— Ты теперь и пацана пичкаешь своими безумными идеями? — спросил Криг, входя в палатку со скудным ужином, уместившемся в одной деревянной миске. — Оставь это, Норд, нам не справиться с коэнцами.

— Теперь справимся, — сказал Люциан, входя следом и закрывая полог так, чтобы снаружи их не слышали. — Ведь малец нам поможет.

Я кивнул, не выдержав сурового пристального взгляда Люциана и низко склонив голову. Да, он — всего лишь человек, которого я могу превратить в горстку пепла щелчком пальцев, но также он — старший брат Розали, любимый брат, перед которым она преклонялась, которого боготворила, а я люблю Розали и никогда не причиню ей боли. Она и так натерпелась благодаря мне и моему безрассудству.

— Я помогу, — снова согласно кивнул я, привлекая внимание мужчин.

Криг поставил миску с едой на тумбочку и пожал плечами. Шрам, пересекавший его узкое исхудавшее и болезненное лицо, покраснел, сделался воспаленным. Да и Люциан с Нордом при ближайшем рассмотрении выглядели не лучшим образом. Старик не врал, холодное время сказалось на каждом из них.

— А Карриен, — заикнулся Криг, но Норд толкнул его локтем и отрицательно покачал головой.

— Сейчас говорю я, а вы внимательно слушаете, — обратился он к Люциану и Кригу. — Форг расскажет обо всем, что с ним случилось, когда будет готов. Тогда, мы узнаем всю правду, но до тех пор я запрещаю вам пытать мальца, душить, — он повысил голос, поворачиваясь к Люциану, и тот хмыкнул, пожав плечами. — И принуждать к признанию. Если мы не готовы работать вместе, рука об руку и плечом к плечу, ничего у нас с вами не выйдет, а, ежели вы доверитесь Форгу и мне, то сделаете это на наших условиях. Это я привел сюда мальчика, я ответственен за его жизнь, а на моей душе уже лежит тяжкий грех. Розали пропала, это не даст мне спокойно дышать, и я клянусь, что помогу отыскать ее, но до тех пор давайте-ка объединим наши усилия. Что-то поднадоело мне питаться корнями, шишками да костями. Сколько можно без хлеба и меда, без сладкой каши и пареных овощей? Нет, мы исполним все то, что я вынашивал тут долгими голодными ночами. Мы захватим Вост-Кольскую тюрьму, освободим ее пленников и подобьем горожан на бунт. Кольск — самый независимый от власти Сводолюба город, который стоит на берегу реки-кормилицы, протянувшейся до самой столицы королевства Оскол. Нам понадобится вся сила убеждения, чтобы заставить горожан предоставить нам убежище, но от исхода переговоров будет зависеть и наша с вами свобода, и свобода всех тех, кто угнетен и притесняем коэнцами.

— Ты разглагольствуешь, как перед толпой, — усмехнулся Люциан, хлопнув Норда по плечу. — Оставь эти мудреные речи для народа, мы тебя и без того поддержим. Любому понятно, что оставаться здесь нельзя, а теперь…

Люциан покачал головой, опустив подбородок, но каждый, кто находился в палатке, понял, чего он не смог договорить. Люциан потерял надежду на возвращение Розали и больше ничто не держало его в Запретном лесу.

— Пора двигаться дальше, — кивнул и Криг, и на его лице расцвела настоящая радостная улыбка. — О, боги, неужто мы сразимся с коэнцами и увидим, как горят их достопочтенные задницы?

— Ты-то этого не увидишь, — тоже улыбнулся Норд, потому что и старику передалось оживленное настроение остальных. — Я один твою разбойничью орду из леса не выведу, помощник мне нужен. Пока Форг и Люциан будут сражаться с коэнцами, мы тайными тропками пойдем в степи. И скорее бы… — он взволнованно потеребил наконечник своей палки. — Скоро снег начнет таить и в лесу. Тогда, тропы превратятся в ручьи, и нам не найти дороги. Беги по палаткам, кликая свой разбойничий народ, поднимай шум. Собирайтесь.

— Неужто завтра на рассвете выходим? — спросил Криг старика, а Люциан лишь нахмурился, глядя на меня. То ли не верил, что я справлюсь с коэнцами, то ли думал о чем-то другом, мне неведомом, только я не умел читать мысли, да и не хотел. Понимал, что Люциан мне не доверяет, но другого выхода у него нет.

Когда Криг и Норд поспешно покинули палатку, Люциан задержался, придерживая полог и глядя на меня так, что по коже мурашки бегали.

— Ты найдешь ее, Форг. Ты найдешь мою Розали или я довершу начатое и сверну тебе шею. — И он вышел, оставляя меня один на один с тарелкой несъедобного на вид варева, от вида которого хотелось крепче сжать челюсти и никогда их не размыкать. Но мне нужны силы, а, значит, придется есть.

«Я найду тебя, Розали, — пообещал я той, о которой были все мои мысли. — И мы завершим то, что нам не удалось завершить. И ты будешь моей, какую бы судьбу не предсказал нам Дух!»

КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