Нажатие пары кнопок, команда нейроинтерфейсу и четыре орудия начали лупить по щитам врага синхронными залпами — два сверху корпуса, два снизу. Лазеры разной мощности начали стрелять по истребителям, однако со станции и линкора врубили сильные помехи. Электромагнитные импульсы, световые мерцания, волны маны. Сенсорам всячески мешали точно наводиться, а сами истребители перешли к маневрированию. Наши уже покинули ангар через нижнюю часть корабля и вылетели на перехват.

У нас повреждённый супер корабль, у противников более тяжёлый класс и станция. По мощному фронтальному щиту били выстрелы огромной рельсы, лазеры непрерывно давили на защиту. Сверхновая пока впитывала весь урон. Одновременно все шесть её плазменных орудий пустили в нас крупные сапфировые шары.

Моя первая настоящая космическая битва началась.

Космические битвы бывают двух типов: дальний бой, в котором стороны размениваются ракетами, стараясь провести их через слои обороны врага. И ближний бой, когда в ход идут большие пушки.

Ракет у нас было очень мало и только лёгкие, а ещё нежелательно позволять врагу сбежать, поэтому дальний бой мы вести не могли. Однако и на уровне столкновения флотов есть понятия дальних, средних и малых дистанций, продиктованных возможностями наведения оружия и временем до дестабилизации и распада снарядов.

Лазерным лучам и магнитным орудиям плевать, вопрос лишь в возможности навестись и манёврах уклонения противника. У позитронки дальность несколько ограничена, а у плазменных пушек рассеивается удерживающее поле и закачанная в снаряд энергия. А ещё скорость снаряда этих орудий самая низкая!

Я дал полную тягу более мощными нижними маневровыми движками, быстро поднявшись в условной плоскости боя. Весь залп из шести плазменных снарядов прошёл под нами, однако мы продолжали получать удары лазерными лучами и рельсовыми снарядами.

Корабли проекта «Ярость» очень мощные, но состояние щитов в пятьдесят два процента, это техническая оценка исправного оборудования в рамках системы. Она не означает, что у нас половина от максимальной мощности. По факту у нас их значительно меньше: ведь мы не успевали изготовить новые ядра системы генерации барьеров и поставить достаточно основных излучателей. Слишком долго они изготавливаются, так что всё держится в основном на вспомогательных, зато покрывающих весь корпус.

И ещё одна проблема космических кораблей: как только щиты разрушаются, тебе начинают ломать внешние модули, прежде всего — орудия. И когда их мало, тебя могут обезоружить. Броня нужна для сохранения целостности внутреннего оборудования и экипажа от прошедших ударов, но после падения щита даже огонь малокалиберных орудий может тебя обезоружить и обездвижить.

Импульс за импульсом, мы шли на корабль почти втрое длиннее Ира Джентис и целый док! Правда, его не ремонтировал величайший инженер, но он, очевидно, сохранил функциональную систему обслуживания и, вероятно, в некоторой мере починился сам.

— Фиксирую ракетный залп, активация точечной обороны, — сказала Астэр, я немного наклонил корабль и дал максимальную тормозную тягу, пропустив перед носом четыре из шести плазменных снарядов. Лазеры и некоторое число малокалиберных магниток стали бить по выпускаемым лёгким ракетам.

Наш москитный флотик всё ещё держался сзади, постреливая в приближающихся врагов. Ещё один импульс позитронок впитывают щиты линкора, но у нас хватит мощности перегрузить их! Даже если у него эта система полностью исправна.

На экране возникло несколько тревожных сигналов: по щиту попало две ракеты. Слишком малая дистанция, а у них есть свои щиты и хорошие двигатели при том, что у нас очень мало рабочих точек ОТО и проблемы с сенсорными массивами.

— Незарегистрированный истребитель идёт в лобовую, — сказала Аманда. — Запустил форсаж! Использую одну ракету-перехватчик. Полный фокус дронов на нём.

Я сразу же изменил курс так, чтобы мешать, к нам приблизиться. Одна из немногочисленных шахт выпустила лёгкую ракету. Враг тут же попытался её сбить, но не успел. Прямое попадание и мощнейший взрыв!

— Истребитель был беспилотным, набили кокпит взрывчаткой, — цокнула Астэр. — Не пропускай залп!

