— Согласен с тобой, Алексей, — Кузьмич остался стоять на месте, наблюдая за мной и Леной. — Глупо будем выглядеть. Вот из-за этого и спор у нас идет уже битый час. А так бы уже взломал. Но девушка твоя уперлась рогом и не пускает, — хмыкнул мичман. — Не силой же её оттаскивать. Поговорил бы ты с ней, Леша. Убедил.

«Можно подумать, если бы Лена на самом деле мешала, стал бы ты товарищ Сидор Кузьмич, дожидаться меня и моих уговоров, — хмыкнул про себя. — Тут дело в другом. В карте, за которой ты меня отправил. И в нашем договоре, что не тронешь девчонку».

— Ну что, вскрываем? Лен, что скажешь? — позвал я, привлекая внимание.

Блохинцева сердито на нас поглядывала, сверкая глазами. Но все-таки я заметил, что мой аргумент подействовал. Выглядеть глупо комсомолке-красавице точно не хотелось.

— Вскрывайте, — тяжело вздохнула девушка и махнула рукой, выражая отношение к нашему вандализму и бесцеремонности.

— Есть чем? — повернулся к Сидору Кузьмичу.

— Найдем, — мичман пожал плечами, стянул с плеч невзрачный вещмешок, который я только сейчас заметил. Рюкзак клацнул чем-то железным и тяжелым о каменный пол. Этот звук заставил меня слегка напрячься.

Пока Кузьмич развязывал тесемки, я обошел сундук и встал так, чтобы прикрыть собой Лену. Мало ли что у особиста на уме, пырнет девчонку и вся недолга. Со мной-то, думаю, повозиться придется, но рано или поздно и меня прибьет, потому как сильнее, опытнее. А я в чужом теле, и до конца не понимаю, что оно может, чего не умеет, на что согласно.

Студент хоть и был спортсменом, да и драться умел, но рукопашка — это движения, отработанные до автоматизма. Неизвестно, как поведет себя новая тушка, выстоит ли до конца. Поэтому лучше перебдеть, чем недобдеть и вляпаться.

— Ого, а неплохой у вас арсенал, Сидор Кузьмич, — присвистнул я, когда увидел, что начальник достает из рюкзака.

Походный топорик меня напряг еще больше, если честно. Как и молоток. Какой нормальный турист будет таскать с собой молоток? Хотя да, турист из Кузьмича как из меня балерина. Скорей всего шел в подземелье целенаправленно — взламывать, а мы помешали.

— В тоннелях никогда не знаешь, что может пригодиться, — буркнул Кузьмич, удобно перехватил топор и пошел на меня. Точнее, к сундуку.

Лена вышла из-за моей спины, с любопытством поглядывая на инструмент. Я недовольно поморщился, но не стал нечего говорить. Ей не объяснишь, а мичман прекрасно понимает все мои мысли и чувства.

— Пожалуй, помогу вам, Сидор Кузьмич, — небрежно произнес я, сделал шаг к мешку, нагнулся, не теряя начальника из вида, и поднял молоток. Качнул в руке, проверяя вес. Рукоятка легла в ладонь, как влитая. Удобный.

Мичман с легкой улыбкой наблюдал за моими телодвижениями, но так ничего и не прокомментировал.

— Ну что, приступим? — предложил особист, и, шутливо поплевав по очереди на ладони, перекинул топорик из одной в другу.

— Приступим, — я демонстративно повторил движения Кузьмича.

Мы друг друга поняли, улыбнулись и склонились над замком.

— Ну что там, Леша? — заволновалась Лена за нашими спинами. — Что? Может, все-таки попробуете аккуратненько вскрыть, а не взломать? Это же историческая ценность! А вы топором хотите! Тут же одни узоры чего стоят! — девчонка душераздирающе вздохнула, но мы проигнорировали её намеки.

— Да какая ценность. Леночка, — выпрямляясь, вздохнул я. — Таких замков в каждом музее вагон и маленькая тележка.

— Таких да не таких! Ты видишь, видишь? — Лена подскочила и принялась тыкать пальцами в замысловатые цветы и птичек. — Ну, красота же! А если здесь княжеские сокровища? Этому замку цены не будет!

— Если бы да кабы, — проворчал мичман. — Ну что, Алексей, молотком попробуешь? Жалко портить проушину, красивая.

— Хм… лучше все-таки топором с одного удара, — приценился я. — Позволите? — я протянул руку к топору.

— Держи, — к моему удивлению, Сидор Кузьмич отдал колун без колебаний.

