— А я прошу тебя внимательнее присмотреться к тому камню, — настаивала на своем Нанда, прикоснувшись рукой к плечу Розали.

Нимфетта тут же отдернула руку, почувствовав человеческое тепло. Неприязнь, что годами копилась в Нанде, забурлила в ней с новой силой, но она хотела объяснить Розали, для чего они все это время стремились сюда.

— Этот камень — алтарь ведьм и темных эльфов. Давным-давно кровосмешение не считалось позором и запретом, оно приветствовалось, потому что полукровки получали силу древних существ и, вместе с тем, несли в себе человеческое начало с зачатками магии от ведьм. Здесь совершалось таинство зачатия полукровок, — закончила Нанда хриплым шепотом, потому что до сих пор не могла разговаривать подолгу, и человеческая речь отнимала у нее много сил и требовала огромного терпения.

— Ты хочешь сказать, — подскочила Розали, дико осматриваясь вокруг, — что вот здесь приносили в жертву людей?!

Девушка казалась настолько шокированной и возмущенной, что Нанда даже не стала сразу отвечать ей. Нимфетта не понимала и не принимала всех человеческих чувств, и Розали оказалась совсем не такой, какой она себе ее представляла: громкой, упрямой, сильной девушкой и талантливой охотницей, но, вместе с тем, она не обладала магией. Жалкая подобие самой нимфетты. Вряд ли ее отцом окажется сам древний.

«Тогда, кто?» — спросила нимфетта саму себя, разглядывая сапфировые глаза Розали.

— Я покажу тебе деревню, откуда темные эльфы забирали своих жертв, — спокойно произнесла Нанда, следя за реакцией Розали. — Эта деревня проклята и место, на котором раньше стояли дома, погребено гнилыми водами болота. Там родилась и выросла твоя мать, там родилась ты.

Нанда не знала, что людям не следует сообщать подобные новости без предварительной подготовки, поэтому не поняла, что стало причиной слез Розали. Злых слез, которые проливались сквозь сжатые зубы и сомкнутые челюсти.

— Как жаль, что я не погибла вместе с ними! — выкрикнула девушка, толкнув Нанду плечом и стремительно покидая уютную, как казалось нимфетте, нишу в горе. Камни здесь так долго хранили тепло солнечных лучей, а трава, сочная и насыщенно-зеленая, так часто подпитывалась влагой, что аромат стоял сказочный. Нанда дышала и не могла надышаться, так сильно этот запах напоминал ей о приближении к дому.

— Что ты сказала девчонке? — требовательно вырвал ее из волшебных дум о доме голос Карриена.

Темный эльф безжалостно растоптал подошвами тяжелых сапог нежные бутоны горных цветов, встав спиной к камню-алтарю. Нанда представила, как он подносит руку к шее и перерезает себе горло. Кровь капает на землю, подпитывая магией источник силы. Темный эльф — всего лишь полукровка. Совсем не тот полукровка, который рождался от темных эльфов и ведьм, этот — подобие. Рожденный человеческой женщиной, он не обладал и третью умений своего родителя, но и его кровь сгодится для того, чтобы возродить источник. Иначе Форг умрет, а вот мальчика Нанда терять совсем не собиралась. Она обязана сохранить ребенку жизнь. Скоро он станет совершеннолетним, скоро он ощутит в себе небывалую мощь, скоро древние узнают, что она привела к ним настоящего чистокровного колдуна.

— Я повторяю свой вопрос, — негодовал Карриен, — что такого ты сказала девчонке, что она умчалась отсюда, никому не сказав ни слова?

— Я всего лишь рассказала ей о доме, — невозмутимо ответила Нанда, указывая рукой на поляну, которая отсюда хорошо просматривалась. — Вон там я впервые встретила ее, а там, — Нанда нахмурилась и повернулась, чтобы посмотреть на черные воды безжизненного болота, затопившего некогда плодородную долину. — Там когда-то жили люди, которые все строили и строили новые дома. Они не слушали наших предостережений, они не боялись ни леших, ни яги, ни водяных, ни прочей нечисти. О нас люди не ведали, но древние запретили нимфеттам приближаться к поселению и влиять на ход событий, мы просто смотрели со стороны. Мы стали свидетелями того, как люди посягнули на святые места, свалив идолы ведьм и темных эльфов в воды рек, сожгли деревянных исполинов, напитанных кровью жертв, уничтожили жертвенники.

