– Я, конечно, всё понимаю. – Томно вздыхает. – Ты хочешь поблагодарить меня за спасение. – Подаёт мне руку, и я кладу свои холодные пальцы в его горячую ладонь. – Но знаешь, слов благодарности будет достаточно. Правда.

– Что? – Сажусь напротив лорда и спешно поправляю подол поднявшегося платья. – О чём это вы?

– Хм… ты ещё девчонка совсем. – Кладёт локти на колени и наклоняется в мою сторону. – Поэтому не обращай на мои слова внимания.

– Хоррррошо. – Обнимаю себя руками, стараясь согреться. Но вместо этого дрожу сильнее.

– Замёрзла? – Снимает с меня насквозь промокший сюртук, достает из ящика под ногами сухой и теплый и надевает мне на плечи. А затем садится рядом со мной. – Он сырой только сверху, внутри сухой. – Надевает мне на плечи и прижимает к себе.

– Спасибббо… за всё. – Поднимаю глаза и смотрю в лицо мужчины, которого считала убийцей, а в итоге он вытащил меня из тюрьмы.

– Сейчас быстро согреешься. – Убирает руку с моего плеча и откашливается. Пересаживается на своё место и сложив руки на груди, откидывается на спинку сиденья. Закрывает глаза.

– Лорд Норден, ответьте мне на один вопрос, – засовываю руки в рукава сюртука, и сохранившееся тепло мужчины окутывает меня. Я втягиваю носом приятный запах кардамона и табака и продолжаю, – ради чего вы рисковали своей жизнью, вытаскивая меня из тюрьмы?

– Хм… – Усмехается, – я хочу, чтобы ты запомнила лишь одно, – не думай, что я делал это ради тебя. – Тихо произнёс, не открывая глаз.

– Я и не думала… – опускаю глаза, – ничего такого. Просто хотела узнать.

– Дело не в тебе. Точнее, не совсем в тебе. В общем. Не обращай внимания. – Вновь заходится кашлем и в этот момент коляска подпрыгивает на кочке, и лорд ударяется головой о крышу. – Хлябская прорва, чтоб тебя…!

– Вы в порядке? – Дёргаюсь к нему, но замираю, потому что он выставляет вперёд руку и останавливает меня таким жестом.

– Спокойно адептка, никто не умирает и никому спасать жизнь не нужно! Вы уже попробовали один раз, в моём доме, у вас ничего не вышло. Так что, сядьте спокойно и не дёргайтесь.

– Но… но, – заикаюсь я, не зная, что ответить? Да и что я могу? Сколько можно оправдываться? – Неважно. – Натягиваю сюртук до носа и закинув ноги на сиденье, прячу их под полами сюртука. В одно мгновение блаженный сон окутывает меня и я не слышу того, что экипаж привозит меня в то самое место, откуда увозила несколько часов назад.

Дверь открывается, и я не верю, тому что вижу. Наконец-то настало утро. Эта ночь, казалось, никогда не закончится. Самая долгая ночь в моей жизни, в которой я успела помочь родиться новому человечку и не успела помочь выжить истинной одной дракона. Увидела тюремную камеру изнутри и даже попробовала выбраться из заточения.

– Адептка Ольсон, вы как? – Раздаётся голос с улицы, и я вижу, как мне подают руку.

– Спасибо, неплохо. – Нехотя высунув нос из тёплого сюртука, я спускаю ноги на пол и сладко потягиваюсь.

Голова лорда ныряет внутрь повозки, и я вижу на его лице хмурое выражение.

– И долго ты собираешься прохлаждаться или может тебя за ноги вытащить наружу?

– Не надо! – Вспыхиваю я и быстро выхожу из повозки, не забыв захватить холщовый мешок, который оказывается, весь промок. С него течёт, и я понимаю, что всё, что находилось внутри него, пропало. – Вот же подмышка дракона! – Крикнула я в сердцах, вспомнив любимое ругательство моей сестры.

– Что ты сказала? Подмышка дракона? – Хмыкнул. – Забавно, такого я ещё не слышал. – Идём, не нужно, чтобы тебя видели посторонние люди.

– Если бы вы пообщались с моей сестрой, ещё и не такое бы услышали. – Запахиваю тёплый сюртук, который продолжает меня согревать.

– Спасибо, мне с лихвой хватает одной сестры Ольсон! – Серьёзно произносит мужчина и быстрым шагом следует по каменной дорожке.

Усмехнувшись, я еле успеваю за ним.

– Вы многое теряете, мой лорд. Мы с сестрой абсолютно разные и я была бы счастлива вас…

– Куда вы её ведёте? – Слышу недовольный возглас дворецкого, который преграждает нам дорогу к дверям замка.

