— Эх, придется мне тебя отпустить через пару лет, — улыбаясь произносил вождь гуннов. — Ты и правда так ее любишь?

— Больше всего на свете! — отвечал Велизарий.

— Странный ты человек.

Велизария не интересовала власть и влияние, которыми он мог пользоваться, будучи приближенным к вождю новой великой империи. Больше всего он ценил, что теперь при его положение, ему дозволялось отправлять с гонцами письма любимой Нильмере.

За порядком в княжеском тереме помогали следить Кикиморы и Шишиги. По своей воли эти духи никогда бы не согласились на подобное отношение. Но колдовские способности Нильмеры были направлены именно на них. Поэтому в ее жилище всегда было чисто, особенно по углам. Нильмера не доверяла духам любви, наподобие Вытарашек, и уж точно совсем не терпела ведьминых Колловертышей.

В дверь постучали, Нильмера вздрогнула, но тут же побежала открывать. За порогом стоял какой-то дружинник в меховой накидке. Весь его ворот был в снегу. Он передал ей привет и письмо от возлюбленного. И хотя она была очень гостеприимной хозяйкой, но взяв в руку письмо позабыла обо всем на свете, захлопнула дверь и побежала в свою комнату, читать:

Хотя, свое прошлое письмо, я отправил всего неделю назад, но мне кажется, что прошла уже целая вечность. Я уже не говорю про то время, когда мы прощались. Будто это было в наших прошлых жизнях. Ты можешь не верить, но я почти не сплю по ночам. Тоска по тебе столь велика. Но она меня только закаляет. С каждым днем без тебя, моя любовь становится все сильней и сильнее. Я считаю дни, часы и минуты, когда мне позволят вернуться к тебе. Мы поженимся, я построю тебе терем в десять раз больше, чем у твоего отца. У нас будет много детей, любовь и радость в нашем доме. Я знаю, что расставание невыносимо. Но скоро все переменится, поверь. Я не хочу предвосхищать события. Но есть большая вероятность, что я вернусь раньше срока назначенного твоим отцом. Но о чем это я? Наша разлука, столь тосклива для меня. Я помню каждую частичку твоего лица. Твои пленительные глаза, твои изумительные косы, твои сладкие губы. В се время думаю о тебе и корю себя за то, что виновен в нашей вынужденной разлуке.

Велизарий своей любимой Нильмере. Письмо XI.

Когда Атилла порабощал римлян и их союзников телесно, так и римские обычаи порабощали вождя гуннов морально. Он уже начал носить одеяние, похожее на императорскую тогу. Просил в обращениях обожествлять его, хотя встретившись несколько лет назад с византийским императором, которого слуги называли посланником бога, возненавидел их всех, за такую наглость. Теперь Атилла даже завел печать на манер знатных римлян.

В начале весны пришли вести с юго-западных берегов Рейна. Королевство Бургундия, протекторат Рима, занимавший часть земель бывшей Нарбонской Галлии взбунтовался против Атиллы и собирал войско. После нескольких сражений стало ясно, что приструнить Бургундию будет непросто. Атилла брал крепость за крепостью, но королевский двор перемещался в другие. По всему было ясно, помощь к ним идет напрямую из Рима. Горная и холмистая местность, в которой располагались их главные крепости, также вносила свою лепту в планы гуннов. Наконец-то Атилла разгромил большую часть городов и убежищ врага. Оставался самый сильный и труднодоступный. Римляне бросили на подмогу большие силы, к Бургундии присоединились и прочие племена западных готов. Предстояла решающая битва.

В единственной, оставшейся целой, горной крепости королевства Бургундия шла праздничная вакханалия. Приехали большие люди из Рима. Повсюду лились реки вина, а в домах происходил разврат, за развратом.

На подмогу Бургундцам прислали из Рима даже какого-то центуриона, из легиона самого Флавия Аэция, правда он вдрызг напился и очутился мордой в хлеву. В главной крепостной башне, шло собрание. Управление войском было решено отдать колдунам — потомственному галлу по имени Дрекон и свирепой ведьме-чародейке из племени Бриттов. Ее звали Дрикка. Ход был правильный. Римские стратеги понимали, что гуннов без колдовства, им не одолеть.

