Когда магия вытянула из Киры все силы, она забылась беспокойным сном. А грызуны в ужасе, не мешкая ни секунды, бросились врассыпную.

— Какая славная девочка, — улыбалась женщина-гвардеец.

А Кире снился Лионкор. Она бродила по знакомым родным коридорам дворца в поисках родителей. Абсолютно все двери были открыты, даже секретные. Она поднялась в тронный зал, но так и не обнаружила никого. Ни прислуги, ни охраны. Лионкор словно вымер. Ноги сами собой принесли ее в мамин зимний сад огромными панорамными окнами от пола до потолка, в которые открывался великолепный вид на океан. Вот только сейчас внизу перед ней предстали не волны Празаса, а раскинулась центральная улица Зеленого Города и Площадь Нарциссов.

Происходило нечто странное. Все здания Зеленого Города были нараспашку. Ни одного прохожего или солдата. А вдалеке медленно расходились в стороны Врата Смерти. И тогда голова Киры взорвалась болью. А сердце чуть не остановилось от страха. От животного, необъяснимого ужаса, заставившего ее перестать быть собой, забыть о том, что она вообще человек, поскольку она… крыса?!

— Кенна, ты куда?! — Иса схватила ее за рукав, но Кира вырвалась и побежала.

Она бежала и бежала, словно в трансе, не разбирая дороги.

— Кенна, стой!

Необъяснимым шестым чувством Кира ощущала, что цель совсем рядом, но ускользает от, поэтому приходилось наращивать скорость, забыв о едва-едва затянувшейся ране.

— Кенна, вернись! Кенна!

Ноги увязли в холоде. Проточная вода рассеяла Гипноз, и бедро прострелила боль.

Это не сон!

Кира очнулась, завизжала и попыталась в панике за что-нибудь ухватиться. Руки наткнулись на мокрую шерсть. Вокруг было черным-черно от крыс. Они самозабвенно бросались в воду, плыли и захлебывались, лезли на тонущую Киру.

— Кенна, я иду к тебе! — кричала Иса, когда Кира перевернулась и нырнула, погрузившись с головой под воду, чтобы сбросить крыс.

Я спокойна, я совершенно спокойна.

Зандр учил Киру достигать гармонии и баланса при любых обстоятельствах. Но в них не входили полчища крыс, сотни имперских солдат и магов вокруг, а также шум и вопли огромного количества людей.

Я спокойна, я совершенно спокойна.

Кто-то ухватил Киру и потянул вверх. Она всплыла на поверхность и легла на спину. Крысы тут же бросились к ней, взбираясь на грудь, живот и ноги.

— Кенна, держись.

Я дышу легко и свободно.

— Я тебя вытащу.

Мое тело расслаблено и отдыхает. Оно медленно наполняется тяжестью и теплом….

— Осталось совсем чуть-чуть.

Я спокойна, я совершенно спокойна.

Несмотря на копошение, она ощущала легкость и покой. Когда ее ноги, наконец, нащупали дно, ее резко потянули из воды.

— Хватайся за меня. Идем скорей! — Иса крепко обняла Киру и спотыкаясь о стремящихся в воду крыс, вытащила ее на берег.

И как раз вовремя.

Гвардейцы притащили бочки с черным маслом и уже заливали его в воду. Тонкая пленка окрасила поверхность темнно-радужными разводами, покрывая барахтающихся крыс с ног до головы, делая их еще черней.

— Зажигай, — по бухте прокатилась команда сотен голосов.

Взметнулось пламя. Звериный вой сотряс землю. Запах паленой шерсти и мяса всколыхнул память Киры. К горлу подступила тошнота. Иса поддержала ее, иначе бы Кира упала.

Люди на берегу собирали обессиленных крыс, вынесенных течением, и добивали, забрасывая трупики в огонь. Внимательно следили, чтобы не оставалось живых тварей. К солдатам и городским служащим присоединились, торговцы, рабочие, нищие и богачи. Они напрочь забыли свои разногласия и, вооружившись всем подряд — от лопат до палок, беспощадно расправлялись с общим врагом.

Это было отвратительно и неотвратимо правильно.

— Пошли домой, — пробормотала Иса и помогла Кире встать.