Я отложил молоток на крышку сундука, взвесил топор в руке, зачем-то проверил остроту лезвия, зашел поближе сбоку, хотел было уже замахнуться, да вовремя заметил любопытствующую девчонку, которая лезла прямо под руку.

— Лена, быстро — четыре шага назад, — скомандовал я. — Не обсуждается, — категорически отрезал, увидев, как девушка вскинула подбородок, желая поспорить.

— Подумаешь, — фыркнула подруга, но все-таки отошла без возмущений.

— Вы тоже, Сидор Кузьмич, — попросил я. — Мало ли какая случайность. Вдруг лезвие от удара соскочит, а у нас тут ни бинтов, ни йода, — серьезно глядя на мичмана, пояснил я свою мысль.

Особист приподнял бровь, хмыкнул, но все-таки отошел в сторону, встал возле Лены. Хитрый товарищ. Я, конечно, не собирался устраивать несчастный случай на производстве, и действительно подумал о безопасности своих сотоварищей по приключению. Но ход мыслей мичмана был предельно понятен. И с девушкой он стал рядом, чтобы я не наделал глупостей. Как он мне топор-то доверил, я бы в такой ситуации такое оружие из рук не выпустил.

— Ну что, готовы?

— Бей давай, — буркнул Кузьмич.

Ленин возглас потонул в ударе. Замок выдержал, крепкий, зараза. Моя искательница приключений расстроенно охнула. Добротное железо только поцарапалось. Я размахнулся и рубанул еще раз, и еще. Наконец, с четвертой попытки петля крякнула и отломилась. Не выпуская топор из рук, я оглянулся на Сидора Кузьмича и Лену, кивнул головой, предлагая кому-то из них открыть крышку.

Кузьмич почему-то отказался, отрицательно качнув головой. А бесстрашная девчонка с загоревшимися глазами смело шагнула навстречу тайне. Я резко передумал подпускать Лену в сундуку, внезапно вспомнив обо всех ловушках, которые могут оказаться внутри. Зря, что ли, все детство книги читал про пиратов и сокровища.

— Погоди, я сам, — отстранил разочарованную девушку, перехватил поудобней инструмент, засунул лезвие между крышкой и коробом, и медленно приподнял, ожидая какого-нибудь подвоха от тех, кто оставил здесь этот ящик. Надеюсь, обойдемся без яда, стрел и взрывов.

Крышка откинулась с легким скрипом несмазанных петель. Не знаю, когда и как мичман с Леной оказались со мной плечом к плечу, но выдох вырвался из нас троих одновременно. Я и не заметил что задержал дыхание. Мы стояли и тупо пялились на содержимое сундука.

— Вот тебе и сокровище князей Юсуповых, — только и сумел проворчать я, разглядывая обитую красной тканью внутрянку.

Не знаю, сколько времени мы смотрели на содержимое сундука, но первым свое мнение по поводу увиденного высказал Сидор Кузьмич коротким и емким: «Млять!». Сказать, что мы были ошарашены, это не сказать ничего.

— Что это? — прервала общее молчание Лена, потому что ни я, ни мичман не могли выразить словами расхожую фразу из моей прошлой реальности: ожидание-реальность. Так вот, ожидали сокровища, а получили даже не кукиш с маслом, а сундук туалетной бумаги.

Насчет туалетки, это я, конечно, погорячился, но короб, который нашли Блохинцева и Кузьмич оказался наполовину забит старыми бумагами.

Первым очнулся я. Протянул руку, вытянул один листок, увидел его содержание и начал улыбаться. Достал второй, третий, и уже не скрываясь, начал ржать.

— Хранители, сокровища, чушь собачья все это. А ваш архивариус, похоже, выжил из ума.

— Что? Почему?

Особист молча наблюдал за моими действиями, а Лена робко подошла поближе и вытянула один листок.

— Это что? Но… как же так? — девчонка едва не плакала.

— Не расстраивайся, Леночка, не у всех сказок бывает счастливый конец. Сидор Кузьмич, не желаете присоединиться?

Я и не заметил, как и когда мичман подобрал один из листков, который упал на пол. Начальник скрипнул зубами, отбросил пожелтевшую бумагу и принялся вместе с нами просматривать остальное.

Отчего-то веселился я один. Ни Лена, ни Кузьмич не оценили шутку юмора неизвестных хранителей, а может и самого покойного архивариуса. На старых листах бумаги, на каждом, кто-то нарисовал одно и тоже: схему подземелья. Точно такие же рисунки я видел у Блохинцева старшего и своего отца.