Я вошёл внутрь, и на муляже из алебастра увидел составной из разных материалов доспех, и выглядит он превосходно. Мне было очень приятно, что мой названый отец подготовил такой подарок. Внимательно рассмотрел его со всех сторон, и даже пощупал. Ух ты, а вещь довольно приличная, и полагаю, что даже на семьсот золотых потянет. Сам доспех для торса выполнен из добротной, но мягкой и удобной кожи. А область сердца, почек и селезенки прикрывают железные вставки. В самом низу идёт кольчужная кайма, прикрывающая пах. Металлические выпуклые наплечники были с гравировкой Кракена.

Я поспешно примерил подарок Раймонда, и попрыгал в нем, и присел. Да, он на мне сидит, как влитой: ничего не мешает, нигде не трет, и довольно лёгкий доспех. Отец будто знал, что он мне нравится. Для полного счастья только меча не хватает.

Еноты похлопали мне, и пощупали доспех. Судя по их одобрительным взглядам, им тоже он понравился, хотя, что они могут понимать в доспехах? Я вышел обратно и задвинул за собой дверь. Что ж, довольно неплохое вторжение у меня получилось. Я забрал много ценного, но, увы, смысла задерживаться здесь больше нет. Насчитал по всему замку, в разных комнатах, до сотни человек, и это не учитывая ещё солдат, оставшихся в казарме. Помимо обычных вояк, ощущаю в ответвлении крыла, которое ведёт в башню, ауру магов. Получается, что замок точно сегодня захватывать не стану, но я и не планировал сделать это сейчас. К тому же, даже если его каким-то чудом захвачу, и убью столько солдат и слуг, то как мне потом одному его удержать, когда Вольхейм со своими людьми вернётся? Так что надо уходить, но это не значит, что я ещё сюда не вернусь. Им от меня так просто не отделаться, уж точно. Вышел в коридор и улыбнулся. А может ещё немного задержусь, ведь маловато нанёс урона этому самовлюбленному Вольхейму. Оставлю для него послание.

Я подошел к мертвому стражнику, и начертил на стене его кровью. «Райзен — рыло ты свиное, оглядывайся по сторонам! И да, у тебя вкус, как у безмозглой креветки».

Пусть не знает больше покоя, шакал паршивый. Стерев с рук кровь, достал кинжал, и пошел резать все его портреты. По пути в одной из комнат нашел серебряные бокалы и фигурку из золота. Хотелось ещё что-то забрать, а то такое ощущение, что ухожу отсюда с пустыми руками. Но учуял, как по коридору кто-то идёт в мою сторону. Любопытно, но от человека сильно несёт магией.

Конвой барона Райзена

Райзену поступил через артефакт сигнал тревоги из замка.

— Черт! — выругался он, и вышел из своей походной палатки.

На небе сверкали звезды, и изо рта при каждом выдохе выходил пар. Барон нервно заходил из стороны в сторону, не зная, как ему лучше поступить. Он хочет и сыну помочь отбить нападение врагов, но в то же самое время его собственный замок кто-то атаковал, а такими владениями не разбрасываются.

Райзен поднял на уши всех своих людей, и отправил начальника стражи, вместе с половиной солдат, к сыну, а сам решил, с другой половиной, срочно возвращаться в замок.

«Если сигнал подали по ошибке, то я всех дозорных отправлю на гильотину!» — заключил он про себя.

Обратно Вольхейм ехал уже не в карете, а помчался в седле. Он и его люди провели в пути восемь часов без остановки, и загнали лошадей, чуть ли не до смерти. Когда барон утром подъехал к своим владениям, то ясно осознал, что сигнал не был ошибкой: со стен свисало сорок человек из его подчинения. Они болтались подвешенными на верёвках, и вороны уже клевали их глаза. В замке заметили возвращение своего господина, и поспешно открыли ворота. Райзен побледневший, и вне себя от злости, влетел на внутренний двор самым первым. К нему выбежал его временный заместитель и, перепуганный, бросился ему в ноги.

— Мой господин! — залепетал он. — Ночью произошло нападение.

Едва заместитель это произнес, как барон спешился с лошади, и без лишних слов отрубил ему голову.

— Паскуда бесполезная! — прорычал Вольхейм и плюнул на труп.

