– Нет.

– Говорят, что единственные, кто легко получает свои способности – это кэйпы второго поколения. Дети тех, у кого уже есть суперспособности. – Объяснил Регент.

– Но почему? – Спросила Тейлор. – Почему мы проходим через это?

– Это называется «событие-триггер». – Ответила Лиза. – Исследователи предполагают, что на каждого человека со способностями приходится пять потенциальных обладателей способностей, с которыми оно не произошло. Они должны оказаться на грани. Должны бороться или убегать, пока не подойдут к своему пределу, и не перешагнут через него. Тогда способности начинают проявляться.

– В целом, для того, чтобы способности проявились, с тобой должно случиться что-то действительно дерьмовое. – Резюмировал Алекс.

– И это помогает объяснить, почему злодеи превосходят численностью героев в соотношении два к одному. – Дополнила Лиза. – Или почему в странах третьего мира самый высокий процент людей со сверхспособностями. Не кэйпов, а именно людей со сверхспособностями.

– А что с теми, чьи родители обладают способностями?

– Им не нужно оказываться в настолько критической ситуации, чтобы их способности пробудились. У Славы проявились её силы, когда она получила персональный фол во время игры в баскетбол на уроке физкультуры. Она упоминала об этом в нескольких интервью. – Похоже, Лиза любила объяснять окружающим всё подряд. Из нас пятерых она была самой многословной, когда дело доходило до объяснений.

– Таким образом, ты попросила, чтобы мы рассказали тебе о худших моментах нашей жизни. – Сказал Алекс прежде, чем откусить очередной кусок гамбургера.

– Простите. – Потупилась Тейлор.

– Всё нормально. – Заверил её Брайан. – Это одна из тех вещей, которую ты можешь узнать только от других кэйпов, а ты знаешь только нас. Возможно, ты узнала бы больше о триггерах, если бы прошла университетский курс парачеловеческих исследований, но сомневаюсь, что там ты бы смогла составить полную картину. Отчасти это нужно испытать самому.

– Не беспокойся об этом. – Лиза потрепала Тейлор по голове как щеночка.

– Лиза сказала, что вы, ребята, говорили обо мне, о том, что мне приходится нелегко и пытались угадать, что со мной стряслось. – Выдавила из себя героиня. – Не знаю, думаю, какая-то часть меня хочет поговорить об этом, и в целом ваши выводы верны. Хочу рассказать о том, как я получила свои способности. Правда, я не знаю, смогу ли я это сделать, не испортив вам настроение.

– Ты уже его испортила, дурилка. – Вставил Алекс.

Брайан двинул его кулаком в плечо, заставив вскрикнуть. Бросив хмурый взгляд на Брайана, Алекс неохотно добавил:

– Предполагаю, это значит – почему бы и нет?

– Давай. – Подбодрила её Лиза.

Тейлор вздохнула, собираясь силами. Весьма кстати к нам подошёл официант и сгрузил на стол заказ девушек, дав ей ещё пару минут на размышления.

– Это некрасивая история. – Сказала Тейлор, когда убедилась, что нас никто не подслушивает. – Но я должна сказать кое-что прежде, чем начну. Я уже говорила об этом Лизе. Люди, о которых я буду говорить... я не хочу, чтобы вы мстили им ради меня. Я должна быть уверена, что вы не станете этого делать.

– Хочешь отомстить им сама? – Усмехнулся я.

Тейлор на несколько секунд потеряла дар речи.

– Я на самом деле не знаю. Думаю… предполагаю, что если бы вы, пошли и избили их или унизили, или заставили в слезах принести мне извинения, я бы не почувствовала, что справилась со своими проблемами сама. Для меня это бы не закончилось.

– Значит, вне зависимости от того, что мы услышим, мы не должны ничего делать? – Уточнил Брайан.

– Пожалуйста.

– Это твоё право. – Сказал нигер.

Я не стал возражать, собираясь поставить Тейлор перед фактом, когда озвучу пришедший мне в голову план.

– Как скажешь. – Буркнул Алекс.

– Ричард? – Спросила меня Тейлор.

– Не буду ничего обещать. Но я согласен, что с этой проблемой ты должна разобраться сама.

Тейлор кивнула и сделала паузу, пробуя стоящие перед ней блюда.