Еще несколько тренировок, и Свен почувствовал, что готов осуществить задуманное. Ну, почти готов. Ему не терпелось еще раз обсудить все детали с Релдоном. Но он с досадой обнаружил, что завтраком придется наслаждаться в одиночестве. Релдон расслабляться перед работой не собирался: он провел совещание, раздав указания всем задействованным ведомствам, отправился на Императорский Причал.

У выхода из дворца его ожидал паланкин. Свен был готов расцеловать Релдона за такой подарок, но тот был далеко, поэтому толстяк расцеловал провожающую его Брысь и передал кошку слуге. А сам забрался в просторный и уютный кокон из шелка, который со всем комфортом доставит его к Императорскому Причалу, где прокуратора ожидает корабль.

Свен предпочитал задерживаться и приходить позже всех на любое мероприятие. Но не в этот раз. Он с нетерпением ожидал, когда на судно поднимутся остальные, чтобы дать главный концерт в своей жизни.

Плотные тучи сгущались на небесах, предвещая неспокойное утро, но в глубокой бухте, окруженной крутыми волнорезами, царило спокойствие. Вода была гладкой, как зеркало, и в этой тишине мягко покачивался галеас «Лунный Ветер» и готовился к путешествию. На палубе кипела жизнь. Моряки, облаченные в полосатые мундиры, спешили с последними приготовлениями. Капитан, стоявший на мостике, внимательно наблюдал за всем происходящим и раздавал указания команде. Его люди были слаженной и опытной командой, каждый знал свое место и выполнял точно все инструкции, но капитан все равно нервничал. Этот рейс обещал быть особенным, и капитан, которому выпала огромная честь взять на борт прокураторов, не мог допустить ни малейшей ошибки. Гребцы, сильные и выносливые, приготовились к долгой смене весел, чтобы вывести галеас из бухты.

Когда Релдон, Фернан, Марис и Базиль поднялись на палубу, утих последний приготовительный шум, белоснежные паруса на трех мачтах сложили и наступила мгновенная тишина. Капитан поднял руку, давая команду, два огромных якоря подняли, и заработали гребцы. Медленно с удивительной грацией галеас развернулся. Первые лучи утреннего солнца пронзили тучи, озарив бескрайнюю морскую голубизну золотом. Длинные и массивные весла рассекали воду с мощными ударами в едином ритме, толкая «Лунный Ветер» вперед.

— Вот вам и конец, — мстительно бросил Свен, прижимая футляр с темпоралем и смотря на удаляющийся берег.

Он встал на резонирующую платформу, в которую напрямую посылал импульс Релдон и еще трое прокураторов. Остальные маги питали сеть соединенных передатчиков, перенастроенных таким образом, чтобы звук консолидировался в направлении корабля. Это должно заставить крыс следовать за судном, куда бы оно не двигалось. Их курс лежал через Императорскую Бухту в открытое море. После столицы темпораль отправиться очищать остальные города Сентории, куда добралась зараза.

— Не подведи, девочка, — обратился Свен к темпоралю прежде, чем поднести его к губам и заиграть.

Сначала он просто играл. Настраивался. Нежный звук был глуховат, словно немного стеснялся выходить и требовалось выдумать его силой. Пока Свен не закрыл глаза и не послал мощный импульс. Риу вздрогнул от фундамента до крыш, а все вокруг будто потускнело. Свет потек по стенам, выливался на улицу и поглощался нестерпимо яркими “арбузами”, соединившихся между собой лучами, переплетаясь, сростаясь, переливаясь всеми возможными оттенками. По играющим отблескам света заплясали черные пятна.

Иллесебра звучала отовсюду, заполнив пространство. Повелевая, требуя, ставя ультиматум. Заставляя черных крыс подчиниться и сдаться. Твари из Риу и ближайших пригородов устремились к кораблю. Крысиные хвосты розовыми червями извивались в стремительном черном потоке грызунов.

Им не было конца. Они целеустремлённо вылезали со всех щелей и дыр, чтобы организованно занять свое место в крысиной реке, всасываемой Вратами Смерти. Миллионы крошечных лапок шлепали по камням в едином ритме, пока поток не начал редеть. Замыкали шествие больные или увечные особи. Они двигались медленно, еле ползли, но старались изо всех сил убраться вместе с родичами с насиженных мест и нор. Несметные полчища грызунов ручейками стекались в русла рек, а те впадали в бухту.