Больше он не стал выслушивать никаких оправданий, а первым делом ринулся в свою сокровищницу, в подземелье. Райзен пробежал мимо трупов людей, скинутых в кучу во дворе, а когда ворвался внутрь и увидел испорченные картины, то ему подурнело, и сердце ёкнуло в груди. Пот лился с него градом, пока Вольхейм мчался в сокровищницу. «Хотя бы всё было цело! Хотя бы!» — проносилось в его голове.

Он судорожно отпер замки в подземелье и громко выдохнул, схватившись рукой за грудь. Здесь всё оставалось на своих местах, и барон слегка успокоился, но гнев его никуда не делся. После чего Райзен застучал сапогами по лестнице, кинувшись в кабинет, и застыл на месте с раскрытым ртом. В кабинете всё было чёрным от гари, а сейф открыт и пуст.

В этот момент к нему подошел работающий на него маг.

— Ты! — свирепо заговорил барон, схватив мага за грудки. — Как ты допустил всё это? Как? — вскрикнул он.

— В мои обязанности не входит охрана замка в ночное время, — невозмутимо ответил маг, у которого ни один мускул на лице не дрогнул.

— Как вообще это всё могло произойти? — недоумевал барон, разводя руками. — Это просто невозможно, чтобы кто-то осмелился на подобное.

— Твои люди слишком беспечны, — спокойно высказался маг. — В этом вся твоя проблема. Они идиоты, а не хорошие стражники.

— Но почему ты не вмешался? — продолжил кричать Райзен, плюясь слюной.

— Я подчиняюсь лишь условиям контракта, — пожал плечами маг.

— Тогда тебе новый контракт, — сказал барон, и ткнул его пальцем в грудь. — Найди тех, кто это сделал, и пусть их приведут ко мне живыми. Я своими руками вырву у них сердца.

— Как прикажете! — спокойно улыбнулся маг, и вышел.

Я стоял в коридоре замка и размышлял, как много добычи мне удалось собрать, что даже хранилище кольца заполнил.

Остальное пришлось сложить в мешки. А заполнив их до предела, стал размышлять, как всё это спустить вниз. Затем смекнул, что можно взять верёвку на конюшне. Так что перетащил добычу на стену, и оставил там енотов, приглядеть за ней.

Сам же сбежал по ступеням и проскочил мимо мертвого конюха. Внутри конюшни было темно, но для меня это не помеха: с нескольких метров засек канаты, висевшие на гвоздях. Закинул себе их на плечо, а в голове у мелькнула мысль насчёт меча мертвеца. Я привык тащить даже то, что не влазит в поклажу, такие привычки с рейдов остались. Поэтому склонился над телом и забрал клинок. Теперь можно с чистой совестью отсюда уходить.

Я быстренько взлетел по лестнице, вернулся на стену, и привязал первый мешок к верёвке.

— Хватайся за него, Ковальски, — сказал еноту. — Внизу развяжешь петлю.

Он обхватил крепко лапками мешок, а я упёрся ногами в стену, и стал потихоньку спускать его вниз, вместе с трофеями. Когда Ковальски коснулся земли и развязал канат, провернул то же самое с остальными. После чего прочно привязал один конец каната к каменным зубьям на стене, и тоже спустился без проблем.

Внизу взял один мешок и понёс его к повозке. Пока дотащил, мышцы на руках напряглись нехило, а ведь ещё нужно сделать пару ходок. Лошади, услышав моё приближение, тихо заржали. Открыл дверь фургона и закинул первый мешок. Отдышался немного, глотнул из фляжки воды, и после минутного перерыва побрел обратно. Совершил еще несколько таких перебежек с добычей и, загрузив последний мешок, задумался: а что если этому пентюху-барону оставить ещё один небольшой «подарочек»? Так сказать, завешу гирлянды к его возвращению.

— Ждите меня здесь! — приказал енотам.

Я помчался вновь к замку и нашел в конюшне еще верёвки. Дальше порубил их на нужную длину, чтобы Вольхейму издалека был виден мой «сюрприз». А затем перетащил трупы убитых наверх и, обмотав их шеи, вывесил ровным рядком.

Вот теперь можно и отдохнуть, но планирую сделать это подальше в лесу. А то будет неправильным возвращаться сразу в город с уликами, при въезде могут охранники меня обыскать. Утром же спокойно присоединюсь к какому-нибудь проезжему отряду, чтобы не выделяться сильно из толпы.