До Псов дошла очередь лишь через минут двадцать. Ничего особенного про нас не сказали, разве что виконт несколько раз желчно напомнил про то, что школа в опале и в долгах, из-за чего и имеет сейчас такой бледный и жалкий вид. Авиндаль все это выслушал с каменным лицом, а вот его помощники несколько раз скривились, бросив на распорядителя неприязненные взгляды. Гладиаторов Улисс представлял в ускоренном виде, явно и сам к этому моменту задолбавшись и слегка охрипнув. Так что каждый получил лишь краткую выжимку — кто, откуда, какие законы нарушил, большие ли шансы. Меня он представил как «темную лошадку»: мол, деревенский увалень из глубинки, да еще и, судя по возрасту, шансов никаких не имеет, потому что — ну откуда бы? Я не удержался, насмешливо фыркнул на этих словах — и распорядитель явно это услышал, покосившись на меня с презрением. Ну да, чего ожидать от деревенского увальня?

Наконец, объявили жеребьевку — и вперед вышел доселе молчавший маг в болотного цвета рясе. Все это время он с лицом, выражавшим неизбывную скуку, стоял за спиной распорядителя и пялился в пустоту остекленевшими глазами. Маг лениво взмахнул руками — и перед половиной из нас возникла светящаяся пластинка с символами, начерченными на одной из сторон. Оставшиеся (в том числе и я) недоуменно покосились на более везучих соседей. За ту секунду, что пластинки висели в воздухе, я успел прочитать символы на соседской. Ничего особенного. Имя, школа, число. У Курта, стоящего слева, было число 97 — и у меня была как минимум пара вариантов, что бы это могло значить.

Но уже спустя мгновение я перестал об этом думать, с любопытством наблюдая за настоящей магией — явно не системной, а рунной, куда более широкой в плане применения. Сомневаюсь, что подобные вещи можно было осуществить при помощи системы. Все пластинки рванули к магу, со свистом рассекая воздух, и выстроились вокруг него плотной стеной, символами внутрь, став практически неотличимыми друг от друга. Миг, другой — и стена начала крутиться, периодически вспыхивая всеми цветами радуги, искривляясь, взметая вокруг себя шлейфы песка. Пластины периодически вырывались из монолита и менялись друг с другом местами, завораживая всех той скоростью и слаженностью, с которой все это происходило.

Наконец, спустя пару минут, маг решил заканчивать с представлением — поскольку длилось это все явно больше, чем того требовала необходимость. Стена остановилась, поднялась над магом и развернулась, будто свиток. Безликой стороной пластин в нашу сторону, символами — в сторону зрителей. Улисс вышел вперед и рявкнул:

— Гладиаторы, не получившие жребий, по очереди подходите к стене и выбирайте любую пластину на ваш выбор! Те, чья пластина участвовала в жеребьевке — стоять на месте!

Часть участников, явно знавшая порядок заранее, резко рванула в сторону стены, пытаясь первыми выхватить какую-то приглянувшуюся пластину. Остальные, недоуменно поглядывая друг на друга, осторожно двинулись за ними. Я лишь поморщился, глядя на давку и неразбериху, возникшую у стены. Нет уж, подожду.

Спустя пару минут я молча подошел к остаткам стены, где, закусив губу, стояло несколько припозднившихся и неуверенных гладиаторов, пытаясь выбрать что-то из оставшихся вариантов. Абсолютно одинаковые пластины безмолвно парили в воздухе. Между ними развернулись полотна тьмы, остающиеся после того, как кто-то забирал свой жребий — видимо, во избежание попыток подглядывания? Не став особо заморачиваться, я ухватил ближайшую оставшуюся пластину, оказавшуюся неожиданно тяжелой, и выдернул из стены. Перевернул и взглянул на обратную сторону:

Таммас Аль-Джебер

Школа Крадущихся Тигров

2

— Все участники вытянули свой жребий! Итоги вы можете увидеть на доске результатов, прошу всех зрителей обратить внимание на нее! Все они уже отсортированы в порядке проведения боев и первые десять поединков вы увидите уже сегодня!

