Ко многим советским иллюстраторам известность пришла именно благодаря тому, что они оформляли сборники русских народных сказок. В 1920‐х годах критики подробно обсуждали, годятся ли детям первого в мире социалистического государства в качестве подходящего материала для чтения сказки с их королями и королевами, царями и царицами из феодального прошлого65. Одним из первых, кто нападал на этот жанр, оказался С. Полтавский с напечатанным в 1919 году памфлетом «Новому ребенку – новая сказка». Там говорилось, что сказка – это «буржуазная идеология», отображающая «языческие суеверия» и прославляющая «хищность»66. Подобная критика продолжалась, сказку записали в устаревшие жанры, романтизирующие правящие элиты, насаждающие в детях кулацкие замашки и «буржуазные идеалы»67. Однако сказки, после горячих дебатов 1920‐х годов, утвердились в советской детской литературе как чрезвычайно важный жанр. Этот жанр в русском контексте обозначал целый ряд разных форм, таких как «волшебные сказки» и «народные сказки», которые записывались в XIX веке учеными-этнографами Александром Афанасьевым и Владимиром Далем68. Сказки, пришедшие из других культур, – «зарубежные сказки» и «сказки народов мира», из которых наиболее известны сказки Ханса Кристиана Андерсена, Шарля Перро и братьев Гримм, – были не менее популярны в Советской России, чем стилизации, то есть «авторские сказки» Александра Пушкина и других русских поэтов-романтиков. Фольклор этнических меньшинств, проживающих в СССР, – «сказки народов СССР» – стал важным поджанром в более поздний советский период, так же как сказки Алексея Толстого (1883–1945), Аркадия Гайдара (1904–1941), Лазаря Лагина (1903–1979) и Павла Бажова (1879–1950), написанные в духе социалистического реализма69. В конце советского периода сказки были неразрывно связаны с детской культурой, поскольку считалось, что они являются одной из первых повествовательных форм, через которые дети воспринимают окружающий мир. В 1987 году известный библиограф Инесса Тимофеева сформулировала характерные для конца советского периода взгляды на сказку:

Такое представление о сказке, безусловно, избирательно, если учесть, что сказки (даже традиционные русские сказки) часто бывают очень жестокими, страшными и сомнительными в моральном отношении. Будучи одним из последних литературоведов, придерживающихся советской позиции по поводу детской литературы, Тимофеева утверждала, что сказки «учат детей любить свою семью», прославляют «трудолюбие» и «внушают детям любовь к добру и отвращение к злу»71. Из этого утверждения можно сделать вывод, что выдающееся положение сказки в советском детском каноне отражало сказочные представления о мире, являющиеся важной частью всего советского проекта: великая награда ожидала героя именно в будущем, после длительной и тяжелой борьбы72. Таким образом, нарратив сказки приходил в соответствие с традиционной фабулой советского коммунизма – светлое будущее после многих испытаний, – что превращало сказку в идеальный инструмент передачи этой идеи детям73.

Схожим образом детская поэзия, корни которой тоже восходят к устной традиции, стала, как и сказка, одним из важнейших жанров советской литературы для детей. Шедевры этого жанра, созданные Корнеем Чуковским, служат доказательством возможности соединения сказки и детской поэмы в одном произведении, и в советском детском каноне сказка в стихах занимала привилегированную позицию74. В СССР изобилие детской поэзии привело к тому, что к концу советского периода она составляла до 30 процентов всей продукции для детей75. В ряду самых известных поэтов советского периода, чьи произведения до сих пор печатаются огромными тиражами, стояли такие имена, как Корней Чуковский (1882–1969), Самуил Маршак (1887–1964), Агния Барто (1906–1981), Сергей Михалков (1913–2009) и Валентин Берестов (1928–1998). Кроме того, стихи для детей писали многие поэты советского авангарда, среди которых следует отметить Владимира Маяковского (1893–1930) и членов Объединения реального искусства (ОБЭРИУ) Александра Введенского (1904–1941) и Даниила Хармса (псевдоним Даниила Ювачева, 1905–1942). Хармс, написавший более двадцати книг для детей, стал особенно популярен в современной России76.

Детская поэзия была лишь малой частью огромной поэтической традиции русской литературы. Поэтическое слово занимало привилегированную позицию в русской культуре со времени появления секулярной литературы в XVIII веке, и с самого начала оно служило прославлению государства и его правителей. Вместе с тем в России поэзия – очень популярная форма выражения политического недовольства и, конечно же, просто чтение для удовольствия. Важность поэзии в российском литературном контексте очевидна, если заглянуть на полки любой библиотеки в сегодняшней России. Эндрю Вахтел отмечал, что и в постсоветский период, спустя годы после окончания советской власти, Россия все еще была тем местом, «где каждый таксист, похоже, способен разразиться длинной цитатой из „Евгения Онегина“»77. Поэтическое творчество и мелодекламация были не только любимым времяпрепровождением образованного класса в имперской России; такое особое отношение к поэзии стало основой государственной образовательной системы в Советском Союзе. Заучивание и исполнение поэтических строф как один из социальных навыков слабее распространены (или полностью отсутствуют) в западных странах; в советское время это умение широко практиковалось и высоко ценилось – все дети должны были помнить наизусть и уметь продекламировать ряд хорошо известных стихотворений78. В этой ситуации поэтический текст не разделял общество на разные социальные классы, а, наоборот, объединял его при помощи общего культурного наследия. Декламация поэзии, конечно, была направлена не только на создание общей идентичности и общего гражданского самосознания, она воспринималась и как способ обучения детей родному языку79. Советские педагоги подчеркивали необходимость прививать детям любовь к поэзии в раннем возрасте, для того чтобы они научились ценить возвышенное и продолжали любить поэзию во взрослом возрасте80.

Содержание детских стихотворений советской эпохи было весьма разнообразным и включало много тем, существующих в детской поэзии по всему миру, таких как природа, животные, домашние заботы и мир детской фантазии. Легко догадаться, что многие советские поэты сочиняли положенные строки, воспевающие Советское государство и его руководителей, причем поэзия о Ленине и Сталине входила в особую и очень важную категорию81. Ответ на вопрос, воспитывали ли подобные стихи чувство патриотизма в детях, находится далеко за рамками предмета нашего исследования, однако ясно, что до самого конца советской эпохи важность таких произведений постоянно подчеркивалась. Тимофеева даже в 1987 году продолжала давать родителям советы, как и когда читать с детьми патриотическую поэзию: