— Что?

— В тот момент я потерял связь с реальностью. Будто стал высшим существом, а вокруг были только муравьи. Не хочу… не хочу, чтобы меня все боялись. Эти взгляды пугают, понимаешь?

Мартин посмотрел на Гордея. Тот больше не выглядел уверенно, как вне этого дома. Это был обычный парень в возрасте восемнадцати лет с поникшим взглядом. Больше не было необходимости играть перед людьми, и он просто стал самим собой.

— Ты глупый… — последовала неловкая пауза. — Не потому, что не умеешь читать людей или ситуацию. Нет… Ты глупый, потому что испугался самого себя. Ежедневно ты стремишься к силе, но как только достиг намёка на неё, то испугался. Всех этих взглядов. И что? Пусть смотрят! Они будут пытаться сломить тебя каждый день. И я их тоже вижу, именно поэтому я всегда ношу эту дурацкую улыбку, притворяясь дурачком, чтобы не пугать людей.

Гордей слушал слова друга. И это было не просто. Когда запутался, а выбраться из водоворота своих мыслей не можешь без посторонней помощи.

— Ты действительно всегда специально носишь улыбку?

— Нет, не всегда. Но иногда стоит притвориться, что всё хорошо. Поверить в это, чтобы хоть капельку стало лучше жить. Без этой грусти в боли.

— Но не грусть меня пугает, а то, что я стану злым!

Честно, Мартин еле сдерживал смех при этом разговоре. Ну, как этот парень может бояться такого? Только поистине добрый человек, будет бояться стать злым.

— Сила — это не зло, она не различает добра и зла. Однако она необходима. Если в тебе присутствует зло, сила усилит его в десять раз. Но если в тебе есть добро, она усилит его также.

Юноша настолько воспылал, что начал говорить ещё больше.

— Понимаешь? Всё происходит здесь, — он указал на голову своего друга. — Как ты реагируешь на ситуации. Насколько ты можешь заглушить голос своей совести. Есть один совет, хочешь?

— Конечно, — без промедления кивнул тот.

— Я думаю, что ты чувствуешь границу добра и зла. Верно? Никогда не переходи её. Каждый раз, когда ты будешь это делать, она будет только размываться. Даже если кажется, что по-другому просто нельзя, что это правильно. Не переходи, это поменяет тебя, а ты даже этого не заметишь. Самое ужасное, что ты будешь считать себя добрым человеком, даже когда будешь убивать невинных людей!

Тем дольше выступал Мартин, тем больше для Гордея он выглядел как наставник. Парень понимал, что постоянно терялся, его мысли заводили в круговорот сомнений, но он был другим.

Мартин был таким, каким хотел быть. Даже находясь в этом месте, юноша ощущал свободу. Мог непринужденно поговорить с каждым. Если он хотел, то он помогал от всего сердца, без всякой корысти.

В моменты сильного стресса, он успокаивал других. Он обладал столькими знаниями и остротой ума, но при этом позволял себе быть глупым и наивным.

И такая свобода мышления и гибкости поражала. Для Мартина не существовало понятий нормальности или каких-то рамок.

«Я точно бы не смог так!»

«Каждый раз, когда что-то случается, я впадаю в депрессию, а Мартин?»

«Он просто отряхивается от всего. Он может простить, если я грублю, он может помочь, он может спасти. Он может делать то, на что большинство людей не способны…»

— Эй… С тобой всё хорошо? — Мартин несколько раз щёлкнул пальцами, чтобы вывести из ступора друга. — Тебе не стоит так загоняться. Иди лучше прими ванну, у меня будет небольшой сюрприз для тебя!

Юноша улыбнулся голливудской улыбкой и отправил Гордея в ванную комнату. Он вполне понимал причины загонов друга.

«Он ещё слишком молод…»

«Вполне нормально, что ответственность ложится на плечи. И ты либо погибаешь, либо выбираешься.»

«Правда не всегда понятно, какую сторону выбрать. То, что здесь, в Центре, будут ломать людей, я даже не сомневаюсь. Процесс уже начался…»

После того, как Мартин чуть ли не силой затолкал друга в ванную, он успокоился. Самому ему было трудно затрагивать подобные темы. И хоть ИИ чип давал ему возможность быть достаточно умным, но это не давало мудрости.

