– Так выгони его за дверь! – хохотнула дроу, – Или вели спать на полу.

– Нет, ты всё не о том, – я покачала головой, – Почему он не может в спокойствии и молитвах коротать оставшиеся дни? Зачем ему жить у меня?

– Он содержался при главном храме. Спроси его, хочет ли он туда вернуться?

Не хочет. Я помню, что он сказал мне вчера.

Пожалуйста, не прогоняйте меня! Не отдавайте меня им!

Я неуютно поёрзала в седле. Задница уже болела нестерпимо.

– А что там? В том храме? – поинтересовалась я.

– Жрицы, – усмехнулась Вейдайри, – Голодные до мужиков жрицы.

– Но… – я недоумённо посмотрела на эльфийку, – Им же нельзя… Ну… этих самых мужиков…

– Нельзя, – кивнула принцесса, – Однако, когда к ним попадает мужчина, выбранный для принесения в жертву, поверь мне, они его объезжают с особым усердием.

Что?! Этих бедолаг?! О, Всевышний!

От услышанного в висках запульсировало. Я прямо представила, как бедному эльфу разжимают зубы, вливают зелье для мужской силы, а потом поочерёдно пользуются его беззащитностью.

Мрак.

Сущий мрак.

Мне не единожды приходилось стиснув зубы принимать обычаи дроу, но каждый раз они умудрялись снова неприятно удивить меня.

Понятно теперь почему мой Подарочек не захотел возвращаться обратно.

Вы не здешняя. Я видел вас и знаю – вы всегда были вежливы и деликатны.

Да он же просто выбрал наименьшее из зол! Да, чтоб вас…

– А куда смотрит королева? – возмутилась я, – Почему не пресечёт на корню эти вероломные надругательства?!

– Потому что ссориться с жречеством опрометчиво, – сверкнула глазами Вейдайри, – Даже королеве. И вообще, – моя собеседница возмутилась, – Тебе что? Не понравился мой подарок? Знала бы ты, какими трудами мне стоило вырвать его из цепких лап оголодавших жриц! Кто же думал, что из всех холостых мужиков ты положишь глаз именно на этого.

– Но я не собираюсь его насиловать! – зашипела я в ответ.

– Это уже твоё дело, – принцесса снова вернула шутливый тон, – Можешь колыбельки ему на ночь петь. Жалостливая ты наша.

Я посмотрела вдаль – рассвет неминуемо приближался. Пора было возвращаться, пока вдалеке не начал сереть горизонт.

– Вы, люди, глупые создания, – получила я порцию нравоучений напоследок, – Вы дали мужчинам власть и они превратили своих женщин в племенных кобыл. Теперь ваша участь, – она усмехнулась, – Рожать детей и мужьям не перечить. Неужели нравится?

Я промолчала. Не нравится. Ох, как не нравится.

Но и от того, как дроу обращались со своими мужчинами меня тоже коробило.

– Я и не сомневалась, – в ответ на моё молчание крякнула Вейдайри, – Светает. Нам пора.

Принцесса пришпорила скакуна и пустила лёгким галопом, крикнув вдогонку:

– Не отставай!

Первое, что бросилось в глаза в моих собственных покоях – ширма. Глухая деревянная ширма, что вероломно отрезала треть комнаты, милостиво предоставляя мне большую её часть.

Иоран отделил свой топчан глухой тонкой перегородкой.

Отгородился, засранец!

Не знаю, что меня возмутило больше – то, что дроу затеял перестановку в угоду собственному удобству или то, что меня он об этом не спросил. Здравым смыслом я понимала – такое сосуществование будет гораздо лучше и существенно снизит возникшую неловкость. Но волна негодования прокатилась внутри, смывая терпкой горечью доводы разума.

Случайно или нет, но на «эльфийской половине» пространства оказался стеллаж с книгами, которые я скрупулезно собирала по всему Тхаэлю.

В моём родном поселении встречались лишь писания религиозного толка, но в Тхаэле можно было отыскать настоящее сокровище – истории и легенды о путешествиях, битвах и великих деяниях.

Надолго лишенная шелеста листьев, дуновения ветра, солнечного света и щебета птиц, я находила в книгах утешение. Читала жадно. А если от чтения меня отвлекали – стремилась как можно скорее нырнуть обратно в воображаемый мир к полюбившимся героям.

Ровно за этим же самым занятием я и застала своего нового соседа.

