На краю переливающейся всеми цветами деревни стоял тёмный дом, едва различимый в тени. Незнающие могли бы не заметить его или принять за заброшенный. Но дом не был пуст.

Продираясь через кусты за огородами, по деревне бежала женщина. Страх гнал её, едва разбирающую дорогу, сквозь снег на самую окраину. Упрямая ветка сорвала капюшон с головы. Растрёпанные светлые волосы облепили лицо.

Беглянка едва не пропустила свою цель. Свет не горел ни у ворот, ни в окнах дома. «Зря бежала! Она уехала!» — бурей пронеслось у женщины в голове. Прижимая замёрзшие ладони к лицу, она развернулась и собиралась идти прочь, но услышала мягкие шаги там, за забором.

— Люся? — через маленькое окошко в калитке смотрели орехово-зелёные глаза в обрамлении слегка опухших красных век.

Блондинка попыталась ответить, но слова застряли в горле. По её щекам покатились слёзы.

Калитка открылась. Высокая широкоплечая брюнетка в одной ночной рубашке сделала пригласительный жест рукой.

Не включая свет, в почти полной темноте обе они прошли на кухню. Следом вошла чёрно-белая бордер-колли, высоко подняв уши от удивления. Брюнетка посмотрела на собаку и прислонила к своим губам указательный палец, на котором красовалось крупное кольцо с чёрным как смоль камнем.

Долгое время тишину нарушали лишь вздохи и всхлипы.

Блондина уснула прямо за кухонным столом.

***

Люся Полякова проснулась в чужой постели от бьющего в лицо солнечного луча. Всё тело страшно гудело. События минувшей ночи обрывками носились в голове, и женщина не понимала, где реальные воспоминания, а где остатки ночных кошмаров.

В комнате висело небольшое зеркало. Люся вскользь глянула на своё отражение и ужаснулась. Она принялась разглаживать волосы руками, но только сильнее их запутала.

В дверь снаружи поскреблись. Женщина дёрнулась от испуга, но проглотила свой страх и вышла. Чёрно-белая бордер-колли фыркнула, глядя Люсе прямо в глаза, и повела её на кухню.

— Выспалась? — спросил бархатный голос с лёгкой хрипотцой.

— Не уверена, — блондинка робко села на край стула.

— Не удивительно, — хмыкнула высокая широкоплечая брюнетка и поставила перед Люсей чашку ароматного кофе.

— Галина…

— Что? — хозяйка дома посмотрела гостье прямо в глаза.

— А Вы правда ведьма?

— Это сейчас так важно?

— Уже не знаю, — Люся опустила глаза, — Вчера было важно.

— Тогда расскажи мне, что было вчера.

— Это долгая история, — вздохнула гостья.

— Я никуда не тороплюсь, — Галина села напротив и отхлебнула из своей чашки.

— Нет, знаете, я пойду домой. Глупо было с моей стороны, вот так врываться к Вам среди ночи. Простите, пожалуйста, за беспокойство.

— Разве тебе не нужна моя помощь?

— Нет, извините. Спасибо, что не выгнали, но я правда пойду, — блондинка вскочила со стула и пошла к выходу.

— А если я отвечу на твой вопрос, ты останешься?

Люся остановилась в дверях. Волоски на её шее встали дыбом. Слова застряли в горле.

— Да к чёрту всё! — воскликнула собака, будучи уже не в силах наблюдать эту драму, — Она всё равно никому не расскажет!

— Астра! — шикнула Галина, — Зараза такая! Нашатырь сама неси, раз такая дерзкая стала!

Люся сползала вниз по дверному косяку. Подхватив гостью телекинезом, ведьма усадила её на стул. Без нашатырного спирта было не обойтись.

Собака метнулась к одному из шкафчиков и в зубах принесла хозяйке нужную бутылочку. Фырчащего и плюющегося фамильяра Галина просто выкинула с кухни движением руки и так же захлопнула дверь.

Гостья с трудом разлепила глаза и едва не упала вместе со стулом, спасаясь от едкого запаха. Встретившись взглядом с хозяйкой дома, Люся вытаращила глаза и схватилась рукой за сердце.

— Тише, милая, тише, — голос ведьмы был гипнотически успокаивающим, — Дыши глубже, моя хорошая. Сейчас всё пройдёт, доверься мне.

Люся сделала несколько глубоких вдохов и на выдохе громко охнула.