Я поднял взгляд на огромный белоснежный прямоугольник, паривший в вышине над ареной и медленно вращавшийся вокруг своей оси. Подождал, пока он повернется в мою сторону и тихо выругался сквозь зубы.

Ну конечно.

Мое имя парило во второй строке, переливаясь черно-красными цветами Бешеных Псов.

Первый бой, увы, я пропустил. Вообще у школ были свои отдельные ложи на трибунах, где можно было понаблюдать за боями соперников. Пусть и, зачастую, в тесноте и толкучке — ложи-то были примерно одинакового размера, а количество людей в школах зачастую отличалось на порядки. Тяжелее всего в этом плане было, конечно, Крадущимся Тиграм. Псам сейчас должно было быть, наоборот, максимально удобно — людей у них толком не осталось, так что можно было расположиться с комфортом… Но, поскольку мой поединок шел сразу после текущего, а промежутки между боями были минимальными — пришлось сидеть в подсобных помещениях под ареной. Ждать, пока гладиатор, желающий поглазеть на соперников, будет бегать между школьной ложей и выходом на арену, никто бы не стал. Я мог попытаться, если бы у меня было хоть какое-то представление, сколько продлится бой… но у меня его не было. Оба участника были не из Псов, так что я о них не знал ровным счетом ничего такого, чтобы можно было сделать хоть какие-то прикидки.

Теоретически бой мог длиться вообще сколько угодно. Формальных ограничений не было. То есть можно было драться хоть целыми днями, хотя, конечно, такое бывало редко. Почти никогда. Даже если столкнутся два относительно равных воина, да еще и строящих свою тактику от обороны — рано или поздно один из них все равно совершит ошибку. И чем дольше длится бой, чем больше накопилось усталости — тем больше такая вероятность. Поэтому я ни капли не удивился, когда спустя минут двадцать в мою комнату постучался один из десятков слуг, снующих туда-сюда, и попросил следовать за ним — мол, бой уже закончен, сейчас арену приберут и можно выходить.

Тяжело выдохнув, я поднялся. Нельзя было сказать, что я был совершенно спокоен. Но в целом, несмотря на легкий мандраж, как минимум часть меня на все происходящее смотрела с неким фатализмом: даже если я сегодня умру — и что теперь? Во-первых, все когда-нибудь там будем. Во-вторых, хоть никто и не знал достоверно, что происходит после смерти, но, если верить церковникам — абсолютное большинство ждало перерождение и новая жизнь с чистого листа. Если это правда — не так уж это и плохо. Может, следующая жизнь выдастся поспокойнее?

Пока шел за слугой, мысленно перепроверял и вспоминал все заклинания. Ключ-слова, по совету ланисты, для почти всех боевых заклинаний я поменял на жесты или короткие отрывочные звуки. Для скорости. С одной стороны — да, касты стали гораздо быстрее. С другой — с непривычки пару раз я чуть не поджег собственную комнату «огненным потоком», а на тренировке случайно запустил в Авиндаля ледяной стрелой. До сих пор помню его хмурый взгляд и похрустывающую в кулаке сосульку, которую он едва успел перехватить.

О, легок на помине. Из соседнего коридора выскочил Авиндаль, поравнялся со мной и быстро наклонился к моему уху, не обращая внимания на косой взгляд слуги:

— Хорошо, что я успел тебя перехватить. Слушай сюда. Про Таммаса известно немного, но он точно не особо силен в магии. Даже если Тигры немного поднатаскали его в этом — он все равно будет стараться сблизиться с тобой. Говорят, он дико хорош с копьем. Это плохо, потому что с мечом ты к нему можешь даже не пытаться сунуться. Все, что могу посоветовать — рви дистанцию и засыпай его заклинаниями издалека. Понял?

— Понял. Спасибо.

— Не надо благодарностей. Просто одержи победу. Большего мне не надо.

Авиндаль продолжал шагать рядом — видимо, решил проводить меня до самого выхода. Помолчав немного, он снова наклонился ко мне:

— Если что, на тебя сейчас ставки идут один к пяти. Вы сейчас оба темные лошадки, но если ты хочешь подзаработать — лучшего момента ты можешь не дождаться. Навряд ли у тебя найдется достаточно денег… занять тебе пару монет?