Мудрость — это нечто, что могло бы помочь ему наставить Гордея на «истинный» путь или хотя бы развеять сомнения. Но Мартин не знал, что делать, и говорил то, что считал нужным.

«Но я соглашусь… Мы меняемся, иногда меняемся навсегда.»

Конечно, люди часто переоценивают зло и добро. Для него всё было серым, сам мир серый. Хорошие люди могли творить ужасные вещи, а злые — проявлять доброту.

«Ладно, пока отложу философские вопросы…»

Как бы ему ни хотелось постоянно думать об этом, сейчас необходимо было выкинуть лишние мысли из головы и заняться бытом.

Когда чип ИИ только создал модель ритуала для врат, Мартин не сразу поверил в отчёты. Всегда нужно проверять на практике. Только когда он сам призвал врата и вошёл в хранилище, ему снесло крышу.

«Как же это круто. Иметь пространственное хранилище!»

Первым желанием было заполнить всё до отказа. Это было нормальное желание для каждого человека. Тем более у него было для этого время, деньги и желание. Он готовился к тому, что будет учиться в Военном Училище в своём городе. Там учёба подразумевала полное обучение, как в армии. То есть жить и учиться они должны были в специальном месте.

«Не Боевой Учебный Лагерь, и условия должны были быть чуть легче!»

И всё же Мартин знал, что ему придётся покинуть родной дом. Что придётся жить в общежитии. И, конечно, вещи покупал исходя из этого предположения.

«Моя паранойя в очередной раз спасает!»

«Когда-нибудь, создам себе клона и расцелую его.»

«Давай откроем поскорее хранилище…»

Чувство предвкушения наполняло воздух. Несомненно, Мартину нравилось вызывать свои врата. Впрочем, ИИ Чипу привычно ломать все его ожидания, ведь он сообщил:

[Бип! Предупреждение: ваша кровь не бесконечная, вам нужно восстановиться, чтобы ещё раз использовать ритуал!]

«Что?»

Мартин закрыл дверь в свою комнату и замер. Конечно, использовать врата два раза подряд, даже в самом лучшем состоянии тела, было невероятно трудно. А при условии, что он потерял столько крови, это было не выгодно.

[Бип! Хозяин сам ввёл протокол заботы о собственном теле!]

«А? Я и забыл… отключи его…»

[…]

«А теперь можно и вызвать врата!»

Нет предупреждения, нет проблем. Поэтому Мартин больше не думал, взял меч и порезал свою ладонь. Боль была адская, но каждый раз он воспринимал её как плату.

Алая кровь капала на пол, вновь древние, давно позабытые слова спустились в этот мир. И магия начала твориться в простой комнате. Невероятная пентаграмма начала образовываться на полу.

«Каждый раз видя их, моё сердце бешено стучится.»

Юноша наблюдал, как маленькая дощечка начала расширяться, пока не стала размером с обычную дверь.

«И это всё моё?»

В радостном настроении он толкнул врата, и они со скрипом открылись. Но за место радости и веселья его встретил лютый холод. Только зайдя в тёмное место, он увидел, что в центре парила — тварь.

Та самая, что была в первом испытании. Чёрное худощавое тело и золотая маска. Столько боли она принесла, Мартин помнил, что чуть не проиграл. Стоило войти сюда, как тварь будто ожила, и её внимание было привлечено живым существом. Она посмотрела на юношу и взревела:

— Граах!

Мартин замер.

— Что за? Как… Как она тут оказалась⁈

Тварь завопила, увидев Мартина. Откуда она взялась в этом месте оставалось загадкой, и думать об этом сейчас не было времени.

— Что за хрень?

Однако произошло нечто удивительное. Вместо того чтобы атаковать, тварь развернулась и устремилась вглубь комнаты. Казалось, будто она испугалась своего противника, избегая его как огня.

Сцена выглядела довольно комично, как если бы тварь узнала Мартина и попыталась быстро сбежать. Но в хранилище был всего лишь один вход и выход, и её попытка укрыться была изначально обречена на провал.