– В школе есть три девушки, которые делали... делают мою жизнь чертовски жалкой. Они делают всё, что только могут придумать, чтобы моё пребывание в школе было хреновым, унижают и обижают меня. У каждой из этих трёх был свой индивидуальный подход, и довольно долгое время казалось, что они пытаются превзойти друг друга в изобретательности, и в том, насколько далеко могут зайти. Это продолжалось почти полтора года, прежде, чем всё успокоилось. В прошлом году, примерно в ноябре, они... Я не знаю. Было похоже, что они заскучали. Шутки стали не такими жестокими, затем вообще прекратились. Они перестали надо мной насмехаться и писать письма с угрозами. Они игнорировали меня, оставили в покое.

Тейлор сжала в руке вилку, выдавая бушующую в ней бурю чувств.

– Большую часть ноября и две недели занятий перед рождественскими каникулами ничего не происходило. Они оставили меня в покое. Я смогла расслабиться. Это закончилось в тот день, когда я вернулась после зимних каникул. Я инстинктивно знала, что они притворялись, выжидали, прежде чем выкинуть свой следующий трюк, чтобы он оказался больнее. Я не думала, что они могут быть такими терпеливыми. Я подошла к своему шкафчику и… ну, они, похоже, покопались в мусорных вёдрах женских уборных или что-то в этом роде, потому что они накидали в мой шкафчик использованных прокладок и тампонов. Почти доверху заполнили его.

– Фууу. – Алекс отложил гамбургер и недовольно посмотрел на рассказчицу.

– По одному только запаху было очевидно, что они сделали это до того, как школа закрылась на Рождество. Я наклонилась блевануть, тут же, в переполненном коридоре, где все смотрели. Прежде, чем я смогла прийти в себя и прежде, чем меня прекратило тошнить, кто-то грубо схватил меня за волосы и толкнул в шкафчик. Они закрыли шкафчик и повесили на него замок. Я была в ловушке, там, с этим тухлым запахом и рвотой, едва в состоянии двигаться, настолько он был заполнен. Всё, о чём я могла подумать, – что есть кто-то, настолько готовый запачкать руки, так грязно надругаться надо мной, и что из всех учеников, которые видели, как меня запихивали в шкафчик, никто не позвал уборщицу или учителя, чтобы освободить меня.

– Я сходила с ума от паники. Мой разум уплыл куда-то и нашёл рядом насекомых. В тот момент я не знала, кто это. Тогда я ещё не знала, как работать с информацией, которую сообщала мне моя сила. Я только знала, что повсюду вокруг меня, в стенах школы, по углам, внутри изгаженного шкафчика, ползают тысячи этих дёргающихся, чужеродных, странных существ, каждое из которых передавало в мою голову мельчайшие детали о своих телах и об их странном внутреннем устройстве. Трудно объяснить, на что это похоже, как будто появился новый орган для чувств, но ты не умеешь его использовать. Каждый звук, который они слышали, передавался мне в сто раз громче, искажённым и вывернутым, как будто они хотели сделать его максимально неприятным и болезненным для восприятия. А то, что они видели – будто я открыла глаза, которые долгое время были в темноте, но эти глаза не были присоединены к моему телу, смотреть их глазами – это всё равно, что заглядывать в тусклый, грязный калейдоскоп. Тысячи глаз. И я не знала, как отключиться от них.

– Вот чёрт. – Сказала Лиза.

– Когда кто-то, наконец, выпустил меня, я пыталась драться. Кусалась, царапалась, лягалась. Бессвязно кричала. Вероятно, устроила целое представление для всех ребят, которые вышли из классов, чтобы посмотреть, что случилось. Учителя попытались уладить ситуацию, наконец приехала скорая помощь, и после этого я помню немногое. Очнулась я только через пару дней. Меня накачали лекарствами, чтобы я смогла пережить токсический шок от контакта с микробами и насекомыми.

– Пока они обследовали меня в больнице, я лучше поняла свою силу, это помогло мне встать на ноги, снова почувствовать себя нормальной. С насекомыми намного легче работать, когда ты понимаешь, что они – насекомые. Примерно через неделю я смогла частично закрыться от них. Мой отец получил немного денег от школы. Достаточно для того, чтобы оплатить счёт за моё пребывание в больнице, и немного сверх того. Он говорил о предъявлении иска в адрес хулиганов, но никто из свидетелей не заговорил, и адвокат сказал, что мы не сможем выиграть дело без веских доказательств, которые позволили бы идентифицировать ответственных. У нас не хватило бы денег, чтобы выиграть суд без достоверных улик. Я никогда не рассказывала отцу об основной группе моих мучителей. Возможно, мне стоило бы это сделать, не знаю.