Бирла побежала за аптечкой. В скором времени мои ладони были обработаны дезинфицирующим средством, намазаны какой-то вонючей заживляющей мазью и перевязаны чистыми бинтами. Руки Бирлы стремительно порхали, четкими движениями делая свою работу.

— Спасибо тебе, родная. — Я тепло улыбнулся доброй женщине. — И прости меня, что сегодня наорал на тебя.

— Да ты ж господин, а господам надобно учить слуг, ежели те не угодны чем-то…

— Бирла, а ну прекрати чушь нести, — поморщился я, думая, что обиженная женщина — хуже врага, пытающегося воткнуть в тебя нож. — Ты прекрасно знаешь, что я очень тебя ценю, ты мне как родная… Просто свыкнись уже с мыслью, что теперь я — глава рода, а не мальчишка пятилетний, которому надо сопли вытирать.

— Да знаю я, знаю… — вздохнула женщина. — Вырос ты, Аксель, вырос и стал мужчиной. И не узнать тебя. Кажется, что раньше как-то помягче был, что ли…

— Прошло время, когда я мог себе это позволить, Бирла. Кругом одни враги — мягким быть опасно.

— И то правда… тяжкое бремя выпало на твою долюшку, родимый… А где ты пропадал ночью? И, ты уж прости мне мое любопытство, но куда ж ты все-таки дел закуски?

— Об этом я и хотел потолковать с тобой. Короче, я открыл бизнес, Бирла. И лучше тебе не знать, что это за бизнес, — опережая вопрос женщины, быстро добавил я. — И мне очень нужна твоя помощь.

— Это связано с криминалом, Аксель? — побледнев и схватившись за грудь, спросила служанка.

— Бирла. — Я взял ее за плечи и заглянул в глаза. — Я теперь глава рода, и у меня есть свои правила. Правило номер один: ты либо во всем доверяешь мне, либо увольняешься. Правило номер два: если ты остаешься у меня работать, ты без вопросов, возражений и споров выполняешь все мои поручения. Решать тебе. Если решишь уйти, я пойму и обиженного корчить не стану. Ты и так долго и преданно послужила нашему роду.

— Да ты в своем ли уме, безумец? — вскричала она. — Меня гнать на улицу! Меня, вынянчившую тебя с пеленок…

— Я все понял, — улыбнулся я, перебивая ее. — Я и не думал тебя гнать, а предоставил тебе выбор. И я очень рад, что ты остаешься, родная. Так вот, мне надо будет, чтобы ты каждый день готовила закуски. В больших количествах.

— Ты ресторан, что ли, открыл?

— Что-то типа того. Но ни одной живой душе не надо знать о том, что я открыл дело.

— Да поняла я, поняла… лишь бы беды не навлек на свою дурную голову…

— Бирла, ты поняла, что если ты хоть кому-то проболтаешься, я могу оказаться в могиле? — с нажимом спросил я, заглядывая в глаза женщине.

Мне не хотелось ее пугать, но я должен был дать ей понять всю глубину серьезности ситуации.

Бирла охнула и снова схватилась за сердце.

— Так, только без паники! Если будешь молчать — все будет хорошо.

— Да я никогда в жизни против тебя слова не скажу, Аксель, но ты подумай, надо ли оно тебе — чего ради головой-то рисковать, родненький?

Я только отмахнулся от ее очередных причитаний.

Половину субботы я потратил на то, чтобы отоспаться. Пробудившись в обед и позавтракав, дал Бирле поменять повязки на руках.

После я решил, что пора бы уже начать заниматься своим физическим развитием. Негоже главе рода быть таким дохляком, какой я сейчас из-за своего тощего тела. В Джамалоне я не был силачом-атлетом, но мог и морды начистить серьёзным парням, и с выносливостью у меня дела обстояли куда лучше, чем сейчас.

Я два часа выполнял физические упражнения, в которых не нужно задействовать рук — всё-таки боль из-за ран невыразимая. Когда тело совсем уж завопило возмущённо и моля о пощаде, решил, что на сегодня хватит.

Сходив в душ и освежившись, созвонился со своими подчиненными из «Клуба любителей поэзии» и напомнил, что встретимся в клубе в 23 часа.

Затем я набрал Эйву.

— Привет, детка! Я тут подумал, почему бы нам с тобой не сходить в ресторан?

Мы с Эйвой сидели в элитном ресторане, где от цен в «Меню» у некоторых людей мог случиться разрыв сердца. С моей стороны, пожалуй, было расточительством сидеть здесь, но только не сегодня. И только не с этой девушкой.

— Аксель, я ведь знаю, что сейчас у тебя дела складываются… не лучшим образом. Может, мы пойдем в другое место? — осторожно поинтересовалась девушка.

Спасибо хоть, хватило ей чувства такта самой заплатить не предлагать.

— Ты думаешь, я не в состоянии сводить свою девушку в ресторан? — оскорбился я. — Не волнуйся, пожалуйста, у меня все в полном порядке.

— Хорошо… Не обижайся, Аксель, я просто…

— Детка, — я взял ее за руку, — все хорошо.

— Я так рада, что ты позвонил.

— И я очень рад. Твои телохранители ждут в машине?

— Да, мне не удалось сбежать от них. — Эйва закатила глаза.

— Пускай будут, — улыбнулся я. — Твоя безопасность превыше всего.

— Но я бы очень хотела остаться с тобой наедине…

— У нас впереди много времени. К тому же…

Договорить я не успел, потому что увидел приближающегося к нам высокого франта со смазливым лицом — по виду на несколько лет старше меня.

— Графиня Берг. — Франт, остановившись возле нашего столика, кивнул Эйве. — Рад вас встретить.

— Здравствуйте, Сигар, — ответила Эйва.

Мне только показалось, или на ее прелестном личике отразилась досада?

Меня франт словно бы не заметил, но Эйва заставила его обратить свой надменный взор в мою сторону.

— А это мой друг Аксель Ульберг.

— Виконт Сигар Близзард, — представился, повернувшись ко мне, франт.

— Барон Аксель Ульберг.

— Вы из тех самых Ульбергов, винодельный завод которых сгорел сколько-то лет назад, верно?

— Да, тот самый.

— Дела ваши, наверное, сейчас не очень важны. Сочувствую и желаю удачи, барон, — подчеркнуто вежливо, но с нескрываемой ухмылкой в глазах сказал виконт.

— Благодарю, господин Близзард.

— Эйва, не согласитесь ли вы как-нибудь отужинать со мной? — Он снова повернулся к девушке.

— Прошу прощения, Сигар, но, боюсь, в ближайшее время я буду занята.

Близзард, выразив свое сожаление, удалился.

— Он у меня уже в одном месте сидит, — пожаловалась шепотом Эйва, когда мы остались вдвоем. — Ухлестывает за мной целый год и не понимает слова «нет». Наши с ним родители пытаются поженить нас, но я сказала отцу, что перережу себе вены, если он заставит меня выйти за этого напыщенного придурка. Кстати, Аксель…

— Да, детка?

— Так я теперь твоя девушка? — Эйва с хитринкой в глазах прищурилась.

— Ты против?

— Вовсе нет, напротив…

Нас снова прервали, на этот раз — звонок на мой смартфон. Звонил Босстром.

— Эйва, мне необходимо удалиться на пять минут. Деловой звонок.

Я отошёл в туалет и перезвонил Карлу. Мы с ним обсудили вопрос касательно следующей поставки «кирпичей» в магазин. Я уже хотел уйти, как зашёл Близзард и преградил мне путь.

— Барон, мы снова с вами пересеклись, — улыбнулся он, плохо скрывая неприязнь ко мне. — Позвольте полюбопытствовать, а какие у вас отношения с графиней? — Виконт открыл кран, чтобы помыть руки, только воды, похоже не было.

— Боюсь, что не могу позволить вам любопытствовать на этот счёт, — отозвался я. — Это сугубо наше с графиней дело.

— Да что ж такое, вроде приличный ресторан, и даже воды нет… А по поводу моего любопытства… Оно вполне оправданно, знаете ли. Ведь наши с Эйвой родители хотят, чтобы мы стали одной семьей.

— А вы интересовались, хочет ли этого Эйва? — спросил я, любезно улыбаясь.

— Знаете, барон… — Близзард подошёл ближе ко мне. — Я изо всех сил старался быть вежливым, но вы, кажется, потеряли не только свое былое состояние, но и всякое здравомыслие. Иначе как объяснить то, что вы никак не желаете понять, что вам не стоит преграждать мне путь? Поверьте мне, Аксель, такой, как я — вам явно не по плечу.

— Виконт… — Я сделал шаг к нему и улыбнулся. — Премного благодарен вам за столь доступное изложение ваших мыслей, но, боюсь, я не восприму их всерьез. Все дело в том, что я не преграждал вам путь, оттого не считаю, что ваши претензии оправданы.