— У Вас говорящая собака!

— Да, — смутилась Галина, — Я бы даже сказала, чрезмерно болтливая собака.

— Ну, всё! Пора в психушку! — гостья схватилась за голову.

— Зачем в психушку? Ты искала ведьму, ты нашла ведьму. По моему скромному мнению, психиатр сейчас нужен не тебе, а тому, кто вынудил тебя среди ночи бегать по деревне в поисках магической защиты.

— Это был мой муж, — грустно сказала Люся и отвернулась, пряча глаза.

— Его уже выпустили? — голос Галины прозвучал как раскат грома.

— Его и не сажали.

— Но его же не было несколько месяцев! Я сама лично отдала полиции видеозапись!

— Я тоже подала заявление, пока лежала в больнице. Как мне сказали, ему дали пятнадцать суток за нарушение общественного порядка и выписали штраф за побои. Пока врачи собирали меня по кускам, этот гад отсидел свои две недели и уехал жить к брату в райцентр.

— А когда тебя выписали? — решила уточнить ведьма.

— Тридцатого, — гостья всхлипнула, — а тридцать первого припёрся он.

— Зачем же ты сюда вернулась?

— Это мой дом! — Люся хлопнула ладонью по столу, — Куда мне ещё идти?

— Не подумай, что я издеваюсь, но это прям твой-твой дом или ваш с ним дом?

— Юридически?

— Юридически.

— Мой-мой. Дом мне от родителей достался ещё до того, как я замуж вышла. Они погибли, когда я на последнем курсе училась.

— А муж твой, получается, живёт у тебя на птичьих правах, но выгнать ты его не можешь?

— Именно, что на птичьих. Он у меня даже не прописан. Каждый раз, когда я пытаюсь его выгнать, он угрожает сжечь меня вместе с домом.

Ведьма сложила руки в замок и поднесла к подбородку. Немного подумав, она ответила:

— Давай попробуем человеческие методы, а потом уже рассмотрим другие варианты.

— Галь, — жалобно протянула гостья, — а Вы не можете его просто… того.

Блондинка провела указательным пальцем поперёк своей шеи и многозначительно посмотрела на ведьму.

— Теоретически, могу и даже хочу, если честно. Увы, обстоятельства сложились таким образом, что на такой риск я не пойду.

— Такая сильная отдача от подобной магии? — шепнула Люся, распахнув глаза.

— Такое строгое начальство! — прыснула ведьма, — Ладно. Я пойду позвоню кое-кому. Астра покажет тебе ванную. Если хочешь есть, пошарь в холодильнике. Там должно было что-то съедобное остаться.

У Люси и правда бурчало в животе, но в туалет хотелось сильнее. Собака провела её к заветной двери и дала время привести себя в порядок. Найденная расчёска пришлась очень кстати.

Запасы еды у ведьмы оказались скромными и частично просроченными. Выудив вялый, но ещё пригодный в пищу, огурец и пару яиц, гостья решила, что хозяйка не сильно обидится на пользование своей сковородой.

За дверью шёл оживлённый разговор на повышенных тонах. Навороченная индукционная плита оказалась очень лёгкой в управлении. Пока яичница жарилась, Люся порезала себе скромный салат. Половинка буханки в хлебнице уже была подёрнута сине-зелёными пятнами плесени. Мусорное ведро быстро нашлось, но оно было переполнено. Убрав хлеб обратно на место за неимением других вариантов, женщина подошла к двери и прислушалась.

«Что за бред!?» — крик ведьмы заставил Люсю подскочить на месте. Сглотнув, гостья проверила готовность своего завтрака, выключила плиту и снова подошла к двери.

«Причинение тяжкого вреда здоровья лицу, заведомо находящемуся в состоянии беременности! В смысле, средней тяжести?! Да как он мог не знать?! Вся деревня знала!» — Галина эмоционально разговаривала по телефону и металась по гостиной.

На Люсю нахлынули воспоминания. Волны противоречивых чувств по очереди окутывали её: стыд, благодарность, боль, радость, страх, облегчение. Дверь немного приоткрылась. В кухню проскользнула чёрно-белая бордер-колли.

— Закрой дверь, а то у меня лапки! — сказала собака.

— Не ты ли только что открыла её своими лапками? — спросила Люся, закрывая кухню.

— Я только открывать умею. Нашла себе покушать?