– Что читаешь? – заявила я о своём присутствии, вальяжно прислонившись к косяку.

Эльф не ожидал. Вздрогнул, обернулся, нехотя вынырнув из иллюзорных, но очень увлекательных глубин повествования.

– Ромеля, – дроу напрягся в ожидании брани от хозяйки заветного стеллажа, – «Пещера одинокого дракона». Простите, я не спросил…

– Ах, нет, – махнула я рукой, – Всё нормально. Читай, если нравится. Хорошая сказка.

– Разве это сказка? – искренне изумился эльф, – Он пишет о себе. О том, как сам побывал в Драконьей Долине, как встретил Дорга, гонимого своим народом…

– Да, да, – хмыкнула я, – Потерпел кораблекрушение и три дня дрейфовал в бочке в открытом море, пока не пристал к скалистым берегам. Тебе не кажется, что всё это брехня?

Ну вот, похоже Иоран расстроился, внезапно открывшейся истине.

– Всё равно, – дроу снова уткнулся в книгу, – Мне уже никогда не увидеть море. Пусть оно будет таким, как описывает Ромель.

– А хотел бы? – вопрос вырвался сам собой.

– Что?

– Увидеть море, – глупо и бестакино спрашивать об этом бедолагу, но язык мой повернулся раньше.

– Очень! – на мгновение эльф воодушевился, – И Драконью Долину. А вы? Видели?

– Драконов – нет, а море видела. Однажды, – прикрыв рот ладошкой, зевнула я в ответ, – Дорога манит, но она всегда полна опасностей.

Дааа. Опасна для дроу из-за солнечного света и для человеческих женщин, владеющих магией – из-за негодяев на трактах. Охотники на ведьм готовы скрутить любую несчастную и выдать за колдунью в ближайшем поселении. Охотник получает кошель золотых, ведьма – костёр. Всё «честно».

Кряхтя, я села на кровать в надежде скорее на ней растянуться. Ноги гудели от усталости, глаза закрывались сами собой. Быстрей бы погрузиться в объятия сна!

Но нет! Я вспомнила про ширму. И усмехнулась.

– Я смотрю, в моё отсутствие ты решил несколько усовершенствовать наше жилище.

– Мне показалось, вы не спали прошлой ночью, – лица дроу я не видела, но, похоже, усмешка была ответной, – Я помешал вам.

Смущал, красавчик. Ты меня смущал. Лежишь рядом, глазами в темноте сверкаешь и что думаешь обо всей этой истории – не ясно.

Да я даже не знаю в чём теперь ложиться спать – помню же, дроу прекрасно видят в темноте. Пришлось натянуть самую длинную, закрытую сорочку из плотного грубого льна. Вот так и сплю теперь – в картофельном мешке.

А на засранца то, нет, нет, да поглядываю. На идеальный профиль, на изящные мужские руки, на мускулистые плечи, на впалый живот… И мысли при этом роятся шальные. Ох, шальные…

Знать бы, о чём в этот самый момент думал эльф. Радовался ли какой простофиле его отдали – и правом своим не пользуется, и жрицам не отдаёт? Или, напротив, ему нет дела до глупой человечки в томительном ожидании неизбежности?

– Как прошла ваша охота? – перевёл тему дроу, скромно отложив книгу в сторону, – Удачно?

– Для меня удачно, – стягивая сапоги с гудящих от усталости ног, проворчала я, – Если во время ночной охоты я не потерялась, стало быть мне сопутствовал успех. Только продыху Её Высочество не даёт – завтра возобновятся тренировки.

– Вы тренируетесь? – Иоран выглянул из укрытия, – Учитесь магии?

– Магии и, насколько это возможно, технике боя. Воин из меня так себе: разве можно научиться за год тому, чему опытный боец учится всю жизнь? Но по крайней мере, способность уходить с линии атаки может однажды спасти мне жизнь.

– Вы – маг огня. Редкий дар в королевстве тёмных эльфов, – дроу склонил голову набок, – Полезный.

На это я лишь пожала плечами.

– А у тебя есть дар?

– Был.

– Был? – я посмотрела на Иорана с недоумением, – А куда делся?

– Вы не знаете? – брови эльфа поползли вверх, – На мне магическая печать. Она подавляет мои силы и не позволяет покинуть Тхаэль. Всем, кто выбран в дар Богам, ставят эту метку. Таковы правила.