— Что? — смущенно спрашивает она.

— Ничего! Просто по правилам срок действия твоего «да» давно закончился. — я улыбался, чего никогда не делал с Эльвирой Ветровой.

— Я поцеловала… потому что хотела. Я не нарушала правил игры… — смущалась, краснела и очаровывала.

— Я конечно так и подумал. Ты правильная девочка и не нарушаешь правил. — обнял ее и крепко прижал к себе. Опустил голову и зарылся в вишневый аромат ее волос. Хотелось окутаться ее полностью, защититься этой хрупкой малышкой как щитом. — Пошли уже. Ты совсем ледышка. Не хочу, чтобы ты заболела.

Катя

Демьян играл на гитаре и пел, когда мы с Ромой вернулись в випку.

Я видел сон где ты лишь моя

Об этом знают солнце небо земля

Знают все звёзды даже луна

Что ты моя

Он смог это сделать. Смог вытащить из меня смелую кокетку. Ведь это я сегодня была инициатором и главным исполнителем наших поцелуев. Я никогда не целовала первой. Но с Ромой меня не заботило, насколько неправильно то, что мы вытворяем. А это было неправильно, потому что не вписывалось в наши «фиктивные отношения». Но идеально подходило тому, что я чувствую к Ветрову. Находясь за той барной стойкой в клубе в объятиях Ромы, я не могла его не поцеловать, желание было сильнее меня, выше разума, гордости, страха. Весь мой мир сконцентрировался в этом парне. Я понимала, что, сделав этот шаг, моё хрупкое внутренне равновесие между чувствами и здравым смыслом даст перекос. Но невыносимо хотелось прикоснуться к его губам, забыть о правилах и условностях.

Конечно в моих фантазиях Рома целовал меня сам, целовал не спрашивая разрешения, целовал, потому что горел от желания. Но сейчас от желания сгорала я, а Рома… Не знаю, что с ним творилось. В глазах были огонь и страсть, он пожирал мои губы глазами, а тело руками, но не целовал. Это было странно. Ведь это Рома был стержнем наших отношений, их вдохновителям и строителем. Но сейчас он бездействовал, это беспокоило меня. Не хотелось ошибиться, я боялась того, что Рома не хочет выходить за рамки наших «фиктивных отношений», хотя я ощущала, что мы уже на границе. Я струсила переступить эту границу первой, боялась сделать это одна, поэтому потянула за собой Ветрова. Эту игру в «Да» мы придумали вместе с Ником. Мы встречались редко и поэтому часто между нами возникали неловкие моменты, когда мы не знали, что сказать или сделать. Тогда нас выручала эта игра. Вот и сейчас она стала выстрелом стартового пистолета, а мы спортсменами-марафонцами, которые устремились к финишной черте наших фиктивных отношений. Нам нужно пробежать длинную дистанцию до того, как мы откроемся друг другу, вывернем себя друг перед другом. Но то, что мы двигаемся в противоположную сторону от фиктивных отношений, радовало меня. Я не знаю, что меня ждет на финише, но я надеюсь, что это будет любовь. Любовь как в романе — страстная и непобедимая, любовь как в сказке — чистая и вечная, любовь как в моих фантазиях — яркая и беззаботная.

— Бельчонок, у тебя на лице глупая улыбочка. Ты о чем думаешь?

— Ни о чем. — ага-ага, конечно, я тут уже свадебное платье примеряю. — Я улыбаюсь, потому что мне нравится, как поет Дёма.

— Дём, сыграй еще что-нибудь. Бельчонку нравится.

Дёма отставил стакан с каким-то алкоголем (я не сильна в этом) и снова взял гитару. Рома притянул меня ближе к себе, обнял за плечи. Наши бедра соприкасались, голова лежала на груди парня. Рома свободной рукой нашел мою руку и нежно гладил, играл с моими пальцами. А я слушала, как бьется его сердце, мне казалось, что наши сердца отбивают один и тот же такт. Пространство было заполнено музыкой. Наши сердца подпевали Демьяну.

Если честно, можно даже

Не пытаться держать дистанцию

Если честно, между нами

Ещё минут пятнадцать максимум

Станет тесно, слишком тесно

В этой комнате огромной

Я забуду забыть

Ты забудешь запомнить

И кто-то, не я дотронется до души

Снова не про меня им не напиши

В чём тебя обвинять?