— Что думаешь Дрикка? - спросил Дрекон, обрюгзший старик. Ведьма была еще молодой, но уже скрюченной.

— Чтобы одолеть Атиллу нам нужно объединить свои колдовские силы.

— Для этого нам нужно уединиться на эту ночь и опробовать самые грязные и мерзкие штучки.

— Пойдем же скорее, я не могу больше ждать.

Утром Дриккус и Дрекон вышли во двор, где центурион уже выстроил многочисленные манипулы из новобранцев и ветеранов. Осмотрев всех с усмешкою, колдун с ведьмою, начали плести какое-то мерзкое заклинание. Волны тьмы беспорядочно носились над выстроенными манипулами. Через несколько мгновений, крайние манипулы превратились в разъяренных берсерков. В средние же манипулы вселились другие демоны. Воины из них начали распадаться надвое-натрое, пока не превратились в армию каких-то рогатых скотов. Центуриону было припасено особое заклинание. Он стал великаном и одним прыжком преодолел крепостные стены. На склоне уже выстроилась армия Атиллы. Первые ряды чуть вздрогнули при появление уродливого великана центуриона. Но вперед вышел Мундзука взял копье и метнул. В воздухе копье превратилось в огромную ледяную глыбу, которая пробила великана насквозь и тот рухнул плашмя.

— Кто еще хочет сразиться со мной? — крикнул Мундзука ударив себя в грудь несколько раз. Его гигантский бронзовый нагрудник, звенел словно колокол и мощные звуки расходились по всем горным долинам.

— Попробуй с нами! — оглушающий потусторонний крик донесся с крепости, словно сотни гарпий, показали свое истинное лицо.

На стену поднялись колдун с ведьмой. На обоих были черные мантии, в руках скрюченные посохи. Они ударили древком о камни и вокруг них образовались прозрачно-серые пузыри темной магии. Они испустили лучи из своих посохов, объединив и направив заклинания в Мундзуку. Его гигантский бронзовый нагрудник разлетелся на части, а его самого отбросило назад, к плотным рядам конницы сарматов. Мундзука сумел подняться на ноги, но тут же упал замертво, заклинание было слишком сильно.

— Непросто будет нам выиграть сражение, — сказал Руг, колдун гуннов, обратившись к Стефану, тот посмотрел на него гневно и крикнул:

— Вперед!

Сарматская конница двинулась в сторону Бургундской крепости. По флангам ее поддерживали конные лучники гуннов.

Обращенных берсерков нельзя было долго держать в крепости, они уже принялись устраивать бойню с рогатыми скотами. Колдуны с помощью заклинаний открыли ворота и выгнали берсерков на встречу сарматской коннице. Руг постарался создать колдовской щит над всадниками, но ему помешала Дрикка, пустившая раскаленный луч в колдуна гуннов, тот с трудом увернулся. Но берсерки уже начали скашивать ряды сарматской конницы. Лучники гуннов быстро пришли на подмогу. Но заколдованных берсерков, удавалось сражать только с пятой-шестой стрелы.

Наконец-то Ругу удалось создать колдовской щит над конницей. Все берсерки сгорали добравшись до него, но Дрикка использовала какое-то странное заклинание. Весь склон накрыло черными тучами. Через мгновение они развеялись. После чего все оставшиеся берсерки начали превращаться в каких-то кровопийц. Колдовской щит Руга был им уже нипочем. А те кто смог сбросить всадников и напиться их крови, становились больше и сильнее. Они осматривали склоны в поисках новой добычи. Всех бывших берсерков, теперь кровопийц, захватила неутолимая жажда. Сарматская конница дрогнула и побежала. Но вперед вышел Стефан и начал разить кровопийц огромным двуручным клинком. Его поддержали конные мечники гуннов. Наконец-то Руг начал пускать заклинания огненных волн. Кровопийцы становились слабее после каждого прикосновения раскаленных частиц. Но все еще были сильны, для того чтобы отыскать новых жертв. Жажда крови их не отпускала.