Вначале, когда Николай, Велислава и Сан Саныч, только прибыли в лагерь беженцев, Поц хлопотал перед своим военным начальством, для предоставление лучших условий пребывания, для Велиславы, красочно расписав её былые ратные подвиги, под его началом. Начальство прислушалось, но, разумеется не выделило девушке элитных условий, зато, не стало мучать долгими допросами, ограничившись лишь краткой беседой.

И теперь, бравый капитан Поцелуев, в те моменты, когда не находился на боевом задании, не упускал повода навестить Велиславу. А она, к слову, при нынешних обстоятельствах, тоже не гнушалась его компании, что, так — же к слову, весьма злило Николая.

— Очень вовремя! Молодец Слава! — возмутился Николай, когда девушка, при виде ухажера, собралась уходить.

— А что я такого делаю? — искренне удивилась она.

— А ничего! В самый нужный момент, когда мы обсуждаем такие важные вопросы, ты ничего не делаешь, а просто сбегаешь! Как ты сказала? «Мы тебя не бросим». Ну-ну…

— Слушай, успокойся — стараясь говорить тихо, ответила Велислава, и хоть она старалась сохранять невозмутимый вид, в голосе её слышались нотки обиды и возмущения. — Что я такого делаю? Мы просто общаемся. О наших разговорах он не знает. Да и вообще, почему я тут оправдываюсь?! Я провожу время так, как считаю нужным!

— Правильно — упавшим голосом ответил Николай. — Главное, это личное благополучие. Что может быть важнее?

— Ребят — теперь Велислава действительно оправдывалась. — Ну правда, я ненадолго. Быстро пообщаемся, и я назад. Клянусь, он ничего не знает, о том, что мы тут обсуждаем.

— Мы тебе верим. Мы будем ждать тебя — умиротворяюще сказала Надежда.

Велислава коротко кивнула, и удалилась.

— Нет, ну вы видели? — возмущенно заговорил Николай, после её ухода. — В самый ответственный момент, когда мы обсуждаем такие архи — важные вопросы, она взяла, и просто упорхнула… Да ещё к кому? К человеку, который стоит на стороне всех этих бело-халатных…Да что вообще происходит? У меня просто нет слов… А, мы должны тут сидеть, ждать, пока она наулыбается этому солдафону, и надеяться, что она невзначай не проболтается, о наших разговорах. Вот отгадайте ребята загадку, знает всё солдатик или нет, пока я там веселюсь… Тоже мне, принцесса Дурандот.

— Турандот — мягко вставила Надежда.

— Да неважно — отмахнулся Николай. — Извините меня все, что — то на меня нашло…Не буду портить всем день. Пойду, позубоскалю, где-нибудь, наедине с собой. Ыыы…

Не сказав больше ни слова, Николай встал, и ушел в весьма скверном расположении духа.

***

Вечер прошел по стандартному сценарию — после ужина, все обитатели шатров, посетили туалет и душ, и готовились ко сну. В мужской шатер, словно добрая фея, приходящая по вечерам, чтоб читать детям сказки на ночь, вновь заявилась тучная «свинка». В который раз, провернув трюк с исчезновением таблетки, Николай молча улёгся на свою раскладушку. Затем, после ухода свинки, погасили свет, и шатер погрузился в сонный полумрак.

Николай тянул время. Кусал губы, щипал себя за руки, стараясь не уснуть. Выжидал.

Наконец, внутреннее пространство шатра, огласилось мирным сопением, нескольких десятков спящих мужчин. Николай, медленно оторвав голову от подушки, осторожно огляделся. Спят. Дрыхнут просто. Сонное царство, как оно есть. Пора действовать.

Стараясь не издавать лишних звуков, он слез со своей лежанки. Натянутые пружины раскладушки, освободившись от нагрузки, предательски заскрипели. Николай замер, взволновано оглядываясь по сторонам, ожидая что кто-нибудь вот — вот проснётся, и весь его план, с треском провалится.

Куда там! Мирно дремлющие, после приёма увеселительных таблеток, его соседи по шатру и не думали просыпаться. Николай посмотрел на расположившихся неподалёку от него, Валентина, и Сан Саныча. Спят, как и все остальные. Тем лучше. Пусть остаются здесь. Их жизнь, подвергать опасности он не хотел.

