуйся, я не собираюсь лезть в расследование. А если Хромова знает что-то, что может пригодиться следствию?

— Венера, я как никогда серьезен, я запрещаю тебе ехать к Надежде. Это опасно.

— Что там может быть опасного? Я лишь с ней поговорю. Меня угнетает наследство, которое мне перейдет от Эдуарда. Гробовые деньги. Ни одной минуты оно мне радости не доставило. Смотри, какая каша заварилась, когда он придумал всё на меня написать. Меня это тяготит.

Венера ходила по квартире, что-то поправляла, переставляла, а Максим задумчиво на неё смотрел.

— Ты не выглядишь счастливой молодой женой.

Венера покраснела. То, о чем она подумала, не объявляют вслух. Однако муж понял и усмехнулся.

— Пока нас с тобой связывает только постель. Так?

— Да. Мы настолько разные, что я в ужасе. Максим, для меня всё внове, и устои ваши, и город. Ты мне помочь должен, я одна не смогу справиться. Я ничего о тебе не знаю. Ничего не понимаю в семейной жизни.

— Марина запугала?

— Нет, что ты! Я не понимаю, чем займусь здесь? Я ничего не умею, только сватать. Здесь это не пригодится. Город небольшой, все друг друга знают, не нужно здесь брачное агентство.

— Да, я тоже так считаю. И что ты решила?

— Ничего я не решила! И не могу решить! Зачем я тебе такая?

— Я просто тебя люблю, Венера. — Максим подошел и обнял её. — Я влюбился в тебя в тот момент, когда ты обозвала меня хамом.

— Я тебя так назвала? — удивилась Венера.

— Да! Забыла? Ты прошествовала мимо меня в туалет, словно шла по подиуму, — засмеялся Макс.

— А я в тебя влюбилась, когда ты сбрил свою бороду. А потом была зла на тебя и подозревала в корысти. Но как, я буду здесь жить? Я дитя асфальта. Я люблю дожди, мрачное небо, холодный ветер и запах моря, который приносит этот ветер. Люблю запах старого города после дождя. Здесь красиво, но чужое мне все и это меня пугает.

— Меньше всего я хочу, чтобы ты была несчастна. Я не стану ни о чем тебя просить, не стану удерживать, если захочешь вернуться к себе. Мы не будем жечь заявление о разводе. Я его подпишу, а ты заберешь с собой. Выбор за тобой, Венера.

Максим отстранил её от себя, поправил смешной локон, напоминавший, что у неё когда-то были длинные волосы и отечески поцеловал в лоб.

— Только одно обещание дай, что не станешь мне изменять с другими, пока мы с тобой женаты.

— Максим! Я ещё никуда не уезжаю! И пока не разберусь, что для меня важно, буду оставаться твоей женой! Если бы ты меня стал сегодня принуждать, я бы была несчастна. А теперь я просто буду смотреть. Когда ты расскажешь о себе?

— Когда ты сделаешь выбор. А пока, собирайся, поедем к Федору, Марина там устала от Саввы.

Они готовы были выходить, когда раздался звонок. Венера стояла рядом, поэтому открыла дверь.

В квартиру влетела худая длинноногая девушка и, почти оттолкнув Венеру, с криком «Макс!», промчалась в гостиную.

— Я так понимаю, это Юля, — спросила Венера Максима, у которого на шеё повисла гостья. — Представь нас.

Максим расцепил руки девчонки, развернул её и представил:

— Венера, это Юля, моя подопечная, можно сказать названная дочь. Юля, познакомься, это Венера, моя жена.

— Какая дочь! — завопила Юля.

— Очень приятно, — в свою очередь улыбнулась Венера, протягивая руку Юлии.

Та огорченно вздохнула, насупилась, но руку протянула, буркнув свое имя, а потом обвиняющим тоном заявила Максиму:

— Ты все-таки женился!

— Да, — он бесцеремонно подтолкнул девушку к двери, — и мы уходим. Если хочешь, езжай за мной к Хромовым.

— И поеду!

Венера с интересом смотрела на девчонку, та была симпатичной, но слегка переигрывала. Возможно, поведение было продумано заранее.

Максим с женой сели на мотоцикл, а Юля, к удивлению Венеры, на свой. Девушка помчалась впереди них, опасно вписываясь в повороты. Было страшно наблюдать за её ездой.

Когда они подъехали к дому Хромовых, Венера высказала свои опасения Максу, на что тот уверил, что всё нормально, Юлия водит идеально.

Саввушка, похоже, пришёл в себя, Марина действительно привела его в чувство.

— Представляешь, я почти не болел! Воздух здесь такой, что сам лечит, — поделился он с Венерой. — Оставляю тебя в надежных руках Марины, а сам еду со своим врагом к нему в гости. Надеюсь, он не скормит меня собакам. Если не вернусь, пристрели его.