У каждого своя жизнь

И кто-то, но не ты

Мне в баре нальёт ещё

Я попробую остыть к тебе за его счёт

Но кроме пустоты ничего внутри

Вот чёрт

Не влюбляйся, милая, не люби, пожалуйста

Оттолкни его силою или он безжалостно

Растопчет и выбросит сердце твоё алое

Не влюбляйся, милая, не люби, пожалуйста

Мне пора бы сесть в машину

И уехать без оглядки

Мне пора себе внушить

Что ты и без меня в порядке

До утра из-за тебя

Не спать паршиво, если честно

Ты такая же как все

С кем мне рядом не место

……………

Что с тобою, милая

Что с тобою, не пойму

Собиралась с силами

Но сдалась легко ему

Почему колотится

Твоё сердце, милая

Мир был явно против, но

Ты уже влюбилась

Последний куплет песни шарахнул меня как молния. Тело пробила дрожь и я перевела взгляд на Дёму. Его взгляд был тяжелый, устремленный в никуда. Да и сам Ветров старший был словно пьяный. Возможно он уже и осушил несколько фужеров.

— Эй, ты чего? — спросил Рома, когда я съёжилась и еще сильнее прижалась к нему.

— Дема, у меня от тебя мурашки. — сказала я Демьяну, как только он вернулся к реальности. — У тебя очень красивый голос. Ты поешь нереально круто. Ты вообще меня постоянно удивляешь. Если честно, не ожидала от тебя. Как-то не вяжется гитара и пение с фамилией «Ветров». Вот баскетбол, бокс или сноуборд как-то более применимы к вам с Ромой.

— Всё что ты назвала это про твоего парня. Я не Рома. У меня другие интересы. Ты меня не знаешь. — голос был резкий и холодный, но на лице напускное равнодушие спокойствие. Я уже привыкла к тому, что Дема часто прячет свои эмоции, но он всегда открыт в словах и поступках. Он мне нравился, и я не собиралась задеть его, сравнивая с Ромой.

— Дём, ты точно не Рома. Ты ассоциируешься у меня с надежностью, спокойствием. Я уверена, что, если кому-то из нас понадобится помощь, ты первый окажешься рядом. Ты ценишь дружбу и людей, которых ты принял в свой круг общения. И мне бы очень хотелось быть твоим другом.

— Дикарка, ты не можешь быть моим другом. Ты девушка, а парни с девушками не дружат. — заявил Ветров старший, чем, если честно, огорчил меня. — Но ты будешь первая к кому я приду, если понадобится.

— Спасибо. А вот ты для меня настоящий друг, потому что я верю в дружбу между парнем и девушкой, в отличии от тебя.

— Если тут пошли такие откровения, то давай, Катюха, ты уже всех нас охарактеризуешь. А то от остальных нам только два комплемента прилетает, ну лично мне, красавчик и ох*еннный любовник. — и Ильин самоуверенно задрал подбородок.

— Пижон ты, Янчик. — начала я и все засмеялись. — Но без тебя было бы скучно. Ты, с одной стороны, подкалываешь всех, разряжаешь обстановку, но, с другой, ты еще та заноза в пятой точке. Ты в глаза выскажешь всё, что думаешь о человеке, притом в лоб и без прикрас. Ты честный и прямолинейный. А еще красавчик. И офигенный любовник.

Все заржали. А Рома ущипнул меня.

— Ой. — пискнула я.

— Бельчонок. — смеясь зарычал Ветров.

— Я не проверяла, но если все остальные так говорят, то наверно правда. — выворачивалась я из рук Ромы, который щипал меня то за левый бок, то за правый.

— Все, Богданова, с меня коктейль. — просиял Ильин.

— Только безалкогольный. — добавила я.

— Чего так? — поинтересовался Ян.

— О, Катюха, смешная, когда выпьет! — хитро улыбаясь мне сказал Стас.

— Ага, дурная совсем. — огорошила всех Настя.

— Можно подробности? Поточнее? — оживились все присутствующие в випке. А я смутилась и строго взглянула на свидетелей моих пьяных шалостей.

— Танцы на столе и шест — самое безобидное. Правда, Катюха? — дразнил меня Стас. — Мы ж можем и драку устроить или горлышком бутылки бугаю руку разрезать. Караоке в минтовке, танцы на капоте такси, душевные разговоры с бомжами — вот пьяные развлечения Богдановой.