Я тут же выровнял корабль, чтобы четыре орудия вновь ударили по линкору. По нашим истребителям уже вёлся плотный огонь, но кто-то отвёл их, спрятав позади нас. Вражеская москитка не решилась нас таранить и слишком приближаться.

Мало на классе Ира лёгких ракет! Эти корабли должны быть очень автономными, такое расходуемое оружие трудно пополнять внутренними мощностями. Вместо этого на него поставили чудовищный реактор с большим запасом топлива и наставили пушек. Но даже заполни мы имеющиеся шахты, сразу бы снесли все корабли врага. Всё же имелись места под торпеды с ядерной боеголовкой.

Удар — по нам попал полный залп плазменными снарядами. Щиты уже просели до пятидесяти процентов! Выстрел тяжёлой рельсой со станции, чуть не взял барьеры на перегрузку! То есть действительно тяжёлой — пятьдесят метров разгонного контура!

— У Сверхновой низкая манёвренность, рекомендую манёвр обхода, — сказал Франс. — Не починили маневровые двигатели.

— Один из дронов уничтожен, — продолжил Ричард. — Плотный огонь по тайпану! Броня повреждена! Увожу на прямом управлении! Сбейте мелкого!

— Сейчас всё будет, — хмыкнула Астэр. — Ну кто так по прямой летает? И… залп!

По метке радара знал, что один из вражеских истребителей уничтожен. Сам пока заворачивал хитрый манёвр, так что по Сверхновой ударили лишь две нижние пушки. Мезонка у них не функционировала, как и ожидали.

— Внимание, магический удар со станции! — крикнула Аманда. Я не успел что-то сделать, лишь выжал манёвр на пределе наших возможностей. Из шлюза по нам потоком магического пламени бил человек в доспехе. — Гранд!

— Ничего, всё сносно, — ответил я. Теперь получил анализ зоны обстрела пушек станции. Мы уже были рядом, и я держался так, чтобы рельса в нас больше не стреляла. Сверхновая медленно поворачивалась, а я развернул корабль кормой вперёд. Нижние маневровые двигатели вгоняли нас на интимную дистанцию, а инерция несла вперёд.

— Жрите полный залп! — хохотнула Астэр. Я видел метку — все ракетные шахты выпустили боезапас. С такой дистанции сбить их враги просто не успевали. Тем более все их малокалиберки били или в нас, или в истребители. Пульсар повреждён и уходит на форсаже. Удар в нос уничтожил и плазменную пушку, и турель.

Время казалось, замедлилось, мозг работал на пределе.

Шесть ракет ударили по щитам, а я уже на предельном реверсе разрывал дистанцию, при этом опуская нос. Состояние щитов сорок процентов, но поток пламени уже обрывается. Уильям не рискует покидать станцию, а жаль!

Залп в четыре позитронки! Астэр скорректировала наведение! Щит линкора лопнул, и остатки импульсов угодили точно в один из главных генераторов щита!

— Всеми ОТО по плазменным пушкам! — воскликнула Аманда. Цели уже были заданы. И хотя у турелей нередко имеется своя изолированная система защиты — у этих она едва ли в половину силы работала! Три орудия уничтожено!

Я переключил тягу с реверса на прямую, чтобы не отдалиться слишком от Эскалейд-3. Теперь орудия старались выбить маневровые двигатели! Краем зрения заметил, что дрон и тайпан справились с ещё одним истребителем, у последнего довольно мощные плазменные пушки и рельсы! И это был не зарегистрированный! Два дрона-перехватчика Цитадели уже были здесь и противник, видимо, понимал, что его не отпустят. В суицидальной лобовой атаке он уничтожил дрона. Прикрывать их мы не успевали.

Тем временем импульсы позитронок ушли в маршевые двигатели сверхновой, полыхнуло пламя и искры энергии.

— Вражеский корабль лишён возможности движения, — сказал Франс. — Но разворот неудачен. Использую Тайпана для нанесения внутреннего урона. Ха, Оскар, постреляй сюда!

Я получил информацию и тут же стал меня курс разгонявшегося корабля. Эсминец всё постреливал по нам издалека, но мы его игнорировали. Щиты держались на сорока процентах состояния и понемногу восстанавливались.