На цыпочках прокравшись мимо преспокойно лежащих соседей по шатру, Николай прошмыгнул в матерчатый желоб — коридор, присоединённый ко входу в шатёр. В коридоре никого не было. В конце коридора, на выходе, был установлен, мощный галогеновый прожектор, ярко освящавший выход из шатра. Туда идти нельзя, заметят.

Николай остановился, и присел на корточки, извлекая из кармана своей камуфляжной куртки, вилку, ловко припрятанную им, во время ужина. Да уж, наука Валентина, пригодилась и тут. Ловкость рук, и никакого мошенничества. Ну, почти никакого.

Приложив зубья вилки к стенке шатра, Николай с силой надавил на неё. Каким — бы плотным и стойким к погодным условиям не был тент шатра, но под натиском острых зубьев вилки не устоял. Правда, пришлось порядком повозиться, проделывая нём дыру, в которую мог бы протиснуть своё тело биатлонист. А проделывать её вилкой, занятие не такое уж и лёгкое. Ну что поделать, ножей за ужином не выдавали, так что, пришлось довольствоваться тем что есть, не ложкой же тут ковырять, в самом деле!

Наконец, когда тентовая стенка шатра, была варварски истерзана зубьями столового прибора, Николай аккуратно высунул голову, в образовавшееся отверстие. В лицо ударил прохладный осенний воздух. Снаружи темно, освещён только вход. Некоторое время вслушиваясь в ночную тишину, и убедившись, что никого рядом нет, Николай наконец решился выбраться наружу.

Время, проведённое после ссоры с Велиславой, и ухода от друзей, не прошло даром. Покинув свою компанию, Николай, взад — вперёд слонялся по территории, усиленно изображая из себя довольного дурачка, улыбаясь каждому встреченному солдату и доктору. Старался так, что к вечеру, скулы гудели. Зато, никто не догадался, что, когда он останавливался, якобы любуясь облаками вдали, на самом деле, старательно запоминал весь ландшафт на территории института — кустарники, бордюры, расположение канализационных люков… Любая мелочь пригодится, когда нужно будет незаметно пробираться, сквозь ночную темноту.

Двигаясь мелкими перебежками, Николай наконец добрался до заветной цели — той самой двери, которую ещё днём обсуждал с товарищами. Спрятавшись на клумбе, таких — же необычных, как и вся растительность на территории, пышных кустов скумпии, он отчетливо видел всё что происходит вокруг. Всё, как и говорили, за дверь постоянно следит вооруженный часовой, вход освещается, таким — же галогеновым прожектором, какой установлен над входом в шатер.

«Сам всё узнаю» — думал про себя Николай, нащупав под ногами небольшой камешек. «Сам проверю, сам найду ответы. Не стану ждать, пока у Валентина созреет план…и пока Велислава намилуется там со своим солдафоном. Тут жизнь в опасности, надо тревогу бить, а она…Сейчас главное выманить часового».

Слегка приподнявшись, биатлонист метнул камушек. Небольшой природный метательный снаряд, быстро и плавно растворился во тьме, и в следующее мгновение, тишину ночи нарушил пронзительный, противный слуху звук — камень угодил во что — то металлическое. Часовой, который, подобно древнему каменному монументу, неподвижно стоял возле двери, никак не отреагировал на происходящее.

«М-да уж, не так всё просто оказалось, как хотелось бы» — раздосадовано подумал Николай, ощупывая почву под ногами, в поисках нового камешка. И как на зло, в этот раз, ни одной, даже самой мизерной гальки под руку не попалось.

С досадой отряхнув пальцы от земли, Николай, не придумал ничего лучше, как вновь обратиться к помощи, совсем недавно используемой вилки. Да, это конечно не камешек, метнуть как нужно, тем более в условиях ночной темноты, вряд — ли получится. Но другого выхода не было. «Что я, не стрелок что — ли?» — мысленно подбадривал себя Николай. «С винтовкой справляюсь, неужели с вилкой не справлюсь?»

Не справился. То ли, действительно, столовый прибор был совсем не предназначен для швыряния, то ли Николай переоценил свои силы, и аэродинамические способности вилки, только она полетела совершенно не в том направлении. Непонятным образом, полетев совершенно не в тут сторону, в которую биатлонист ранее бросал камень, и изменив траекторию полета, вилка врезалась в прожектор. Послышался лязг, от прожектора полетели искры. Свет прожектора моргнул, и погас. Затем снова появился. Снова пропал, и через несколько секунд снова появился. И всё это время, часовой, как говориться, и ухом не повёл!