Нанда прислонила рук к горлу и улыбнулась, отчего Карриен вздрогнул. Ему совершенно не нравилось кровожадное выражение лица нимфетты. Темный эльф не доверял ей, но знал, что только нимфетта способна вернуть парня к жизни, а колдун ему бы очень пригодился. Карриен устал жить в лесу и прятаться от людей, он больше не хотел терпеть издевательства коэнцев, хотя и жестоко мстил за обидные слова. Эльф хотел покинуть пределы Запретного леса, вывести своих людей в степи и обосноваться недалеко от города. У него есть его крылья, а с силой колдуна к их поселению не посмеют приблизиться ни коэнцы, ни люди короля.

— Что стало с той деревней? — спросил Карриен, глядя, как Розали стремительно спускается по еле заметной тропе к началу черного болота.

Нанда беспечно пожала плечами и откинула с плеча серебристые волосы.

— Подействовало древнее проклятие, настолько могущественное, что его отголоски до сих пор чувствуют все волшебные существа. Вдохни воздух, который несет ветер с болота, и ты сможешь почувствовать гниль, прислушайся, и ты услышишь вопли вурдалаков, что обитают в порослях черного болота.

— И ты так легко говоришь об этом? — возмущенно вскричал Карриен, встряхивая нимфетту за плечи. — Розали бежит туда сломя голову. Если какой-нибудь из вурдалаков учует ее свежую девственную кровь, представляет, что ждет девчонку?

— Очень быстрая смерть, — кивнула Нанда и тут же испарилась, оставляя в руках Карриена лишь порыв ветра.

Он знал о подобной способности нимфетт, а еще он знал, что они чувствуют и мыслят совсем иначе, не как люди. К сожалению, Карриена воспитала мать — обычная женщина, малосведущая в колдовстве и ведовстве. Будучи прекрасной и юной, она по глупости забрела туда, где ей не следовало быть, и темный эльф наказал ее. Наказал не особо жестоко, но так, что его мать осталась едва жива. Ее нашли охотники в Смертельном ущелье. Выходили, вернули в родное селение и оставили там опозоренную и обесчещенную.

Люди из деревни не поверили в то, что его мать подверглась жестокому насилию темного эльфа, а, может, просто испугались. Карриен родился в лесу, где его молодая мать и скончалась. От нее отвернулись родные, и только лесные разбойники не побрезговали помочь несчастной беременной женщине.

С тех пор Карриен рос в Запретном лесу среди случайного сброда, и он поклялся, что никому не даст в обиду тех, кто оказались человечнее и добрее его родных и близких людей. Разбойники стали его семьей, его друзьями, делом всей его жизни. С каждым годом коэнцы высылали в Запретный лес неугодных, и к разбойникам прибивались то женщины, то мужчины, а то и дети из разных деревень и поселений, разбросанных по плодородным низинам королевства Оскол. Карриен принимал всех, но ставил для каждого жесткие рамки. Хочешь жить среди его людей — умей трудиться, не покладая рук.

Карриен бросил неприязненный взгляд на каменную нишу, откуда тянуло потусторонним холодом, и поспешил к Форгу. Парень едва держался за счет сил, которыми делилась с ним нимфетта. Всю дорогу она колдовала над Форгом, прикладывая руки к его лбу и вискам. Карриен слышал, как нимфетта читала заклинания, но не понимал ни слова. Она же никак не объясняла свои действия, лишь говорила, что стихии помогают Форгу продержаться до Смертельного ущелья. По словам Нанды парень оживет, как только попадет сюда.

Эльф пожал плечами и еще раз посмотрел на нишу. Он не особо понимал, чем колдуну поможет алтарь, больше похожий на вросшего в землю окаменевшего горбатого исполина, но верил Нанде. Она поможет.

Розали вернулась в лагерь вместе с нимфеттой. Девушка дрожала всем телом, а с волос ее капала вода, воняющая так, что Карриен закашлялся. Нанда с равнодушным видом шла по мокрым следам Розали, опустив голову и уронив руки вдоль тела.

— Что случилось? — требовательно спросил эльф девушку, и та шмыгнула носом.