– Сам разберусь, занимайся своими делами! – Рычит дракон и отталкивает непутёвого старика от себя.

– Но мой лорд, это немыслимо. Она же… она. Убила… – восклицает неугомонный и взмахивает руками.

– Закрой свой рот, Клемент! И держи язык за зубами. – Цедит слова Ильгизар. – Иначе я подвешу тебя над пропастью и подожгу твои розовые пятки. Ты меня знаешь!

Ильгизар Норден

Налив себе бокал янтарной жидкости Эрлинг-брю, сел в кресло и, облокотившись о спинку, подумал о том, что привезти несносную адептку к себе в замок было дурацкой идеей. Не просто дурацкой, но бредовой и очень опасной.

Надо было её вытащить из тюрьмы и бросить где-нибудь по дороге. Какой Хлябской прорвы я вернул её сюда, где совсем недавно произошло убийство. Возможно по ее вине.

Но что я мог сделать? Как мог сопротивляться тому голосу, который вновь во мне проснулся? Это он заставил меня поехать за адепткой и спасти из той клетки, в которую её посадили. Ей грозила опасность, а точнее, смерть и если бы я опоздал, пришлось хоронить бы пигалицу в тот же день, что и мою жену.

Ох, если бы не тот вибрирующий голос. Знакомый до боли в сердце, до холодных колючих мурашек, пробежавших по позвоночнику и поднявший меня с постели.

Мне казалось, что мой зверь навсегда меня покинул. Со смертью Истинной пришла и смерть дракона. Наверно я полностью не осознал, что больше не почувствую внутри своего зверя. Сколько я себя знал, он всегда был со мной. Моя вторая половина, моя сущность, моё второе Я.

Неотъемлемая часть меня, которая должна была умереть вместе со мной. Однажды, когда пришёл мой час, я бы попрощался со своим зверем, и мы бы вместе вошли в незримый мир.

Но я ошибался.

Как и он.

Он не умер, а только исчез, на время, на минуты, на часы, которые казались мне вечностью.

Зверь покинул меня, чтобы вернуться другим.

Да вот только я остался прежним.

Я всё ещё тосковал по своей Олинде, и никак не мог поверить в то, что её больше нет. В моей голове не укладывалось, что я не смог её спасти, не смог уберечь от ошибок несносных врачей. Возможно, если бы то чудовище, которое разрывало её изнутри, умерло несколько месяцев назад, если бы Олинда выкинула ее, то могла бы жить.

Ну, почему я не подумал об этом раньше?

Я не хотел этого ребёнка, не любил и не ждал. Он был мне ненавистен и в ближайшее время, я хотел отправить его в деревню, к родственникам Олинды. Подальше от себя и от своей пустой жизни.

Всё перевернулось с ног на голову. Мы же с женой мечтали о ребёнке, но сейчас, когда её не было, мне не нужен был этот вечно орущий свёрток, и я хотел лишь одного, чтобы всё стало, как прежде. Чтобы нас снова было трое: я, Олинда и мой дракон.

Самое страшное было то, что я знал, что главной убийцей жены, стала моя дочь и я ничего не смог с этим сделать. Я был слаб против маленького живучего существа, которого боялась сама смерть.

Оставалось только жить с этой мыслью и тихо ненавидеть ту часть себя, которая лежала в соседней комнате и слабо попискивала.

Сделав глоток любимого напитка, поднялся и прошёлся по комнате, раздвинул глухие тяжёлые шторы. Над горизонтом поднималось яркое солнце. Наконец-то закончился этот бесконечный дождь, который, казалось, залил всё вокруг, оплакал всех, кого возможно.

Значит, было утро. А я так и не уснул, видимо, сон ушёл в землю, как и это мерзкий никому не нужный дождь.

В голове вдруг всплыла картинка прошлой ночи, когда я с этой несносной пигалицей убегал из тюрьмы под дождь.

Она выглядела смешно, но в то же время очень отважно. Я видел и ощущал, что ей страшно, но адреналин делал своё дело, поэтому, не останавливаясь под струи дождя, мы бежали к экипажу. Мокрое платье, облепившее тонкую фигурку девушки, показывало мне всё и даже больше. Стройные красивые ноги, средних размеров грудь, которую сковывали ненужные тряпки и корсеты. Я чувствовал, что она просилась на волю, в мои ладони. Сжимая зубы от подобных мыслей, я тряс головой, стряхивая дождь и старался не думать о ней. О том сладком поцелуе под лестницей, от которого всё окаменело в брюках, о бархатной коже ножек и тоненьких трусиках, за которыми скрывалось то, от чего мужики во всём мире сходят с ума.